Кредит на милосердие - Андрей Фролов

Цикл снова ударил кулаком в стекло. Несильно, больше нервно, вымещая скопившуюся злость. Ему не первый раз приходилось сворачивать операции братства, но в Сибири он подвоха никак не ждал. Ни со стороны русских, ни со стороны поднебесников. Идеальное место, идеальные политические и социальные условия, богатая база человеческих ресурсов. Проклятье… Кулак в третий раз глухо стукнул по стеклу.

Они никогда не готовились к атаке, делая ставку на секретность и возможность поспешного бегства. Поэтому на «Куэн Као» у организации имелось всего двадцать наемников, до Катаклизма служивших в подразделениях dd. Преданные до гробовой доски, плевать хотевшие на необычную деятельность «братьев», умелые вояки, готовые умереть за звонкую монету.

Еще семеро прилетели на прошлой неделе, сопровождая его лично. Двадцать семь стрелков. Не тяжелых бойцов для «горячих точек», скорее – телохранителей, также помогавших транспортировать экспонаты. Хватит ли этого, если станцию будут штурмовать? Цикл был уверен, что да. Лишь бы хватило времени свернуть проект и погрузить бесценные разработки на борт машин…

Цикл вышел из командного центра, зашагав по пустынным коридорам станции. Выбрался наружу, запирая за собой тяжелую овальную дверь.

Три года назад, когда руины старого мира еще догорали, ему стоило немалых трудов найти эту полярную лабу «Фармы-1». Работоспособную, законсервированную, по каким-то причинам не уничтоженную. Может, инженеры корпорации не успели, а может, что-то пошло не так – Цикл был отлично осведомлен, какой хаос охватил мировых гигантов, когда планету опалило предсмертное искажение. А затем Земля вздрогнула, «Куэн Као» поменял координаты, причем на этот раз навсегда, обретя последнее пристанище. В отличие от других крошек, упавших со стола корпораций, Цикл обнаружил лабу вычищенной отнюдь не до основания и вполне готовой к работе.

Снаружи задувал пронзительный ветер, забиравшийся даже под красную мантию. Достигнув угла башенной надстройки, мужчина остановился, обхватив себя за плечи. Гладкая маска цвета отполированного железа повернулась к взлетно-посадочным площадкам, на которых под присмотром наемников дремали летательные машины.

– Февраль? – через «балалайку» Цикл вызвал «брата», отвечавшего за материально-техническое обеспечение проекта. – Я хочу, чтобы вместе с Маем вы провели полную инвентаризацию оборудования «Куэн Као». Через тридцать часов на станцию прибудут две «Квадры», исходите из их грузоподъемности. Берите только самое необходимое.

Красные пальцы вцепились в холодные металлические перила. Маска медленно повернулась на восток, в ней мелькнули отражения башенных надстроек, решетчатых радаров и сетки железных тросов.

Полоса каменистого плато, отделявшая «Куэн Као» и прибрежную черту от таежной опушки, блестела россыпями свежих луж и ручьев. Они сверкали, будто сотни зеркал, щедро сброшенных с неба, но чудом не разбившихся. Однако сейчас метафора не позабавила Цикла, в обычное время склонного к поэтизированию. Он смотрел на темную лесную полосу, от которой станцию отделяло не больше двухсот метров, и пытался угадать, что именно скрывает в себе таежная чаща…

Вот, значит, как… Айбар глотнул настойки и откинулся на спинку кресла. Неожиданный сюрприз, но довольно приятный. На экране монитора, стоящего перед Султаном на столе, раз за разом крутилась видеозапись, присланная Вэйанем и Пружинкой.

В соседнем окне были открыты таблицы с тактико-техническими характеристиками, найденные в сети. Сопоставляя данные с внушительным видом «Куэн Као», Темирбаев размышлял, какую выгоду он сможет извлечь из находки.

В том, что пропадавшие на севере дети, в том числе тайгинские, находились на борту, сомнений почти не осталось. Разведчики одноглазого, детально изучившие станцию и заснявшие ее на «балалайки», смогли разглядеть, как тех грузят на борт огромных летательных аппаратов. Грузят в прямом смысле, но чудовищность происходящего задевала Султана меньше всего.

Выходит, экспедиция столкнулась не с простыми сектантами или каннибалами, как это предполагалось еще неделю назад. Люди, захватившие судно, были совсем не так просты или предсказуемы. Но Темирбаеву, по сути, было откровенно наплевать, что именно таинственная организация делала с пленниками. Гораздо больше его интересовали технологии и другие секреты, спрятанные в недрах корабля. Корабля, так ловко спрятавшегося на северо-западной границе Республики. Так ловко спрятавшегося на самой границе его личных владений.

Согласно таблицам, подтвердившим идентификацию судна на 98%, атомный ледокол катамаранного типа носил название «Куэн Као» и до Катастрофы принадлежал структурам, аффилированным с корпорацией «Фарма-1». По официальным данным, передвижная полярная станция занималась изучением таяния льдов, северной флоры и фауны, а также глубоководной разведкой. Водоизмещение больше сотни тысяч тонн, две с половиной сотни метров длиной, двойная атомная турбинная установка, разработанная и сконструированная на «МосТехе» сорок лет назад.

Согласно тем же официальным данным, три с половиной года атомоход считался погибшим, уничтоженным льдами и терроформингом северных побережий России.

Но сейчас Айбар смотрел на картинку, подтверждавшую, что слухи о гибели плавучей лаборатории были, как говорится, преувеличены. Да, теперь судно превратилось в мертвый груз, плотно сев на побережье правым бортом. Сев навсегда. После того как рукотворная Катастрофа превратила Ямал в остров, отрезав от Полярного Урала, Обская и Тазовская губа слились в Новообский залив, похоронив пяток городов и десяток деревень. Зашедший в залив атомный катамаран выбраться в Карское море уже не смог. Или не захотел, больным китом выбросившись на берег…

Однако и до смерти гиганта было далеко. Даже по короткому ролику, присланному Вэйанем, становилось хорошо заметно, что после вечного прикола атомоход продолжал жить. Кормовая часть правого корпуса трансформировалась в огромный стационарный пандус, на котором разместился настоящий аэродром. На башнях и надстройках активно вертелись радары и «тарелки», обеспечивающие судну маскировку с воздуха и орбиты. Значит, как минимум, один реактор еще работает…

Кто же отыскал такую жемчужину? Кто смог возродить ее, приспособив под свои нужды?

Эта мысль волновала Темирбаева чуть больше, чем судьба похищенных детей, но всё равно не выходила на первые позиции. Как сделать, чтобы теперь находка стала принадлежать ему, хозяину Тайги, – вот какой вопрос лидировал с огромным отрывом.

Задумчиво побарабанив пальцами по краю клавиатуры, Султан допил настойку. Плеснул еще, наслаждаясь приятной тяжестью в голове. До того как об атомоходе узнают в Новосибирске, отправив своих трофейщиков и военных, пройдет не один день. А у него Пружинка – как в воду глядел, подлец! – уже там, в сотнях метров от кроваво-красного двадцатиметрового борта.

Прикрыв глаза и смакуя терпкий вкус крепкого напитка, Айбар вознес хвалу судьбе и счастливому случаю, позволившему отправить отряд. Все выходило чудесно. Хоть, к сожалению, и без возможности завладеть реакторами…