Гладиатор поневоле - Евгений Щепетнов

– Тьфу! Видела?! – Вот какой у нас звездолет! Подслушивающий и подглядывающий!

– Жаль, подглядеть не смогла, – разочарованно протянула Наташа, – а чего вы там сейчас делаете? Можете описать словами? Ты ее где-то там трогаешь? Целуешь? Ну не молчи, расскажи!

– Мне кажется, мы с ней подружимся, – слабо усмехнулась Лера, – она похожа на мою подружку Нинку – такая боевитая девка… Меня все время обзывала рохлей за то, что я не могла свободно общаться с парнями и тискаться под лестницей. Но за меня глотку порвала бы. Привет, Наташ!

– Привет, милая! Вставай скорее – полетаем, обсудим этих тупых мужчин, поболтаем о своем, девичьем! Жду тебя! Ладно… оставлю вас наедине… может быть. Хе-хе… отключаюсь.

Слава аккуратно поднял Леру и понес в свою комнату. Девушка была легкая, как перышко, только слабо шевелилась, цепляясь за шею парня. Для Славы она была не тяжелее ребенка. Он уже практически набрал прежнюю форму – если не считать отсутствия жира.

Вячеслав положил подругу на лежанку, потом разделся, чтобы окончательно не намочить одежду, и снова, взяв ее на руки, встал под струю воды, бьющую из стены. Вымыв Леру как следует, он вытер ее досуха, накрыл одеялом и принялся массировать руки, ноги, возвращая членам чувствительность. Лера стонала – все зудело, болело. Слава по себе знал, как все это мучительно, но продолжал ее безжалостно гладить и проминать.

Пока он занимался лечебным массажем, в пещере уже появилось несколько керкаров, которые расставили на столике бульон, перетертое мясо, какой-то сок в большом кувшине. Слава взял ложечку, приподнял голову подруги и стал медленно, осторожно вливать в нее питательную кашицу. Выздоровление Леры началось.

Увы, ее выздоровление оказалось делом трудным и долгим. Через неделю землянка стала вставать и с трудом ходить при поддержке друга, еще через неделю – начала передвигаться сама, не падая на пол и не теряя сознание.

Слава с усмешкой вспоминал фильмы, в которых главный герой после комы, в которой пролежал лет двадцать, бодро вставал и начинал крошить врагов. Даже при повышенной в разы регенерации, при сильном организме ему требовались недели, чтобы войти в строй после шестилетнего бездействия. Если бы бездействие тела продолжалось не годы, а десятилетия – кто знает, может, возврат в мир в прежнем теле вообще оказался бы невозможен? Слава иногда задумывался об этом и благодарил судьбу за то, что все обошлось.

Лера вначале очень стеснялась Славы и даже требовала, чтобы ее обслуживали керкары – все-таки чужие, негуманоидные существа, их она не стеснялась. Слава не протестовал, понимая естественную женскую стыдливость. Но потом все наладилось, и девушка кое-как смогла себя обслуживать.

Спали они вместе, прижавшись друг к другу. Лера цеплялась в Славу так, как будто боялась, что он сейчас куда-нибудь исчезнет и снова оставит ее одну. Она призналась, что период, когда он ушел, оставив ее в Купели, был самым ужасным в ее жизни, даже хуже, чем тот период, когда ее мучили, насиловали и пытали. Остаться одной в негуманоидном обществе, без надежды и поддержки родной души, – что может быть хуже? А вместе можно было перенести любые испытания.

Как и ожидалось, Лера и Наташа сильно подружились, время от времени они разговаривали через коммуникатор и замолкали, когда Слава подходил ближе. Вначале это злило – похоже, что обсуждали его стати и всякие там интимные штучки, но потом по размышлении он махнул на это рукой – пусть болтают! Бабы есть бабы – обсудить новости, рассказать сплетни, поделиться историями из своей жизни – без этого они не могут. Впрочем, мужики тоже мало чем отличаются в этом смысле от баб – те же сплетни и разговоры ни о чем. Видимо, без этого никак нельзя обойтись. Слава оказался немного другим – сплетничать в своей жизни ему особенно-то было и не с кем, только если с книжками, а их он перечитал огромное количество.

