Неверный - Тала Тоцка

болен, у него лейкоз, а он ведь и твой племянник тоже, — говорю быстро, стараясь не смотреть на Руса, чтобы он не успел меня остановить. — Я отдам тебе папку, ты понимаешь, о чем я. Только помоги.

И выдыхаю, услышав отрывистое:

— Хорошо. Говори. Только не развози и не лей из пустого в порожнее. Коротко и по делу.

Мы точно братья. Я тоже люблю, когда коротко и по делу.

И хоть я по прежнему считаю Демида Ольшанского говнюком, в глубине души чувствую признательность. И облегчение. Если он сказал, что поможет, значит поможет. И его слово стоит не меньше, чем слово любого из Айдаровых. Разве что самую малость.

Глава 33

Рустам

— Ты далеко, Рус? — голос брата вырывается из динамика вперемешку с городским шумом. — Мы с Ди на месте.

— Подъезжаю, — сбрасываю скорость и выворачиваю на парковку клиники.

Семья брата ждет у входа. Руслан сосредоточенный и собранный, Диана держит на руках Дамира. Даже издали видно, как она испугана и напряжена. Ди прижимает к себе сына с видом хищницы, готовой оберегать своего ребенка даже от его отца.

Молча обнимаюсь с братом, обнимаю невестку с племянником. Это моя семья, не знаю, что бы я без них делал.

— Дай мне его, милая, — поворачивается Рус к жене, но она упрямо мотает головой.

Брат кладет руку ей на талию и гладит сына по голове. Он очень хороший отец, они с Ди верная любящая пара, поэтому их сын здоров. Наверное это справедливо, только сердце все равно сжимается при мысли о моем собственном ребенке.

Он платит за всех нас. А должен платить только я.

— Ди хочет, чтобы нас с Дамиром тоже всех проверили на совместимость. Если ты конечно не против, — обращается ко мне Руслан. Я быстро киваю.

— Конечно не против, брат, зачем спрашиваешь? Но я уже сто раз сказал, эта болезнь незаразная, она не передается.

— Я знаю, Рустам, — подает голос Ди, — но я теперь так боюсь, так боюсь… Я как только подумаю про Амирчика, так сразу…

— Диана, прекрати, — хмурит лоб Руслан, — ты испугаешь ребенка.

Ди послушно кивает, быстро вытирает щеки.

— Прости меня, Рустам, я сейчас успокоюсь. Просто это так неожиданно и так близко. Всегда думаешь, что твою семью это страшное горе обойдет, а когда оно совсем рядом, я… Я не могу. Бедный наш малыш…

Ди жалко кривится, ее голос дрожит, и мне хочется обнять невестку. Вот так настоящая мать переживает о своем ребенке, который даже не болен. И о чужом, которого настигла беда.

Внезапно приходит на ум, что если бы Соня знала, она бы тоже пожалела моего сына. Я в этом уверен. И никто из них не сбежал бы и не бросил своего ребенка один на один с болезнью.

— Спасибо тебе, Ди. У тебя доброе сердце, — все-таки обнимаю их с Дамиром.

— Пойдем? — Рус кусает губы. Слишком много горя, даже мужчинам сложно справиться.

— Подожди, брат, — останавливаю его, — еще пять минут.

— Мы кого-то ждем? — спрашивает Ди, покачивая Дамира. Пацан трет глазки, и я ловлю себя на том, что меня это умиляет.

Неужели для того, чтобы я перестал быть такой бесчувственной тварью, должен умереть мой сын? Растираю лицо ладонями. Не хочу пугать близких, не стоит впускать их в свой персональный ад. Он только мой и только для меня.

— Да, Диан. Ждали, но он уже приехал, — отвечаю, заметив, как во двор въезжает черный бронированный внедорожник. Судя по вытянувшемуся лицу Руслана, он его тоже увидел.

— Что он здесь делает, Рус? — вскидывается брат. — Что он себе…

— Это я его попросил, Рус, — перебиваю брата. — Я обязан использовать все шансы.

«И я слишком задолжал своему сыну…»

Эту фразу произношу мысленно, но меня неожиданно поддерживает Диана.

— Все правильно, Руслан, — говорит она тихо, — Демид тоже Айдаров. А Рустам отец, я его понимаю. Я кого угодно бы на коленях молила, если бы от этого зависела жизнь Дамира.

Демид выходит из машины, коротко кивает вместо приветствия и показывает глазами на дверь. Руслан открывает дверь и пропускает вперед Ди с ребенком, в очередной раз пытаясь его отобрать. Но она снова отказывается, сильнее прижимая к себе сына.

Мы проходим в кабинет Астафьева, Диану сажаем в кресло, сами рассаживаемся на свободных стульях. Демид молча наблюдает за всеми, сцепив перед собой пальцы. Он уже сообщил мне по телефону, что Лизу ищут, но пока поиски результатов не дали.

— Это не похоже на спонтанный побег, Айдаров. Слишком удачно все складывается для девушки. Такое ощущение, что она тщательно его планировала, и началось это не вчера.

— Ты хочешь сказать, Лиза собиралась сбежать с моим сыном? — спросил я Ольшанского.

— Я говорю только то что говорю, — ответил он в своей обычной раздражающей манере. — Как только будет больше информации, наберу. И да, я приеду.

Теперь он сидит на самом дальнем стуле, демонстративно держится особняком и внимательно слушает доктора.