Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 5 - Вера Камша

– О, подходят!

– Они подходят, – старший витязь смотрит с намеком, – а у нас сабли мерзнут.

– Да, – подхватывает тоскующий младший. – Везет же некоторым!

– Везение, – назидательно объясняет свободный дукс, – явление спорное. Возьмите хотя бы ветер, нам он мешает слышать, а «зайцам» – стрелять.

Ветер дует в сторону города, и звук выстрелов в самом деле не доносится, зато клубы порохового дыма накрывают окраину. В трубу хорошо видно, как передовой эскадрон «вороных» разворачивается по обеим сторонам дороги широкой цепью. Потом подтягиваются и остальные, труба играет атаку – самого зова не расслышать, но попробуй не вообразить памятный с юности сигнал – и черная гривастая туча, набирая ход, устремляется к Дарвилю. Удержать и даже просто замедлить атаку кирасир заслону не удается, и «вороные» врываются в дымные улочки. Есть, начало увлекательного действа «гоним зайца за Кольцо» прошло успешно!

На сей раз графиня Креденьи позволила себе аж три чашечки шадди. Еще бы, ведь она уезжала.

– Я буду уж-жасно скучать, – заверяла она между глоточками, – уж-жасно, но мой супруг хочет, чтобы я приняла пригла-ашение.

– Вы поступаете совершенно правильно, – заверила Арлетта, любуясь платьицем, в котором Селина была бы неотразима. – Маркиз Фарнэби – надежный человек, он не только не предал Фердинанда, но и говорил ему правду.

– А я уж-жасно, – не преминула подхватить гостья, – уж-жасно правдива.

– О да, – от души согласилась Арлетта, припоминая выдержанные Аглаей бои. – Я рада, что граф Креденьи и маркиз Фарнэби стали союзниками. Маркус мой давнишний друг, и ему в последнее время пришлось трудно.

– Гогенлоэ на редкость гнусная семейка! Регент указал этой швали их место, но он так быстро уехал, мы даже не попроща-ались…

– У герцога Алва были дела. Давайте я закажу еще шадди.

– Не-ет, – прелестница качнула кучерявой головкой, – мне пора, ведь до Фа-арны так до-олго ехать.

– Вы будете там через три дня, Фарнэби всегда держали отличных рысаков. Не сомневаюсь, вы проведете время отлично, маркиза – чудесная женщина, к тому же она вам обязана.

– Я ей ниче-ем не помога-ала, – подтвердила делом свою правдивость Аглая, – но она-а мне понра-авилась.

– Фарнэби, как вы понимаете, в сложном положении, – принялась объяснять Арлетта. – Регент им верит, но вокруг назначения геренция слишком много слухов, причем дамские гостиные пока на стороне Гогенлоэ. Увы, супруга Маркуса исключительно ранима, в Старой Придде ей приходилось очень тяжело, но отъезд в имение недоброжелатели восприняли бы как бегство. Ваше согласие моих друзей просто спасло.

– Я об этом не поду-умала, – выщипанные бровки сошлись в ниточку. – Но, дорога-ая… Почему бы вам не поеха-ать с на-ами? Мы подожде-ем, пока вы собере-етесь.

– Увы, – Арлетта подняла чашечку, пряча лезущую на лицо ухмылку. – Я не хочу оставлять младшего сына. Надеюсь, вы понимаете…

Графиня Креденьи понимала! Мало того, она понимала заметно больше самой Арлетты. Прекрасная тесёмочница, обитая на улице Хромого Цыпленка, перессорилась с бывшими ей ровней соседями. Выйдя, наконец, замуж за графа, она сцепилась с новой родней и не принявшей выскочку знатью. Здравого смысла, однако, Аглае было не занимать, и этот здравый смысл заставил ее прикармливать дворцовую челядь, благо горничные и истопники говорили с новоявленной графиней на одном языке. Знатные дуры не слишком обращают внимание на тех, кто подкалывает им юбки и подает сласти, и продолжают при них болтать. Порой это кончается плохо, на сей раз было просто смешно. Пока.

– Это же неприли-ично, – пела гостья, шевеля орешки. – Но они таки-и-е навя-а-зчивые.

До визита Аглаи графиня Савиньяк полагала, что ее младший слопал три сердечка, оказалось – вдвое больше; впрочем, девицы склонны называть любовью охоту за миражом, особенно если подруги во главе с августейшей особой бегут в ту же сторону. Морис Эпинэ был хорош, кто спорит, но всеобщей мечтой его сделали принцессы Оллар.

– Увы, – согласилась Арлетта, понимая, что ей предстоит парад маменек. – Но теперь вы видите, что я не могу ехать?

– Еще бы! У некоторых ни стыда ни совести… Но нам будет вас та-ак не хватать!

Зато дражайшая Геора пригорюнится; она и так изошла на намеки, скоро дойдет до откровений. Бедный Арно, мало ему влюбленных дев, из него еще и повод для материнского отъезда лепят. Герцогине Ноймаринен в бою за супругу кардинала соперницы не нужны, но не может же графиня Савиньяк отправиться туда, где гостит «эта кошмарная» Аглая?

– …сами хороши! Еще к другим цепляются, из ума выжили, а туда же!

– Простите, кто выжил из ума?

– Фукианиха! Вчера получила по заслугам от собственного сынка, Создатель-то справедлив, каждому воздаст!

– Старая маркиза Фукиано поссорилась с сыном?

– Вы что, не слышали еще? Эта… наглая особа ворвалась к герцогу, когда он сидел с кардиналом, и устроила скандал. Кардинал уезжает в эту… церковную Академию, и правильно! Пусть некоторые решают: или его высокопреосвященство, или старая ведьма!

– Ужа-асно! – не выдержала Арлетта, о самом скандале узнавшая от бесценного буфетчика еще за завтраком, но последствия оказались куда любопытней.

Старуха Фукиано, несомненно, явила себя во всей красе, однако унять маменьку выбранный Рокэ кардинал был явно способен. А он предпочел удрать, причем туда, где светским интриганам придется труднее всего. Если Бонифаций успел встретиться с Алвой, бегство из Старой Придды означает затягивание игры до возвращения регента. Что и требовалось доказать.

– Да-арагая, мне пора-а, – Аглая расправила оборочки и поднялась. – Зимний день так недо-олог.

– Но он растет, – утешила графиня, подставляя щеки для поцелуйчиков. – Старая Придда будет вас ждать. По крайней мере в моем лице.

– Мы вернее-емся к большо-ому приему, но герцогиня Ноймаринен выбрала дурной день. В Октавианскую ночь было та-ак стра-ашно, зачем ее вспоминать? Я напи-ишу регенту, пусть поменяет.

А ведь в самом деле! Конечно, те, кто выбирал дату приема, погромов не видели, а принцессу зовут Октавия, и все равно лучше б назначили другой день.

– Вы правы! Наверное, дело в том, что герцогиня не пережила того, что пережили вы.

– Мы читали жития, – все еще голубенькие глазки закатились к потолку, – и ждали рассвета. Все было ужа-асно, но я верила, что нас спасут, ведь у меня быва-ают озарения.

– Невероятно!

– Но это та-ак. Я зна-ала, что все обойдется, и я зна-аю, что графиня Тристрам несет чушь про ваших старших.

– Графиня Тристрам говорит про моих сыновей?

– Про ти-итул. Что ваш Арно – настоящий Савиньяк, и если что-то случится с братьями, он ста-анет досто-ойным графом!