К концу третьей недели Лера уже бегала с одышкой, слабо, но все же бегала, покрываясь потом и пуская пар, как чайник на плите. Она упорно тренировала свое тело, как совсем недавно Слава, и уже не вызывала своим видом чувства жалости – кости девушки покрылись слоем мышц, и хотя прежняя форма еще не вернулась, все равно тело приятно округлилось и приобрело заманчивый вид.

Слава не приставал к Лере с предложениями заняться сексом, старался поберечь, да и опасался ее смущения – выглядела девушка на самом деле ужасно и все время повторяла, что Вячеслав на нее как на женщину еще долго не посмотрит. Он уверял ее в обратном, однако она говорила, что это из жалости, что нельзя любить такую, и пресекала все попытки как-то ее приласкать. Но все кончается, и однажды вечером Лера, потянувшись, откинула одеяло и грудным, низким голосом сказала:

– Хватит отлынивать! Иди-ка ко мне, покажи, как ты соскучился по своей половинке!

И Слава показал…

Натаха потом с завистью заметила, что хоть она и не видела всего процесса, но, судя по звукам, после такого она неделю ходила бы враскоряку. Влюбленные посмеялись – они и вправду потом целый день ходили осторожно и постоянно зевали: уснули только под утро, сплетясь, как две змейки.

Месяц понадобился Лере, чтобы восстановить примерно до семидесяти процентов прежней формы. У нее еще запаздывали реакции, тело слушалось не очень четко, вернее, не так, как оно слушалось до того, как девушка впала в паралич. Однако ее состояние уже позволяло перейти на корабль и заняться делами – и ей, и Славе не терпелось выйти в мир и заняться тем, чем они давно планировали, – внедриться в цивилизацию зеленых и попытаться разрушить ее изнутри. Да и месть сладка… никак нельзя было оставить без наказания предательство.

В общем, через тридцать четыре дня после того, как Слава вытащил Леру из Купели, они уже шагали по тоннелю к выходу на поверхность планеты. Их сопровождали Учитель, который давал напутствия на будущее, и два воина-керкара – так, на всякий случай. Они обговорили с Учителем план действий на ближайшие месяцы, немного поспорили, потом все-таки пришли к соглашению. Учитель хотел получить тяжелые бластеры, в оплату предлагал те же галлюциногенные грибы. Это была, конечно, выгодная сделка, но Слава боялся, что керкары сразу пустят бластеры в ход, сшибут в воздухе несколько городов и поместий, после чего неминуемо начнется новый виток войны керкаров и зеленых, который снова ни к чему не приведет. Зеленые обрушатся на подземных жителей, станут копать тоннели и травить газами, запустят в подземные ходы какую-нибудь гадость вроде роботов-охотников, керкары поубивают кучу народа, но потом все снова затихнет. Бесполезная трата времени, сил и средств. Эту цивилизацию можно было разрушить только изнутри. Как? Слава пока этого не знал. Впрочем, тяжелые бластеры – это тоже тема, поставить-то он их поставит, но с условием, что пустят оружие в ход только по его разрешению, когда это будет совершенно необходимо, чтобы нанести как можно больше ущерба.

Они простились у выхода. Корабль уже стоял, открыв пандус, и Слава обернулся к керкару, наблюдавшему за ними со своей извечной полуулыбкой на «лице». У подземных жителей на «лицах» всегда была полуулыбка – из-за жвал. На самом деле никогда нельзя было понять, что они думают и почему им смешно. Но и сказать, что керкары совсем не понимают юмора или их юмор совсем уж чужд человеческому, было нельзя – Учитель обладал невероятным ехидством и слегка извращенно юморил.