Судьба офицера - Александр Тамоников

Выдвигаясь к областному центру, недалеко от поста ГАИ встретили два идущих на предельной скорости «ЗИЛа» с будками и зарешеченными лобовыми стеклами. К объекту у Сандайского озера спешил сводный отряд быстрого реагирования местной милиции.

К дому Ильи подъехали в половине второго.

Загнали машину во двор.

Видя, что всю обратную дорогу Запрелов о чем-то напряженно думал, куря сигарету за сигаретой, участковый спросил:

— О чем мысли, Палыч?

Илья печально усмехнулся:

— Сам не догадываешься?

Лейтенант вздохнул:

— Догадываюсь. Я тоже о Кате думаю. Надо же, всего на сутки опоздали.

— Да не на сутки, Шура. Раньше мне, дураку старому, надо было думать, перед тем, как гнать от себя беззащитную девочку, собственную дочь.

— Что ж теперь поделаешь?

— Что, спрашиваешь? Вытаскивать из рабства, вот что!

Участковый удивленно взглянул на старшего товарища:

— Уж не хочешь ли ты, Палыч, за ней в Туркмению отправиться?

Запрелов твердо сказал:

— Именно это я и сделаю. Надо только продумать, как осуществить замысел. С Туркменией сейчас отношения не простые. Поезда туда не ходят, только самолеты. Пересечение границы по загранпаспортам и, по-моему, даже с визой. Но это надо уточнить. Мне главное — попасть туда. А там разберемся.

— Ну ты даешь, Палыч!

— Чего даю? И чего в тачке-то сидим? Идем в дом, перекусим, да Виталика дождемся. Он обещал с Эльдаром побеседовать. Может, новость какую в клюве принесет. Хотя ты можешь идти домой. Отдыхать. Свою работу выполнил, спасибо.

— Перестань, а? Жрать-то на хате есть чего или в магазин съездить?

Запрелов, взглянув на лейтенанта, улыбнулся:

— Найдем пожрать! Идем в дом. Мне еще вопрос с работой решить надо.

Офицеры зашли в дом.

Запрелов набрал номер стоянки.

Телефон долго не отвечал, затем раздался тихий, испуганный голос Рыбина, хотя по графику дежурить должен был Давыдов.

— Эти, на «девяносто девятой», вновь объявились только что! Пьяные, как бы чего не наделали! И что мне так не везет?

Запрелов спросил:

— Ты ребятишек на полчаса задержать сможешь?

— Наверное, да они и не торопятся уходить. Кайфуют!

— Держи их, скоро подъеду, разберемся.

— А надо ли, Илюша, поганые они люди!

— Вот потому, что поганые, с ними просто необходимо разобраться. К тому же у меня к тебе разговор имеется.

Участковый, увидев, как посуровел взгляд капитана, спросил:

— Что-то случилось, командир?

— Случилось! Быстро в тачку и на автостоянку, что недалеко от кинотеатра «Восток»!

Доехали за двадцать минут. Улицы города в это время были пустынны. На территории Запрелов сразу увидел «Жигули» девяносто девятой модели, рядом Костю Рыбина, а вокруг него троих, ржущих над чем-то молодых парней.

Илья открыл дверку машины, лейтенант хотел последовать за ним, но Запрелов остановил его:

— Сиди в тачке, Шура, и ни во что не вмешивайся. Ну, если только кто из троицы бандюков ствол вытащит.

— А ты что делать собрался? — не понимая намерений старшего товарища, спросил Соснин.

— Поговорить с молодняком. Борзые ребята, коллеге покоя не дают.

Выйдя из автомобиля, Илья крикнул Рыбину, указывая на машину бандитов:

— Эй, охрана! Это что за колымага дорогу на стоянку перегородила?

Один из молодчиков повернулся на голос.

Оценил внешние данные Запрелова, его «девятку», спросил:

— Ты чего-то там вякнул, мужик?

Илья изобразил удивление:

— Ты, отморозок, это мне?

— Чего? Ты кто есть-то, козел?

— Сейчас, мудак, узнаешь!

Запрелов, приготовившись к ведению жесткого рукопашного боя, двинулся на толпу, явно не ожидавшую подобного поведения от обычного с виду мужика. А Илья начал действовать стремительно и агрессивно, по-боевому, в какие-то мгновения уложив на мокрый асфальт всех троих. Он не жалел молодчиков и бил их так, словно перед ним был настоящий враг. Да эти бандиты и были врагами!

Рыбин в изумлении посмотрел на Илью, проговорив:

— Ну ты дал, Илья Павлович!

— А чего это вдруг по имени-отчеству, Костя?

— Не знаю, невольно вырвалось.

К ним подошел и Соснин, также крайне изумленный действиями напарника:

— Чего ты их так, Палыч?

Запрелов ответил:

— Я уже объяснял тебе, они моему товарищу, — капитан указал на Рыбина, — надоели своим беспределом. Юра ответить не мог, пришлось мне беседовать с ними.

— Да уж, побеседовал ты знатно, впору «Скорую» вызывать, и не одну.

Илья согласился:

— Без этого не обойтись. Челюсти и ребра гарантированно сломаны у всех троих. Плюс поражение печени. Помощь нужна, но позже.

Запрелов обратился к Рыбину:

— Как мы уедем, Костя, вызывай милицию и медиков. Ментам объяснишь, что молодчиков отделал какой-то неизвестный тебе тип внушительного вида, заехавший на стоянку следом за парнями. Заехал и сразу принялся молотить пацанов, видимо, имел на это свои причины. Номера «девятки» и мужика, что отделал молодняк, ты, естественно, не запомнил. Потому как машина с ним сразу же после бойни слиняла. Усвоил?

Рыбин закивал:

— Да, да, все усвоил, Илья!

— Вот и хорошо!

И продолжил:

— Шефу расскажешь все, как было на самом деле, если заинтересуется, конечно, и передашь, что я уволился. Завтра уже не выйду! Придется тебе и за меня лямку тянуть!

Рыбин переспросил:

— Увольняешься? Но почему?

— Личные, Костя, обстоятельства.

— Жаль.

— Ничего. А, кстати, почему сегодня ты заступил?

— У Давыдова сестра ребенка родила, попросил заменить.

— Понятно. Ну, ладно, Кость. Служи спокойно! Эти уроды теперь тут не появятся. Мой расчет забери себе. И вызывай милицию с медициной. Я сваливаю. У меня сейчас своих проблем выше крыши.

«Девятка» покинула стоянку, направившись обратно в поселок Цемзавода, или в Сады.

Капитан Вересов объявился в пятом часу. Вошел через открытую дверь, прошел на кухню, где, положив головы на стол, спали его боевые товарищи. Сон все же сморил их под утро.

Виталий подал команду: