Нисхождение короля - Даша Пар

— Почему ты стал морвиусом?

— О, на этот вопрос тоже дам ответ. Не смогу назвать иных имён, моя группа мертва уже как пару часов, но рассказать о вербовке мне по силам. О местах, где собирались. О данных рекомендациях… И даже аванс! — воодушевился парень, скалясь как мартышка. — Моей целью всегда была Селеста. Меня и выбрали из-за брата, знали, что у меня больше всего шансов стать её телохранителем. Райво убрали, а меня подготовили. Я должен был поиграть с этой малышкой, чтобы немного расшатать психику белокрылой. Неустойчивый обладатель ариуса — идеальный вариант для наших целей. Ты был бы в восторге от моих идей. Жаль, что пришлось так быстро перейти к финалу. Кстати, тебе понравилась новая Селеста? Ты уже трахнул её? Она такая сладкая на вкус. Как вереск и мёд. С горчинкой. Провинциальная милашка. Я немного поиграл с ней… — и он демонстративно облизнулся, руками оглаживая воображаемую женскую фигуру.

Вспышка ярости нориуса подняла парня в воздух, отчего треснул стальной ошейник, разлетаясь в стороны, а его самого бросило в стену, опрокинуло на пол и снова вверх, украшая тело и лицо новыми красочными синяками. Последний удар и юноша рухнул в солому, выбивая из неё пыль. Теперь он и каркнуть не мог — весь воздух вышел, и парень безмолвно раскрывает рот как рыба, выброшенная на берег. На пол пали капли крови вместе с выбитым зубом.

— Ещё хоть раз непочтительно отзовёшься о моей подопечной — и ты труп, — спокойно заявил Ник, не двигаясь с места. — Что хочешь взамен за информацию? Говори сейчас или я отправлю тебя к палачам.

— Сделаешь это — и я тоже умру. Ни один тюремщик не найдёт спусковой крючок. Всё, что делаю, делаю по собственной воле. Но идти до предела — не мой выбор, — отплёвывая крупные сгустки крови, выдавил посерьёзневший парень. — А хочу я простых вещей. Не сдохнуть на эшафоте. А когда переловишь морвиусов — отпустишь за пределы королевства.

Ник побарабанил пальцем по колену, раздумывая над его словами. В принципе, ничего такого он не просил. Но сам факт!

Заметив колебания, Ниркес добавил:

— Эта сделка — отличный способ показать остальным сектантам, что выход есть не только через огонь и смерть. У многих преданность держится на факте твоей жестокости. Они видели, как горели костры над старой аристократии. Слышали, что ты сделал с главными заговорщиками. Мои «собратья» боятся твоего правосудия больше, чем лидеров своих ячеек. Покажи, что с тобой можно договориться, и за мной придут другие. А получив рыжую — выйдешь на главаря.

Ниркес был убедителен. И Никлос медленно кивнул, прикладывая руку к губам. Он подозревал, что даже здесь их могли подслушивать. Король встал с места и опустился на колени рядом с лежащим предателем. Он положил руку к нему на грудь и ещё ниже склонился, а тот, чуть приподнявшись, прошептал на ухо:

— Её имя — Винелия Барбская. Правая рука нашего лидера Баффора.

Никлос

— Всё сходится, Ваше Величество, — говорит Богарт, идущий рядом с Никлосом, в окружении толпы королевской стражи, что как волнорез проходит сквозь слуг и придворных, направляясь на женскую часть дворца. Суровость их лиц подтверждала опасения дворцовых обитателей — ещё одно задержание, ещё одна казнь. Будто летом их было мало, король нашёл новых предателей…

— Не томи, режь по живому, — резко говорит Никлос, не глядя на канцлера. Сердце ноет — опять предательство, опять от близкого человека. И от кого! Винелия Барбская, женщина, всегда демонстрировавшая исключительную верность! Как она могла оказаться морвиусом?!

И Богарт рассказывает как.

Что, оказывается, мать Винелии из серебряных драконов и является сестрой Брошина Адегельского. Что почти семьдесят лет назад был дикий скандал, когда девица отказалась выходить замуж за избранного семьёй жениха и сбежала с возлюбленным. Они поженились, брак был консумирован и признан короной. Адегельские вычеркнули девушку из родовой книги. А Барбские наоборот вписали. И Милка Адегельская стала Милкой Барбской и больше никогда в своей жизни не вставала на крыло. Через тридцать лет у пары родилась девочка, и в восемнадцать обратилась бирюзовым драконом. В результате — никакой связи с серебряным семейством, а на самом деле — племянница Брошина.

— Потрясающе. Как ты мог это упустить?! — ворчал Никлос, минуя очередной поворот и подходя к главной лестнице на второй этаж, где в гостиной комнате должен был заседать Совет Женевры.

— Мать никогда не выходила в свет. Сейчас женщине почти 130 лет, а отец Винелии умер лет десять назад. Милка ведёт уединённый образ жизни у друзей рядом с Карскими целебными источниками. Никакой связи с аристократией. Живёт за счёт переводов от дочери. Никогда не была замечена ни в чём криминальном. Чиста как белый лист. И Винелия, на первый взгляд, такая же как мать.

— Умно, — кивнул Никлос. — Отличный агент получился. Распорядитель королевских мероприятий. Человек, имеющий доступ в закулисье любого праздника. Как она вообще получила эту должность?

— Артан Гадельер помог. Они познакомились, когда девушка прибыла на Равновесие. Там вообще вышла странная история: у неё был жених, но накануне свадебного цикла расторгнул помолвку по надуманной причине. Благодаря Артану, она смогла поступить в художественную академию, а потом получить должность во дворце. Это было в годы, когда вы…

— Можешь не продолжать, — перебил Никлос. С грохотом распахнулись очередные двери, обувь заскрипела по чищенному до блеска паркету, эхом разнося грядущие неприятности по притихшему дворцу. Вынырнувшая из-за угла служанка со стопкой полотенец, ойкнула и скрылась обратно.

— Говорят у них был роман, — добавил Богарт.

— Это всё? Отвергнутая мать, дочь-карьеристка. Нужны существенные доказательства предательства. Сам знаешь, за такое — встреча с Чёрной Пьеттой гарантирована.

Ник остановился, вынуждая встать всю группу. Махнув рукой, чтобы остаться наедине с канцлером, наклонился к внимательному замершему Богарту, говоря вежливо, но жёстко:

— Ты понимаешь, что сейчас будет? Если нет весомых улик, и мы располагаем только признанием Ниркеса, там за стеной может сидеть невиновная. Подставленная морвиусами. Даже если это подтвердится, её карьере придёт конец. Скажи мне, Богги, — обратившись по-старинке к канцлеру, спросил король, — готов ли ты так поступить?

Но Богарт остался невозмутим. Он произнёс полушёпотом одну лишь фразу, от которой король помрачнел лицом и медленно кивнул. Процессия снова тронулась.

Из дамской комнаты доносились громкие женские голоса, а у входа застыл слуга с подносом фруктов. Увидев процессию хмурых мужчин, парень побледнел и посторонился, уронив с тарелки несколько слив, покатившихся по паркету и раздавленных мыском королевского ботинка. Двери распахнулись, ударившись о стены, стража разошлась по комнате, застыв позади побледневших придворных кэрр. И в комнату вошёл король.

Взглядом он сразу выцепил испуганную Селесту, рядом с которой нашлась смурная Винелия Барбская. В свалившейся тишине отчётливо слышно, как звенит чайная ложечка о чашечку в её руках. С таким же удивлённым недоумением на мужа смотрела Милан. И остальные выпускницы последних столичных равновесий, включая единственную кэрру из предыдущего состава Совета — Виру Брянцкую, от неожиданности выронившую себе на платье слоёный рогалик.