Забытое грядущее - Владимир Контровский

Узкие и извилистые проходы хватай-чары перекрывали наглухо. Вмешательства ортов уже не требовалось: воздух вокруг десантников сгущался, оборачиваясь гроздьями режущих шипов-клыков, которые с лёгкостью прошивали латы солдат и рвали тела штампов на части. По галереям нёсся захлёбывающийся вой-крик погибавших — мало кому из проникших на жилые ярусы биороботов удалось хотя бы вскинуть лучемёт. А внешняя атака на Рубеж тут же захлебнулась, — Стражи Периметра не оставили своих постов, — и снова горящие обломки летателей посыпались в привычно принявшие их воды Реки.

И только здесь, в Большом зале, штампы закрепились. Связь с Городом у них, судя по всему, действовала бесперебойно — получив доклады, руководившие штурмом Повелители-лорды прекратили бессмысленно губить своих солдат и офицеров на магических шипах. Они перенацелили все Машины Проникновения на Большой зал и усилили натиск на Периметр, не считаясь с потерями. Отец-Воевода направил к бреши резерв — тот самый летучий отряд, который должен был возглавить Хок, — но чаши весов опасно заколебались. Штампы быстро расползались по Катакомбам, решетя камень и всё, что попадалось на их пути раскалёнными иглами лучемётов. Хватай-чары реагировали на телепортируемые объекты — остановить уже прорвавшихся врагов эта магия не могла.

В распоряжении Муэт и Хока оставались считанные секунды до того, как штампы обнаружат их убежище. У солдат имелись детекторы, но главное — магическое зрение не обманывало Вестников — в зале находилось немало элов: их выдавал характерный оттенок ауры, который не спутаешь ни с каким другим. А эти могут и магию использовать…

Из внезапно вскрывшегося грота выплеснулся яростный огненный клубок — предельная боевая трансформация оказалась не слишком трудной для способных проникнуть в Мировое Зеркало. Полыхающий шар зигзагом прокатился по залу, оставляя за собой пепел мгновенно сгорающих солдат. Это зрелище наполнило бы восторгом душу любого воина из племени гор, однако Хок не терял головы. Он соразмерял свои силы, — пусть даже многократно увеличившиеся благодаря Муэт, — и понимал, что стоит штампам сосредоточится на шаре, как всё очень быстро кончится. Концентрированного огня сотни лучемётов им не выдержать — самая могучая магия имеет свой предел.

Будь Хок один, он, возможно, так и метался бы по залу в огненной ипостаси, уничтожая десантников и облегчая задачу торопившимся сюда сородичам. Но в этом случае его неминуемо прикончили бы — и достаточно скоро. Мысль о собственной гибели не слишком угнетала молодого орта — поколения сыновей народа гор свыклись с этой мыслью, мало кто из них доживал до преклонных лет и умирал своей смертью. Но рядом с ним была Муэт.

« Ты воин, и за твоей спиной твоя жена и мать твоих будущих детей» — так, кажется, сказала Мать-Ведунья. Она права, — подумал молодой орт, — « простые истины надо иногда повторять…».

Хок почувствовал боль — первый выстрел полоснул шар. Штампы разобрались, что к чему, и неудивительно — с такими-то командирами. Ходы уже заняты врагами — все. Хотя нет, вот, кажется, свободный…

Шар совершил гигантский прыжок и влетел в тёмное пятно входа в тесный коридор, ведущий к нижним галереям и по счастливой случайности — вход располагался выше уровня пола Большого зала — ещё не захваченный десантниками. Но обрадоваться ни Хок, ни Муэт не успели — магический удар настиг их в тот самый момент, когда шар оказался в коридоре.

Огненная оболочка распалась, и Хок врезался лицом в холодный камень пола. Он услышал стон Муэт, перекатился и вскочил, не обращая внимания на струившуюся по лицу кровь. Вскочил как раз вовремя, чтобы отбить прорезавший темноту узкого хода белый луч.

— Уходи! — беззвучно закричал орт, принимая щитомследовавшие один за другим выстрелы. — Ты слышишь меня, Муэт? Уходи! Я задержу их!

— А ты? Я без тебя…

— Убирайся без этих глупых игр в древнее благородство! — прорычал Хок уже вслух, борясь с острым желанием отвесить жене самую что ни на есть примитивную оплеуху. — Спасай наших с тобой ростков, спасай будущее, которое зависит только от нас самих! — орт снова перешёл на мыслеречь, экономя драгоценное время. — Подойдут воины Вождя, и тогда я…

Он не договорил — оглушительный удар едва не вмял его в камень. Хок успел понять, что он выдержал только благодаря помощи Муэт, и тут в проёме входа возникла высокая фигура в серебристых доспехах, чётко различимая в проникающем из Большого зала свете. В том, что это чистокровный эл, сомневаться не приходилось — какой штамп или даже метис сумеет прыгнуть вверх на двенадцать локтей, словно добивающийся права первым коснуться Вплетающейся воин-орт на Празднике Цветов? Да и свечение ауры у него другое, не такое, как у слуг, — резкое, сильное, насыщенное.

…И снова время растянулось, подчиняясь владеющим магией — вот только на этот раз ею владели оба противника. Хозяин не медлил — он чувствовал противостоящую ему силу. Широкий язык пламени ударил в грудь Хока и… расплескался по стенам коридора, плавя камень: Муэт отдала мужу всё — до капли. Следующий миг вместил в себя очень многое.

Ответный удар орта сломал защиту потомка поколений Хозяев и превратил офицера в рассыпающийся горящий столб. У Хока ещё хватило Силы одеть Муэт в кокон и оттолкнуть её за поворот, в благословенную спасительную темноту уходящего вниз хода.

…он видел, как она покатилась по камню, тщетно пытаясь задержаться…

…он видел, что протыкающие темноту коридора выстрелы лучемётов ей уже неопасны, и успел испытать невероятное по своей насыщенности чувство облегчения…

…он видел размазанные тени трёх — нет, четырёх, — элов, плывущие по воздуху ко входу в галерею, и понял, что с ними ему не справиться: десантники притащили с собой переносные источники, и энергии у них вдоволь…

…он успел даже почувствовать приближение своих — в том числе и снизу, по тому самому ходу, в котором он стоял, — и сделал то единственное, что ещё мог сделать…

Элы не успели опуститься на каменный пол коридора, где только что сгорел дотла их товарищ — темнота обернулась потоком ревущего огня, а на месте Хока развернулся яркий пламенный цветок, подобный тому, что вызвала орта по имени Орнита на пульте управления Телепортатором. Обожжённые офицеры скатились вниз: туда, где лучемёты штампов снова — в который уже раз за бесконечные века войны — встретились с боевой магией подоспевших к Большому залу ортов Отца-Воеводы.

А Бездна — Бездна приняла ещё одного из Уцелевших.

Диего Рохо проснулся в холодном поту. Сердце колотилось так, что казалось — ещё немного, и оно проломит рёбра, выскочит наружу и запрыгает по полу маленькой комнаты живым комком. Видениебыло ярким, живым и причинявшим самую настоящую боль. Диего долго лежал неподвижно, глядя в темноту и боясь пошевелиться, чтобы не потревожить Мерседес: не хватало ещё ей — в её-то положении! — лишний раз нервничать. Хватит и того, что она знает о посещающих её мужа неотвязных бредовых кошмарах, повторявшихся с завидной регулярностью; знает, чтоза всем этим стоит; и волнуется за Диего — так, как во все времена любящие женщины беспокоились за своих любимых.