Черный человек - Василий Головачев

– Вы на что-то намекаете?

– По возможности я стараюсь говорить прямо, без намеков. Просто хотел сказать, что Шаламов знает такое, что и не снилось нашим мудрецам. А главное, он знает маатан, которые знают остальное.

– Ну и что?

– Клим, он должен быть задержан. Видите, во что вылилось только одно его появление на Земле? Укротить этот фонтан пыли и газа будет очень нелегко. А кто знает, что может произойти еще? Обладая колоссальным запасом чужих знаний, атакующих подкорку, будучи энергетически независимым, имея расщепленную психику, Даниил способен… – Ромашин замолчал, увидев, как изменилось лицо собеседника.

– Как бы ни был болен Шаламов, – угрюмо выдавил из себя Мальгин, – он не способен на преднамеренное зло. Нет причин. Если только они не появятся, когда вы попытаетесь задержать его силой.

Глаза Ромашина стали грустными.

– Вы рассуждаете, как Майкл. – Он перевел взгляд на работающего у пульта Лондона. – По-моему, вы даже похожи, хотя по натуре он ближе к человеку-нет, чем к человеку-да.

Клим невольно улыбнулся, отрицательно качнул головой.

– Я давно перестал быть человеком-да. Потому что понял: всегда и во всем быть уверенным – не достоинство, надо уметь говорить и «нет», особенно самому себе. А Лондон, как мне кажется, надежный человек.

– Значит, я был ненадежен? – Ромашин тоже улыбнулся.

– Нет, почему… – Мальгин смешался. – Я не сравниваю вас… во всяком случае, с таких позиций.

– Не оправдывайтесь. Все правильно. Мы с Майклом мыслим по-разному, но человек он действительно надежный, хотя, с моей точки зрения, ему надо бы иметь больше творческого воображения и способности рисковать. Хотите еще новость? Вы видели на Страже Горловины вудволловые леса? Похожие на развалины? Случайное чудо природы, потому что они растения и животные одновременно. Так вот, судя по всему, они обладают интеллектом. Не человеческим и даже не маатанским, но интеллектом.

– Разумные леса? – Мальгин скептически покачал головой. – Это не ново. Имею в виду идею. Хотя возникает множество вопросов. Например, каким образом они познают мир? Эволюционируют? Общаются?

– Я тоже задал себе эти вопросы и не нашел ответа. Но вудволлы тем не менее существуют. Извините, я вынужден удалиться. Что вы намерены делать дальше?

Мальгин посмотрел на светящийся столб пыли, издали похожий на раздувшийся канал орбитального лифта, почувствовал вдруг неимоверную усталость и пробормотал:

– Пойду спать.

– Моего «защитника» еще не выбросили? У меня ощущение, что он может понадобиться вам с минуты на минуту.

Клим раздвинул волосы на виске, показал сетку и часть дуги «защитника», о котором он уже успел забыть. Ромашин кивнул.

– Не призываю вас чураться Шаламова как черт ладана, однако опасайтесь его. Он не знает пределов своей мощи… и неосторожности. Если хотите, ребята доставят вас в Норильск, туда проложена курьерская линия СПАС-центра.

– Спасибо, буду обязан.

– Вы так и не определили координат Купавы?

Мальгин молча отвернулся.

– Жаль. Найдете – дайте знать, вас соединят со мной по «спруту» немедленно. – Ромашин некоторое время смотрел на хирурга с каким-то неопределенным сожалением. – И все же вы не сказали, что привело вас на Таймыр, к орилоунскому метро. Надежда на встречу с Шаламовым? Любопытство?

– Игнат, подойдите, – позвал Ромашина Лондон. И в этот момент Мальгин снова физически почувствовал на спине знакомое «дыхание притаившегося зверя», как и давеча у дома Гзаронваля: «зверь» посмотрел ему в спину и «тихо зарычал»… Хирург стремительно обернулся. Дверь медленно закрывалась за мелькнувшей спиной человека в синем кокосе. Мальгин выбежал в коридор, потом наружу, простучав каблуками по пандусу. Надвинул респиратор. Человек в синем комбинезоне уже садился в куттер, взмахнул рукой, и куттер тут же взмыл в небо.

– Что с вами? – окликнул Мальгина выглянувший Ромашин, реагирующий на все, что касалось хирурга, как настроенный на его эмоции камертон. Зажал нос пальцами, потом вспомнил о респираторе.

Мальгин проводил взглядом тонущие искры света под брюхом куттера, оглянулся и сказал почти равнодушно:

– Это был Даниил.

Такси несло его над засыпающим городом, как хрустальную вазу, осторожно, быстро и плавно. И мысли у Мальгина были такие же плавные, невесомые, не затрагивающие эмоциональных центров: о спорте – забросил тренировки и вышел из формы; о библиотеке – давно не брал в руки книгу, не «дышал запахом истории», переживая приступы ностальгии по прошлому; о работе – проблемы остались, а решать их придется другим, если он согласится на пост директора; вспыхивали на миг и другие мысли, но, не разбудив активность сознания, гасли, не оставляя следа…

После того как Мальгин сообщил Ромашину на Таймыре о том, что видел Шаламова, Игнат оперативно организовал поиск скрывающегося спасателя, но тот как в воду канул, хотя полуостров был перекрыт буквально за несколько минут по всем направлениям. Задержали два куттера местных служб и пинасс лесничего, но куттер Шаламова исчез, словно растворился в воздухе.

Мальгин участвовал в поиске пассивно: сидел в драккаре рядом с Ромашиным, пока машина пахала ночное небо над Таймыром, координируя работу тревожных групп – десантных обойм. Поиск закончился ничем, Ромашин остался таким же невозмутимым, как и Лондон, и не стал выяснять, видел ли Мальгин Шаламова на самом деле или ему это только показалось.

Высадили хирурга в Норильске недалеко от метро, во втором часу ночи по местному времени и в десятом – по московскому. Клим сел в такси, направляясь домой в состоянии глубокой прострации. Гзаронваль увез Купаву с дочкой в «рай» с только ему известными координатами, и после первых негативных реакций – гнева, растерянности, ревнивого удивления и отчаяния – Мальгин вдруг подумал, что исчезновение Купавы может оказаться лучшим выходом из создавшегося положения. Шаламов тоже не знает, где она, а значит, договориться с ним, когда он один, проще, чем если бы он был с Купавой. И Клим расслабился…

Пинасс мягко опустился на крышу дома, откинул прозрачный колпак, мигнул глазом, ожидая команды. Клим очнулся, и вдруг ему остро захотелось увидеть Карой. Не раздумывая, он назвал киб-водителю такси обратный маршрут, к метро, и, пока летел над Смоленском, вспоминал, где живет Карой Чокой.

Ровно в восемь вечера метро выбросило его в Братиславе, на берег Дуная, а такси за десять минут доставило в пригородную зону, застроенную коттеджами, владельцы которых имели высокий индекс социальной значимости.

Коттедж Карой стоял в липовой роще: двухэтажный «финн», среднеевропейский вариант, с сауной, открытой верандой, эллингом для флайта и коралем для верховой езды. На белом пятачке для гостевых машин стоял голубой неф, а на веранде в компании Карой Мальгин увидел Джуму Хана.