Убить садистов - Сергей Таранов

Боря, пошатываясь, вышел из здания РОВД и побрел куда глаза глядят. Первым делом, решил он, надо перекусить. Вынув из кармана кошелек, пересчитал наличность и сразу же купил себе в ларьке бутерброд с сосиской. Затем еще один. Бутерброды кончились поразительно быстро, но аппетит взыграл с новой силой. «Черт, добавляют в них, что ли, чего: сколько ни ешь, сыт не будешь!» — размышлял Боря. Но третью булочку из принципа не купил, а взял баночку пепси.

Немного оклемавшись, он решил позвонить маме и успокоить ее: он не пришел сегодня домой обедать, а это — ЧП. Телефонный разговор со встревоженной мамочкой чуть не довел Борю до инфаркта. Только-только ушли от нее незваные гости — бандиты, которыми командовала приятная женщина по имени Надя! Это могло означать одно: Телега уже не доверял Боре, и что ему теперь оставалось делать, было совершенно неясно.

Боря метался по дворам, опасаясь всего: и появляться в людных местах, и находиться в безлюдных. Но в безлюдных по крайней мере опасность видна издалека, а посреди толпы попробуй угадай, кто тебя ножом пырнет! Боря боялся оглядываться: а что, если менты следят за ним? Если они не поверили в его честность и хотят теперь выявить его связи? Оглянешься — сразу подумают, что заметил слежку. А как ее заметишь — он в этом деле профан.

Побродив до шести часов, Боря снова позвонил маме и сказал, что сегодня ночевать домой не придет, останется у невесты. К этому времени он настолько устал, что начал соображать спокойно и решил наведаться к Соне. Ничего криминального в таком визите быть не может: одинокий мужчина идет в гости к одинокой женщине. Менты — тоже люди, и у них есть свои слабости. А он просто хочет немножко отдохнуть.

Дрожа всем чем только можно — мышцами, костями и ливером, — Боря добрался до мастерских фонда, нырнул в арку и спрятался за нею. Решил подождать, не засветится ли хвост. Результат оказался неожиданным: из окна на Борю раскричалась женщина, обвиняя его в использовании чужого двора под бесплатный туалет. Не отвечая на эти инсинуации, Боря вбежал в подъезд и поднялся на третий этаж.

Грунтовая дорога пересекала поляну почти точно посередине. По этой дороге навстречу друг другу на поляну медленно въехали два автомобиля. Первой была красная «Ауди» — со стороны города. Она свернула вправо и встала. Двигатель продолжал негромко рычать, будто встревоженная непонятным подозрением сторожевая собака. С другой стороны секундами позже «Ауди» появилась белая «девяносто девятая» и тоже застыла, остановившись. Через минуту начали вползать другие машины. Вскоре справа от места наблюдения Игоря и Ольги в относительном беспорядке расположились пять автомобилей. Шестым медленно подъехал темно-зеленый джип и застыл впереди всех, повернувшись боком к центру поляны.

Слева было два джипа — они стояли рядом, словно пара самых сильных зверей из стаи, четыре иномарки окружили своих мастодонтов, словно верные шакалы.

Одновременно хлопнули дверцы, и первыми на землю сошли вожаки собравшихся.

Справа, в сопровождении бритоголового братка, к центру поляны ленивой походкой двигался высокий широкоплечий парень в расстегнутом кожаном плаще. Его непокрытая голова была гордо поднята, что еще больше увеличивало рост. В зубах он держал дымящуюся сигарету. А вот это уже было проявлением явного неуважения к визави.

Навстречу шел, брезгливо приподнимая полы дорогого пальто, невысокого роста мужчина. На полшага от него находился пожилой джентльмен почти аристократической наружности.

Ольга с Игорем переглянулись.

— Смотри, какой элегантный мужчина, — показала Ольга на невысокого Купаву.

— У него есть один существенный недостаток, — шепотом отозвался Игорь.

Ольга переложила у себя на коленях автомат поудобней и левым локтем уперлась себе в бедро.

— Рост, я думаю, для мужчины не главное, — сказала она и плотно прижала основание приклада себе в правое плечо.

— Я не про рост. — Игорь, не вставая, покачался, разминая затекшие ноги. — Его недостаток в том, что он бандит и убийца, и все вокруг него такие же.

Ольга молча кивнула. Когда между сближающимися авторитетами осталось примерно три шага, Телега внезапно приостановился и высморкался при помощи пальцев. Купава по инерции прошел шаг вперед и тоже остановился, глубоко засунув обе руки в карманы пальто.

Поведение Телеги было намеренно оскорбительным, и это, конечно, поняли все. Если приехавшие на стрелку быки, возможно, еще и надеялись на какой-то мирный ее исход, то теперь такие шансы резко падали. Телега явно считал себя правым в предстоящей разборке и показал, что идти на уступки не планирует. В вечернем воздухе запахло кровью…

После того как вожди остановились, из машин начали медленно выходить боевики. Готовясь к худшему варианту развития событий, они старались шуметь поменьше и выстраивались в шеренги перед своими машинами. Все были вооружены. До ближайшей машины с места, где находились Игорь и Ольга, было метров десять, и они хорошо видели в руках собравшихся помповые ружья. Несколько человек держали автоматы Калашникова. Только у двоих или троих в опущенных руках чернели пистолеты.

По неписаному этикету первым начать разговор должен был тот, кто забил эту стрелку. Оказалось, что это Купава.

— Привет, Олег, — сказал он, так и не вынимая рук из кармана.

— Здорово, коли не шутишь, — отозвался Зелепукин и, слегка склонив голову набок, презрительно посмотрел на Купаву.

Купава дернул шеей и поинтересовался:

— Что за дела, Олег? Твои люди открыто начали щемить моих, кинули на большие бабки, избили, и все это без разговоров, без предупреждений. Мы же с тобой не отморозки какие-то, чтобы исподтишка друг другу гадить. Если есть проблемы, всегда можно их сперва обсудить, а потом уже решать, как их разруливать. Ты же начал беспредельничать. Я сварил кашу, а ты ее скушать хочешь? Так люди не поступают. Если у тебя есть что ко мне, скажи открыто. Мы солидные люди, отдай товар, и будем решать все остальное.

Купава старался говорить спокойно, но получалось это у него с трудом. Он несколько раз повысил голос, но все же из рамок не вышел. Он понимал, что, если прав, горячиться не к лицу. К концу своей речи он был по-прежнему невозмутим.

Телега повел себя иначе. Было видно, что для себя он уже все решил и вряд ли изменит принятое решение. Однако переговорить нужно было, хотя бы для сохранения видимости желания идти на это. Говорить Телега начал сразу на повышенных тонах.

— Что ты гонишь? — резко выпалил он. — Насчет твоих бабок я не при делах, в натуре! Мне своих хватает, и на чужое я никогда не лез. — Телега отмахнулся от слов Купавы, как от мухи. — Это ты на мою землю решил забраться и на дело мое варежку раззявил! Что тебе нужно было у Эйнштейна? Он — мой человек, и все это знают, а ты прикинулся ментом, убил моего братишку, скрысил мой товар. И где Эйнштейн, я тебя спрашиваю? Он имел на руках товар и бабки. После налета твоих позорничков — ни Эйнштейна и ничего нет. Ты, Алексей, залетных закупил и думаешь, что Телега ничего не поймет? Я, блин, лохом никогда не был, и не тебе обо мне так думать, братишка!