Комбат против волчьей стаи - Андрей Воронин

— Тут у нас проблемы, Курт. Видишь, на столе деньги.

— Не слепой, заметил, — Курт бросил беглый взгляд на уже закрытые чемоданы.

— Там много денег.

— Не дурак понимаю.

— Я прилетел сюда, чтобы забрать крупную партию наркотиков, очень крупную партию товара.

— Хорошее дело.

— Я привез с собой восемь человек, плюс ты, я и твой напарник — итого одиннадцать. Мы возьмем больше тонны наркотиков. Все это должно оказаться в Москве.

Курт ничуть не удивился, и его лицо осталось непроницаемым.

А Сиваков ожидал, что Курт начнет расспрашивать, что, почему? Но тот молчал, ожидая разъяснений Сивакова.

— Спешное дело.

— Сколько я получу? — спросил Курт.

— Много, очень много.

— Это не разговор, я люблю конкретные цифры.

— Если конкретно, то за эту партию ты получишь миллион.

— Вот это дело. Куда мы ее должны завезти.

— Здесь километрах в ста, на военном аэродроме стоит самолет, на нем мы должны доставить груз под Москву.

— — На какой аэродром? Конкретно.

— Я еще не знаю. Оттуда партия уйдет к тем, кто ее заказал.

— Когда я получу деньги?

— Ты получишь деньги не здесь, там.

— Я нашел стукача.

— Что с ним сделал?

— Все что надо было, все, что делают с такими козлами, как он. Вообще, ментов ненавижу люто.

— Это хорошо. Сказал что-нибудь?

— Нет, не сказал.

— А это плохо. Ты бы сам с ним поговорил, может быть, тебе он что-нибудь и прошептал бы.

— А вот со мной он говорить и не захотел, пришлось его повесить с выпущенными кишками. Сейчас он, наверное, дохлый, как зарезанный баран, — Курт засмеялся, показывая желтоватые зубы.

От этого смеха Сивакова немного передернуло, он помнил этот смех, наглый и бесстрашный. Так. смеются люди, которые в жизни ничего не боятся.

В этом хохоте было слышно дыхание смерти, холодное и зловонное.

— Успокойся.

— Я спокоен, ты меня, Сиваков, не успокаивай. Ну и козлы же твои партнеры, я бы их с удовольствием пустил в расход.

— Погоди, ты сюда не за этим послан.

— Стол накрыт, господа, — сказал Сильвестр, по-хозяйски махнув рукой, указывая, что в соседнем зале для всех прибывших накрыт стол.

Курт прищурился.

— Вот этот мужик ничего, толковый, — кивнул он в сторону Сильвестра.

— Да, толковый, мы с ним работаем уже давно, и ты с ним будешь работать.

— Может быть, — задумчиво произнес Курт, — у что пойдем, перекусим, раз хозяин приглашает.

Сильвестр подошел к Сивакову и негромко сказал:

— Вы тут развлекайтесь, пейте, ешьте, отдыхайте.

Мои люди присмотрят за домом, да и ты с собой взял изрядное количество охраны. Так что все надежно, я поеду, надо уладить кое-какие детали, утрясти на месте.

— Лучше, чтобы это было недалеко. Недалеко от аэродрома.

— Ну, километров восемьдесят тебя устроят, Илья Данилович.

— Восемьдесят устроят. Сколько времени тебе понадобится?

— Не все здесь зависит от Сильвестра, мы рассовали товар по разным точкам, одна от другой далеко лежат, как говорят казахи, три луны скакать.

— Что так далеко?

— Мы же не рассчитывали, что все придется делать так быстро.

Прошло три дня. Для Ильи Даниловича Сивакова эти три дня тянулись нескончаемо долго. А вот Курт вел себя спокойно. Он с утра до вечера играл на бильярде, иногда подходил к столу, брал граненую бутылку виски, наливал себе на дно стакана, так чтобы сделать один-два глотка и, держа в одной руке стакан, в другой кий, обходил бильярдный стол, склонялся над ним, щурил то правый, то левый глаз и наносил точный удар.

Шары Случалось сталкивались, и оба падали в лузу, бесшумно прокатившись по зеленому сукну.

То, что выделывал Курт на бильярде, вызывало восхищение наблюдавших. Предложить сыграть с ним на деньги никто не отчаивался, было видно, что Курт игрок классный и может дать фору любому из присутствующих.

Люди, прилетевшие с Сиваковым, не пили, это мог позволить себе лишь Курт и сам Илья Данилович.

Но Сиваков воздерживался и к стакану не прикасался.

К концу третьего дня, ближе к вечеру, появился Сильвестр со своими охранниками. И в доме, хотя он был огромен, сразу стало многолюдно.

Сильвестр и Сиваков удалились наверх — в кабинет хозяина. Вернее, кабинетом это помещение можно было назвать с натяжкой — был в нем письменный стол, компьютер последней модели, но вряд ли хозяин умел им пользоваться. Стены были заставлены книгами, но книги, как успел заметить Сиваков, были подобраны по цвету корешков.

— Значит, так, Илья Данилович, — без преамбул начал Сильвестр, — сегодня ночью весь товар будет свезен.

— Далеко отсюда?

— Не очень, как ты и просил, километров восемьдесят. Место глухое, малолюдное, так что все можно сделать не спеша.

— А почему нельзя было привезти сюда? — задал вопрос Сильвестру Илья Данилович.

— Куда сюда? В дом? Да ты что спятил? Те, с кем я договаривался, все приедут с охраной. Ты представляешь, сколько это будет людей. А там место малолюдное, вот туда мы и поедем.

— Когда?

— Через час или через полтора.

— Все как договорились? — спросил Сиваков.

— Да, если Сильвестр пообещал, он свое слово держит.

— Сиваков тоже свое слово держит.

— Ну тогда по рукам. Может, выпьем?

Сильвестр подошел и открыл бар. В баре имелось бутылок пятьдесят-шестьдесят, не меньше, они стояли длинными рядами, сверкая разнообразными этикетками, нераспечатанные.

— Ну так, выпьешь, Илья Данилович, за удачу?

— За удачу можно. Хотя у меня правило — во время работы не пить.

— Но пока мы еще не работаем, не взвешиваем и не считаем.

— Уговорил, Сильвестр, давай.

Мужчины выпили коньяка.

— Еще? — спросил Сильвестр.

— Нет, все, — спокойно ответил Сиваков.

— Тогда предупреди своих людей, чтобы были готовы, а я предупрежу своих еще раз. Думаю, что многие уже в дороге, едут.

— Славно, — промолвил Илья Данилович, — и спустившись вниз, подошел у Курту, который стоял, опираясь на кий и смотрел на замысловатую комбинацию шаров.