Леди Элизабет - Элисон Уэйр

— Да полно! — вскричала Кэт. — Я знаю его получше вашего и тех, кто злословит о нем. Мне известно, что он страстно желает жениться на миледи Элизабет, и она тоже прекрасно об этом знает. Он очень ее любит, и уже давно. Имею вам доложить, что королева ревновала адмирала к миледи, — она призналась мне, что видела, как они обнимались. Именно поэтому Элизабет отослали в Чесхант.

У Перри отвисла челюсть.

— Так, значит, слухи правдивы? — потрясенно спросил он. — Между ними и впрямь возникла неподобающая близость?

Видя его реакцию, Кэт в ужасе поняла, что наговорила лишнего, и ей захотелось откусить себе язык.

— Больше я ничего не могу сказать, — досадливо бросила она. — Как-нибудь в другой раз. Томас, обещайте мне, что никому не расскажете, о чем я вам говорила.

— Не расскажу, — ответил Перри. — И вы это знаете.

— Пообещайте! — настаивала Кэт.

— Я ничего не скажу, — повторил он.

— Пожалуйста, скажите «обещаю», — взмолилась она.

— Хорошо, обещаю, что никому не расскажу, о чем вы мне говорили! — торжественно провозгласил он.

— Вот и хорошо, — отозвалась Кэт, — ибо, если об этом хоть кто-то узнает, ее светлость будет навсегда обесчещена, и для нее это конец.

— Пусть меня лучше разорвут дикие лошади, — заверил ее Перри.

Адмирал стоял перед братом, кипя от гнева. Как Нед осмелился вызвать его к себе, словно нашкодившего школяра?

Регент говорил коротко и по делу.

— Мне доложили, что ты выражал намерение навестить леди Элизабет в Эшридже, — изрек он обвиняющим тоном.

— Что, мне нельзя навестить собственную падчерицу? — ухмыльнулся адмирал.

— Говорят, ты рассчитываешь на ней жениться, — холодно произнес Нед.

Сеймур рассмеялся:

— Я? Жениться на дочке старины Гарри? Ты что, за дурака меня принимаешь?

— За дурака, который оставляет себе фрейлин покойной жены, чтобы они могли служить новой невесте. За дурака, который интересуется состоянием леди Элизабет. За дурака, который, если слухи правдивы, увивался за ней еще при жизни королевы. Продолжать?

— Лорд-протектору Англии не подобает слушать банальную болтовню, — возразил адмирал. — А это лишь болтовня, и ничего более.

— Порой, братец, не бывает дыма без огня, — напомнил ему Сомерсет. Тон его стал ледяным. — Предупреждаю тебя, Том, что если ты еще хоть раз будешь замечен с ней рядом — отправлю тебя в Тауэр.

— Интересно будет посмотреть, как это у тебя получится, — бросил Том и, чеканя шаг, вышел. — Мы раньше увидимся в аду!

— Да хранит нас Господь! Адмирал в Тауэре! — вскричала Кэт, вбегая в покои Элизабет, как будто дьявол гнался за ней по пятам.

— Нет! — пролепетала побледневшая Элизабет, вскакивая на ноги.

Она трудилась над переводом с мастером Эшемом, который недавно по ее просьбе вернулся из Кембриджа, чтобы продолжить занятия. Новость, похоже, потрясла и его.

— Где вы об этом слышали? — спросил он у Кэт.

— От Джона, моего мужа, — задыхаясь, проговорила та. — Он ездил по делам в Лондон, и до него дошли слухи. Все только об этом и говорят. Едва узнав о случившемся, он сразу помчался назад. О, что же теперь с нами будет? — Кэт еле сдерживала отчаяние.

— Что случилось? — настойчиво осведомился Эшем.

— Похоже, что адмирал участвовал в заговоре против лорд-протектора, весьма опасном и глупом предприятии. Но это еще не все. Три дня назад он ворвался в спальню короля в Хэмптон-корте, и одному Богу известно, что было у него на уме.

— Но как он прошел мимо стражи? — перебил ее Эшем.

— Говорят, у него был поддельный ключ от двери из сада. Но собака короля, хороший сторожевой пес, начала лаять, и, прежде чем прибежали королевские гвардейцы, адмирал застрелил ее из пистолета. Его арестовали по обвинению в покушении на убийство короля.

— Это звучит совершенно нелепо, — заметил Эшем. — Если бы он хотел узурпировать должность брата, став лорд-протектором, то вряд ли стал бы покушаться на жизнь короля. Если только, конечно, в его планы не входили женитьба на леди Мэри и узурпация трона. Но она католичка, так что это маловероятно.

Элизабет молча внимала им, отчаянно размышляя о последствиях случившегося для себя лично и в то же время ощущая полнейшую пустоту там, где полагалось быть безутешному горю. Ибо если обвинения соответствовали действительности, адмирала — человека, который собирался стать ее мужем, — можно было считать покойником. Ей следовало в отчаянии бить себя в грудь и рыдать. Но нет. Неожиданно, в свете произошедшего, она поняла, что тот был всего лишь безрассудным, мелочным типом, которого не интересовало ничто, кроме него самого, и который не доставил ей ничего, кроме неприятностей. Внезапно ей стало ясно, что чувства, которые она к нему испытывала, являлись простым увлечением.

Теперь она боялась только за себя. Если адмирала допросят, как наверняка и случится, не говоря уже о тех, кто имел с ним какие-либо дела, ее доброе имя легко может оказаться втоптанным в грязь, как и его собственное. И она не сомневалась, что планы адмирала простирались куда дальше, чем она могла подозревать.

— Он не собирался жениться на леди Мэри, — молвила она. — Он хотел заполучить меня. Я думала, он меня любит. — Голос ее сорвался. — Но теперь мне ясно, что с этим браком он замышлял великую измену.

Кэт крепко обняла ее, но Элизабет оставалась безутешна.

— Нас будут допрашивать, — уныло проговорила она. — Нужно подготовиться.

— Может, до этого и не дойдет, — не слишком убежденно сказал Эшем.

— Боюсь, дойдет, — вздохнула Элизабет. — Мы должны стоять на своем и ни в чем не признаваться.

На следующий день Элизабет и Кэт, пересекавшие большой зал, услышали приближавшийся топот множества копыт. Несколько мгновений спустя, к их изумлению, в дверь ворвался Томас Перри, с побагровевшим лицом и в сбившейся шляпе.

— Лучше бы я никогда не родился, ибо все мы погибли! — вскричал он, воздев руки. — Забирайте назад, миледи!

С этими словами он сорвал с шеи золотую цепь, сдернул с пальца перстень с печаткой и, швырнув их на пол, бросился к лестнице, ведшей в комнаты, которые он делил с женой. Элизабет смотрела ему вслед, широко раскрыв глаза. Кэт со стоном прижала ладонь ко рту.

Почти тотчас в открытых дверях появилось несколько роскошно одетых джентльменов, в которых Элизабет узнала членов совета. Во главе шагал Уильям Поле, лорд Сент-Джон, гранд-мастер королевского дома, а за ним… О нет, подумала она, изменившись в лице при виде сэра Энтони Денни, в мрачном черном одеянии, — его она боялась пуще всех. С ним был сэр Роберт Тирвит, муж родственницы покойной королевы, о которой столь пренебрежительно отзывалась Кэт, взиравшая теперь на посетителей с немым ужасом.