Криптология и секретная связь. Сделано в СССР - Вадим Гребенников

Первенство в соревновании по добыче шифров можно отдать талантливому советскому разведчику-нелегалу Дмитрию Александровичу Быстролетову (1901–1975). Так, работая в 1927 году в советском торговом представительстве в Праге, он успешно осуществил «разработку» сотрудницы посольства Франции, которая имела непосредственный доступ к переписке и шифрам французского МИД. В результате проведенной работы в 1928 году от нее были получены коды и шифры французского посла в Чехословакии.

Кроме того, Д. А. Быстролетов, получив указание раздобыть шифры фашистской Италии, влюбил в себя итальянскую графиню, единственную в истории фашистской Италии женщину-посла, и получил через нее необходимые шифры. В середине 1930-х годов он добыл немецкие шифры и установил оперативный контакт с сотрудником военной разведки Франции, от которого впоследствии были получены австрийские, итальянские и турецкие шифроматериалы.

Эффективная работа Д. А. Быстролетова по добыванию западноевропейских шифров позволила советской разведке получать чрезвычайно важную информацию о действиях и намерениях западноевропейских государств в 1930–1940-х годах.

Летом 1936 года советская военная разведка получила доступ к шифропереписке военного атташе Японии в Берлине с японским военным министерством в Токио. Фотокопии шифротелеграмм были предоставлены в распоряжение московского эксперта, владевшего японским языком. Он дешифровал их с помощью кодового блокнота, добытого советской разведкой, и перевел на русский язык. Прочитанные японские шифровки касались деятельности стран, присоединившихся к так называемому антикоминтерновскому пакту, что, несомненно, представляло огромный интерес для родины III Интернационала.

Кроме того, советская разведка в 1935 году в Голландии, в 1938 году в Австрии и в 1940 году в Швейцарии сумела получить английский дипломатический шифр, который позволил ей иметь доступ к секретной переписке МИД Великобритании и британской разведки. Благодаря этому советское правительство знало о подготовке «мюнхенского заговора» Великобритании и Франции с Германией и Италией «за спиной» СССР.

В некоторых случаях сотрудникам КГБ удавалось проникать непосредственно на территорию иностранных представительств. Важнейшей из таких операций было тайное посещение посольства Японии, где клерк шифровального отдела сообщил о кодовых ключах к сейфам посольства и японских дипломатических шифрах. Из всех шифров основных государств советским дешифровщикам чаще всего удавались раскрывать японские шифры, причем начиная еще с 1920-х годов.

В начале 1960-х годов советской разведкой была осуществлена операция проникновения «Олимп». Объектом операции были посольства и представительства зарубежных стран в Австрии. В ходе операции был завербован сотрудник австрийской государственной полиции, имевший доступ к секретным документам. К проведению операции был привлечен ранее завербованный специалист в сфере электронной защиты иностранных посольств. Он, в свою очередь, завербовал шифровальщика одного из иностранных посольств в Вене. В результате операции были получены шифры этого посольства, позволившие советскому руководству сделать правильные выводы о политике страны на международной арене.

В середине 1960-х годов советская разведка провела операцию тайного проникновения в здание посольства США. Операция заняла достаточно много времени. В последний момент, после вскрытия сейфа шифровальщика, возникла неожиданная проблема. Шифроблокноты были обеспечены специальной защитой: каждый по краям был обшит украинской вышивкой. Рисунок вышивки был составлен из переплетенных нитей пяти цветов. Пришлось прервать операцию и создать аналогичную вышивку. Потом операция опять была возобновлена, в результате чего удалось перлюстрировать несколько шифроблокнотов, не оставив никаких улик.

Также в 1960-х годах сотрудники КГБ при содействии болгарских коллег проникли в посольство Италии в Софии и сняли копии с шифроблокнотов «Калабрия» и «Сардиния», с помощью которых обслуживался информационный отдел НАТО. А немного позже во французском посольстве в Болгарии представителями КГБ были скопированы кодовые книги резидентур спецслужб Франции.

В начале 1968 года в прибрежных водах КНДР было задержано американское судно радиоразведки «Пуэбло». На борту находились специалисты-криптологи США, а также секретная техника, в том числе шифраторы. Уничтожить аппаратуру и документы команда не успела. Северные корейцы получили важные материалы и аппаратуру, в частности американские шифраторы «KW-7», «KL-7», «KL-47», «KW-26» и «KW-37», а также ключи к ним. Эти сведения стали достоянием советской криптослужбы и дали толчок к дешифровке военно-морской переписки США.

В 1970-х годах сотрудникам КГБ удалось завербовать клерка в шифровальном отделе японского МИД, который обнаружил такую же готовность к сотрудничеству, как и его коллега из московского посольства двадцать лет тому назад. Кроме передачи секретных посланий МИД Японии, которые проходили через его руки, он поставлял информацию, которая позволяла советским криптоаналитикам быстро замечать и раскрывать изменения в японских дипломатических шифросистемах.

Таким же способом КГБ удалось получить доступ к сейфам и шифрам шведского посольства: одна из «ласточек» соблазнила ночного дежурного, а внимание собаки отвлекли огромными кусками мяса. В начале 1950-х годов таким же образом удалось проникнуть в посольства Турции, Египта, Сирии, Ирана и других стран Ближнего Востока.

В 1973 году польская разведка получила шифр одной из латиноамериканских республик. Этим приобретением она поделилась с СССР. Указанная страна представляла интерес для советской разведки, поскольку было известно, что ЦРУ США использовало посольство этой страны в Москве для прикрытия действий американских разведчиков. Шифр вскоре был изменен, и возникла необходимость в приобретении новых шифров посольства. Советская спецслужба совместно с поляками провела акцию проникновения в посольство этой страны в Варшаве и получила необходимые шифродокументы.

В 1974 году в результате общих операций с дружественными спецслужбами социалистических стран 16-му Управлению КГБ удалось получить шифроматериалы из семи посольств в Праге, из пяти — в Софии, из двух — в Варшаве и двух — в Будапеште.

Во второй половине ХХ века спецслужбы стали также использовать электронную аппаратуру для перехвата сигналов побочных электромагнитных излучений и наводок (далее — ПЭМИН) во время работы шифровальных машин с целью прочтения зашифрованных и дешифрованных ими сообщений. То есть такое подслушивание приводило к конечному результату по раскрытию шифра.

Советской разведкой такое электронное устройство было тайно прикреплено к шифромашине западногерманского посольства в Москве. Еще до того, как текст сообщения был зашифрован машиной, печатный его текст от внедренного электронного устройства поступал на приемное устройство вне здания посольства.

Таким образом, готовое сообщение для Бонна или дешифрованные указания из Бонна появлялись на столе советских руководителей. А поскольку копии всех шифросообщений посольства по радио, телеграфу и телексу автоматически поступали в распоряжение советских криптослужб, оставалось только наложить уже известные открытые тексты телеграмм на зашифрованные и таким образом получить ключ к шифромашине. В сентябре 1964 года это устройство было найдено немецким специалистом Хорстом Шваркманом.