Варяжский сокол - Сергей Шведов

– Плохо дело, уважаемый Вениамин, – без предисловий начал Карочей, – на сарайском торгу тебя уже объявили колдуном.

Бек, изрядно хвативший за обеденным столом, громко расхохотался, но, поскольку сотрапезники не спешили разделить его веселье, он умолк и обиженно уставился на скифа покрасневшими от пьянства глазами.

– Идет слух, что ты, бек Вениамин, собираешься с помощью колдовства наслать навью рать на беззащитный город, как это уже было в Итиле, когда погибли каган Турган и многие другие вожди.

– Бред, – растерянно проговорил трезвеющий Вениамин.

– Говорят, что у тебя есть два черных пера, с помощью которых ты собираешься воззвать к силам зла. Ты не забыл, бек, как это делается?

– Надо бросить перья в огонь, потом три раза хлопнуть в ладоши и обернуться вокруг себя.

– У тебя хорошая память, бек, – похвалил приятеля Карочей.

– Так я ведь только что это проделал на глазах у Иосифа, – смущенно хихикнул Вениамин. – И, представь себе, ничего не случилось. Вот и уважаемый рабби подтвердит.

– Так ты сжег перья! – взвился Карочей. – Да ты с ума сошел, бек.

Возмущению скифа не было предела. Только что он навещал Красимира и клятвенно заверил его, что все разговоры черни о колдовских способностях рахдонитов вообще и бека Вениамина в частности не более чем чушь собачья. Более того, он обещал Красимиру в присутствии десяти самых уважаемых ганов и купцов Сарая, собравшихся у правителя, вернуть эти дурацкие черные перья. А вот теперь выясняется, что Вениамин не просто использовал эти перья, а использовал в колдовском обряде.

– Скажи им, что я их выкинул, – смущенно заерзал на лавке Вениамин.

– Они нам не поверят, – покачал головой скиф.

– Бек Карочей прав, – поддержал гостя рабби Иосиф. – Наша с тобой забава, уважаемый Вениамин, может дорого обойтись Сараю.

– Да мало ли ворон в Сарае, – обиженно буркнул Вениамин. – Пошлем сейчас хазар, они нам этих птиц сотню настреляют.

Предложение уважаемого бека, на первый взгляд вроде бы разумное, увы, только ухудшило ситуацию. Видимо, хазары принялись за отстрел ворон с излишним рвением, и ушлые городские обыватели, заметив их усердие, пришли в ужас. Слухи, ходившие по городу, получили тем самым подтверждение. Панические настроения взлетели до небес. Ган Карочей на всякий случай стянул к дому рабби Иосифа своих хазар. Здесь же собрались все сарайские рахдониты, донельзя перепуганные обвинениями в колдовстве, которые сыпались на ни в чем не повинных людей со всех сторон.

– Ну и что я со всем этим должен делать?! – орал на притихших беков Красимир, прискакавший в дом Иосифа. – Люди требуют искупительных жертв славянским и тюркским богам. Догадываетесь, кого они прочат в эти жертвы? Зачем вы начали отстреливать ворон? Зачем вы бросили вызов Навьему миру?

До Карочея наконец дошло, какую глупость он совершил. В глазах славян вороны связаны с Навьим миром. А посему они никогда не убивают этих птиц. В крайнем случае, только отпугивают, дабы не нажить лишних хлопот. Нынешнее массовое истребление Навий мир наверняка воспримет как вызов и обрушится на несчастный город со всей накопленной за века нечеловеческой злобой.

– Выдумки все это, – попробовал оправдаться Вениамин. – Нет ведь никакого Черного Ворона. Не появился он после того, как я сжег его перья.

От таких признаний уважаемого бека Красимир даже за голову схватился. Сразу даже не поймешь, дурак он, этот Вениамин, или действительно колдун. Так или иначе, но результат его деятельности был налицо. С наступлением темноты город не подавал никаких признаков успокоения. Гул возбужденной толпы долетал до собравшихся в доме уважаемого Иосифа беков и купцов даже сквозь толстенные стены. Люди, казалось, только ждали сигнала, чтобы обрушить свой гнев на проклятых колдунов.

