Таран - Леонид Влодавец

— А если не соглашусь?

— Пойдете домой и останетесь один на один с бандитами. Будете ждать, когда придут разбираться. А мне придется здешнее заведение прикрывать. Конечно, есть и более простой выход… Но к нему прибегать я не хочу. Жалко…

Юрка легко догадался. И как-то сразу понял, что вообще-то ни хрена его Генрих не пожалеет. Потому что, убежав от двух банд, он угодил в третью. Это однозначно, как говорит господин Жириновский. Не стоит Юркина жизнь расходов на смену офиса.

— Мне деваться некуда, — ответил Юрка. — Ну а с Надей как?

— Надя… — поморщился Птицелов. — У вас вообще с ней как, очень серьезно?

— Да, — сказал Таран твердо.

— Ты с одной дамой уже прокололся, — напомнил Генрих Михайлович, переходя на «ты». — Уверен в ней? Хорошо подумал?

— Уверен, — упрямо набычился Юрка.

— А в себе? — нахмурился Птицын. — Ну, допустим, дам я тебе сейчас машину, пару сопровождающих, и ты поедешь к ней. Скажешь: «Наденька, собирайся со мной, повезу тебя туда, не знаю куда, где мы с тобой будем делать то, не знаю что!» Думаешь, ты такой неотразимый, что девка за тобой как собачонка побежит? От мамы с папой, от отдельной квартиры, от работы, от друзей и подружек? Вполне может статься, что у нее лучше выбор есть…

— Пуля, что ли? — произнес Таран без обиняков. — Вы ж ее убьете, верно? Потому что не захотите, чтоб она к ментам или к Жоре Калмыку попала.

— Хм… — произнес Генрих Михайлович. — Насчет пули ты, конечно, упрощаешь, но в общем, конечно, не хотелось бы мне, чтоб она об этом чемодане рассказывала. Да и о твоем звонке. Ты два раза набирал номер, она могла хотя бы первые цифры запомнить, а это уже неприятно… Но не будем сразу о грустном. Погляди с другой стороны. Если допустить, что ты ее уговоришь ехать туда, куда я хочу тебя отправить, то будешь отвечать за нее головой. Как за самого себя. И серьезно отвечать, понимаешь? А уговорить ты ее сможешь в двух случаях: либо если она любит тебя до безумия, либо если она легкомысленная дура, которая через два дня захочет оттуда сбежать. Ты меня понимаешь, юноша? Ежели она сбежит и наделает нам хлопот, виноват будешь ты. А то, что она оттуда сбежит, — это почти сто процентов. У нас там нет дискотек, кафе-мороженых и баров, там все сурово и строго, как в воинской части. К тому же номера с ванной и двуспальной кроватью у вас не будет. Видеться тоже придется нечасто. Она будет жить в комнатке с четырьмя другими бабами, которые уже притерлись друг к другу. Как ее встретят — неизвестно. Понимаешь? А у нее жизненного опыта еще немного. Не так скажут, не туда пошлют — и пойдут обиды. Еще один фактор: у нас там семь женщин и не один десяток мужчин. Не в обиду тебе будь сказано — есть намного поздоровее, поумнее и повзрослее тебя. Увести ведь могут! Готов к такому повороту? Я уж не говорю, что она, возможно, не очень подойдет для того, чем ее там заставят заниматься. А нахлебников у нас там не держат. Кем она работала?

— Продавщицей на рынке… — произнес Таран сумрачно.

— Ну вот, а у меня там никакого ларька-чипка нет. Мне повариха нужна, причем толковая. Готовить она умеет?

— Умеет, — сказал Юрка. — Знаете, Генрих Михайлович, если человеку объяснить, что у него нет другого выхода, всему научиться можно.

— Наивный ты парень все-таки, — усмехнулся Птицелов. — Если б все так просто было, мы бы сейчас при коммунизме жили…

Юрке сразу показалось, что Генрих Михайлович произнес слово «коммунизм» не как символ проклятого тоталитарного прошлого, а как символ светлого грядущего.

— Пять минут тебе на раздумье и выбор. То есть либо ты вообще покидаешь мое учреждение и забываешь все, о чем тут разговаривали, либо прямо отсюда отправляешься туда, куда я тебя направлю, либо заезжаешь к Наде и пытаешься ее уговорить. На это отвожу сорок минут, из них двадцать — на дорогу. Включая время на уговоры и сборы, ты должен сесть с ней в машину ровно через двадцать минут. Ну, через двадцать пять — крайний срок. Родителям может оставить записку, что уехала с тобой в Сочи. Если не уложитесь — ребята уедут без вас. Крутитесь дальше самостоятельно и забудьте этот телефон.

— А если ее, когда мы приедем, дома не окажется? — взволновался Таран.

— Это можно загодя проверить, — сказал Генрих. — Вот телефон, звони. Знаешь ее номер?

— Не помню… — с некоторым стыдом произнес Юрка. Вообще-то он когда-то записывал телефоны одноклассников, и дома, в какой-нибудь записной книжке, Надькин телефон мог найтись.

— Ничего себе! — покачал головой Птицелов. — Надо думать, хорошо ты ее знаешь, если телефона не помнишь! А вот я ее телефон знаю, потому что у меня определитель стоит.

— А адрес откуда узнали? — заодно полюбопытствовал Юрка. — И про лавочку у подъезда?

— Потому что у меня в компьютере есть справочник, по которому можно определить, где какой телефон установлен. Элементарно, Ватсон. Послал машину во двор, они осмотрелись и сообщили мне обстановку. В том числе и о том, что около подъезда лавочка стоит. Ну а потом ты позвонил, и я велел тебе к лавочке выходить — никакой мистики. Ну, будешь звонить? Набирай: 34-89-12.

— А если уже ушла? — нажимая на кнопки, пробормотал Юрка.

— Тогда, значит, не судьба! — осклабился Птицын.

Но в трубке после нескольких гудков отозвался грустный голосок:

— Але!

— Надя, это я, Юрка!

— Юрчик! Ты откуда!

— Надь! Никуда не уходи, ладно?! Я скоро приеду. За тобой! Поняла?

— Поняла… — пролепетала Веретенникова.

— Ну все, жди! — Таран поскорее повесил трубку, чтоб Надьке не пришло в голову задавать лишние вопросы.

Птицын одобрительно посмотрел на Юрку:

— Молодец, все коротко, ясно и без деталей. Но все-таки еще разок подумай, ладно?!

— А чего думать? — проворчал Юрка… — Я уже все понял. У нее и у меня один шанс выжить. Она это тоже поймет, не дура…

— Ну, раз ты так уверен — езжай. Но четко помни — за ее поведение спрошу с тебя. Не пожалей потом, когда поздно будет.

— Не пожалею.

Через двадцать минут Таран на той же самой серой «Волге», но только с двумя спутниками — «чернорубашечником» и шофером — уже подкатывал к тому самому месту, где садился в машину.

— Время пошло! — объявил «чернорубашечник», открывая дверцу машины. — У тебя полчаса. Пять минут от себя добавляю.

— Спасибо, — иронически поблагодарил Таран и бегом помчался в подъезд. До Надеждиной квартиры он, что называется, лётом долетел. Позвонил, услышал шаги, потом осторожный голос:

— Кто там?

— Я, Юрка! Открой!

Надя появилась на пороге в джинсах и майке.

— Откуда ты?

— Собирайся! — заскочив в квартиру и захлопнув дверь, выпалил Таран. — Бери самые необходимые вещи, клади в сумку. Надо мотать отсюда побыстрее.