Тайна "Сиракузского кодекса" - Джим Нисбет

Почти во всех машинах аккумулятор соединяется проводом со стартером мотора. Дэйв нащупал этот провод и сомкнул на нем челюсти аллигатора. Из кармашка комбинезона он извлек маленькую струбцину и закрутил ее на рукоятях «крокодила», пока шип не прошел кабель насквозь. Вернув струбцину в карман, он встал, отряхнулся и вернулся, посвистывая, к кузову однотоннки. Я прохаживался взад-вперед, старательно изображая нетерпеливого владельца «БМВ».

— Не напомнить ли, что у меня назначена встреча с брокером?

— Не стоит, если вы не намерены действовать мне на нервы, — ответил Дэйв.

Я беспомощно пожал плечами. Дэйв как раз собирался нажать стартовую кнопку сварочного аппарата, когда у женщины в окне зазвонил телефон. Она дала ему позвонить, как будто не желая отвлекаться, но в конце концов ответила. Дэйв свободной рукой просемафорил ей: «закройте окно». Женщина явно поняла и так же явно проигнорировала просьбу. Дэйв склонил голову набок и шевельнул бровями в сторону выхлопной трубы над сварочным аппаратом, которая заканчивалась в каком-нибудь футе от подоконника. Она по-прежнему игнорировала знаки. Он выдвинул заслонку и нажал кнопку стартера, но не включил зажигания. Двигатель провернулся, не заводясь, и мы вскоре почувствовали запах бензина. Дэйв прекратил мучить залитый мотор.

— Хороший денек, — сказал он.

— Нет у тебя «БМВ», — проворчал я.

— Что правда, то правда. Зато у меня есть две лодки.

Он задвинул заслонку, включил зажигание и нажал стартер. Двигатель мгновенно завелся и выбросил из трубы клуб иссиня-черного дыма прямо в открытое окно. Женщина взвизгнула и захлопнула раму, ударив по ней трубкой беспроводного телефона.

— Ты как думаешь? — заорал Дэйв, перекрикивая шум мотора; его рука лежала на регуляторе силы тока. — Двести? Двести двадцать пять? Или полную дозу?

— Запускай на всю катушку.

— Я немного беспокоюсь за бензобак.

— Что?

— Бензобак!

Я поднял вверх указательный палец и описал им полный круг.

Дэйв, пожав плечами, повернул регулятор на все 240 ампер и подключил контакт. Мотор сразу сбавил обороты, но регулятор быстро вывел его на полную мощность, решив, что везет тяжелый груз.

— Пошло дело, — прокричал Дэйв.

Сигнализация «БМВ» вскрикнула раз и быстро перешла на писк, чуть громче ультразвука, а потом и вовсе пропала. Автоматические замки в дверцах подпрыгивали вверх-вниз в неровном темпе самбы. Потом замерли и они. Загорелись и все огни машины, внутри и снаружи: сигналы поворота и стоп-сигналы, противотуманные фары и плафоны, подсветка в кабине и верхний свет. Они горели, и горели, и горели — то есть свет нарастал до неимоверной яркости, заметный даже в дневном свете, пока контакт сварочного аппарата, прогонявшего импульсы в сотни ампер по всем цепям автомобиля, в каждую лампу и компьютерный чип, во всю аппаратуру, в шаговый электродвигатель, в датчики, не испарился облачком атомов меди, как перегревшийся предохранитель, стоивший, правда, семьдесят тысяч долларов.

Мотор сварочного аппарата, освободившись от нагрузки, внезапно взревел. Регулятор, включившись, быстро вернул его на спокойный холостой ход. Крышечка на выхлопной трубе весело позвякивала, празднуя окончание операции. Дэйв заткнул ее.

Мы постояли минуту в некотором обалдении, наблюдая за едкими голубоватыми дымками, поднимавшимися из-под крыши «бумера».

— Глянь на замки, — шепнул мне Дэйв.

Мы опасливо приблизились. Внутри машины виднелись оранжевые колышки замков. Дэйв нажал наружную ручку пассажирской дверцы. Она открылась, а сигнализация промолчала. Он снова закрыл дверь.

— Кха-кха-кха.

Когда Дэйв полез под машину, чтобы отцепить «крокодил», окно опять распахнулось.

— Подожди, Ширли. Молодой человек! — женщина, не потрудившись закрыть микрофон ладонью, театрально закашлялась. — Вам следует иметь в виду, что у меня астма.

— Я пытался вас предупредить, леди, — сказал Дэйв, сматывая плюсовой провод сварочного аппарата. — Но вам приятно будет узнать, что этот мотор работает исключительно на соевой солярке. Одна хренова органика. Это облачко дыма повредит вам не больше, чем трубочка опиума.

Он бросил моток провода на пассажирскую половину скамьи в пикапе.

— Разве что удовольствия поменьше.

— Он говорит, это органика, — сообщила женщина в трубку.

— Будь у меня время, я бы выпил чашечку в доказательство, — сказал через плечо Дэйв.

Выдернув провод заземления из-под водительского места, он демонстративно протянул мне связку ключей и предложил:

— Попробуйте оживить этого сукина сына.

Женщина закрыла ладонью микрофон.

— Молодой человек, как называется ваша компания?

Я открыл дверцу и сел на место водителя. Внутри воняло горелой электроникой. Я изобразил, будто вставляю ключ зажигания и поворачиваю его.

— Не выходит! — гаркнул я, хотя Дэйв стоял совсем рядом.

— Сдох? — крикнул он.

— Начисто! — проорал я в ответ.

Он попятился на тротуар, сматывая провод заземления.

— Отоприте капот.

Я нашел под панелью кнопку запора и нажал ее.

— Молодой человек! — повторила дама.

Дэйв взглянул на нее.

— Я уже не молод, — сурово сказал он.

Она перестала кашлять.

— Но и не так стар, — добавил Дэйв, — чтобы отказаться угостить леди выпивкой. И я говорю о чем-нибудь покрепче, чем соевая солярка. Даже если дама слишком больна, чтобы закурить.

Женщина бессознательно поправила прическу.

— Ну…

— Зовут меня Боб, — сказал Дэйв.

Забросив несколько витков провода настойку, он вернулся к «БМВ» и поднял капот.

— Фью! — присвистнул он, отшатнувшись, — картинка не из привлекательных.

— И звука нет, — согласился я, огибая передний бампер.

— Похоже, аккумулятор сдох, — сказал Дэйв. — Кха-кха-кха.

— Господи боже! — произнес я, едва заглянув под капот.

— Вам на нем уже не ездить; — сказал Дэйв и, повысив голос, добавил: — Придется отогнать ублюдка к нам.

— И черт с ним, — согласился я.

За несколько минут мы прицепили проволочным тросом бампер «БМВ» к кузову пикапа. Я забросил в кузов пластиковые треугольники и молча пошел рядом с грузовиком, который Дэйв выводил из тесного проулка с такой легкостью, словно всю жизнь только тем и занимался. Когда он вывернул на Штайнер, я сел к нему в кабину. Дэйв нажал гудок и помахал даме рукой.

— Я еще вернусь угостить вас коктейлем, — прокричал он.

Она нерешительно махнула в ответ, и мы уехали.