– Надо уходить из города, – сказал Карочей. – Иначе все это может плохо кончиться.

– Да с какой стати! – возмутился Вениамин. – В городе десять тысяч хазар. Вызови подмогу из кремника, бек Красимир, и разгони этих смутьянов.

– Я-то вызову, – мрачно глянул на рахдонита Красимир, – но еще вопрос, против кого эти хазары повернут свои мечи.

– Но надо же что-то делать, – резонно возразил правителю рабби Иосиф. – Попробуй хотя бы оттеснить толпу.

Красимир и сам понимал, что смерти рахдонитов, колдуны они или не колдуны, Обадия ему не простит. Уж коли каган сам воспользовался поддержкой сомнительных сил для достижения своих целей, то, надо полагать, и вина бека Вениамина не покажется ему такой уж значимой. Во всяком случае, это не та вина, за которую сын Тургана будет рубить головы. А вот за разоренный город Сарай он с Красимира спросит. Ибо правителем города является бек Красимир, а следовательно, и все неприятности, случившиеся здесь, будут отнесены на его счет, даже если их предотвращение было выше человеческих сил. Другое дело, нужно ли славянскому гану, пусть и принявшему чужую веру, служить Дракону. Быть может, следует бросить все и бежать на Русь, просить убежища в земле Новгородской, ибо только туда пока не дотягиваются длинные руки нового кагана. Другое дело, что Красимир не имел пока полной уверенности, что каган Обадия и его ближники связаны с Навьим миром, и нынешняя ночь должна была либо подтвердить, либо опровергнуть его сомнения. Пока ни о каком Черном Вороне не было ни слуху ни духу, равным образом никто не заикался о бесах, вампирах и упырях. Буйствовала городская чернь, всегда готовая пощипать ганов и купцов по наущению волхвов. А в том, что к нынешнему вот-вот готовому вспыхнуть бунту руки приложили волхвы, Красимир не сомневался. Не исключено, что жрецы языческих богов, потерпевшие сокрушительное поражение в Итиле, решили взять реванш здесь, в Сарае.

– Ладно, – махнул рукой Красимир, – нам бы только на навью рать не нарваться, а уж с чернью мы как-нибудь справимся.

Ган Карочей был того же мнения. Сидеть и ждать, пока ублюдки, обезумевшие от страха, оторвут тебе голову, по меньшей мере глупо. Надо разогнать толпу раньше, чем заводилы бунта бросят людей на дома и лавки сарайских купцов и ганов. Вмешательства навьей рати Карочей опасался куда меньше Красимира, но зато он всерьез боялся нападения на взбаламученный город ротариев князя Воислава Рерика. Нельзя сбрасывать со счетов и боготура Осташа: этот уже показал свое умение наносить удары в самых неожиданных местах. Карочей нисколько не сомневался, что голову Борислава преподнес Обадии на блюде именно этот хитроумный радимич из смердов. Скиф пока не знал, какое место занимал Осташ среди ближников бога Велеса, но по всему выходило, что не последнее, ибо только ведун очень высокого ранга посвящения мог себе позволить так обращаться с каганом.

При виде хазар, выезжающих из кремника на сытых конях, бек Вениамин приободрился. Хазары хоть и уступали толпе, собравшейся на торговой площади, в численности, зато явно превосходили городских обывателей в решительности. Во всяком случае, они принялись уверенно теснить горожан с площади, работая в основном витенями. Многих в толпе решительность хазар, похоже, даже обрадовала. Как не могло не обрадовать отсутствие навьей рати на улицах родного города. Похоже, слухи, гулявшие по Сараю весь этот день, оказались пустой болтовней, не повлекшей за собой серьезных последствий. И многие в этот момент вздохнули с облегчением. В числе этих многих был и взволнованный Вениамин, который даже нашел в себе силы, чтобы пошутить: