Последний человек на Луне - Юджин Сернан

Всё началось весьма невинно, когда ЦУП спросил, не имеет ли неприятного вкуса хлорированная питьевая вода, а раздраженный Том ответил «да, клянусь твоей свежей задницей». Еще интереснее стало, когда наша троица освоилась и заговорила открытым текстом. К тому моменту, когда я прокричал «сукин сын» и вслед за этим «черт, что происходит?», наши стенографистки успели привыкнуть и к «черт побери», и к «шиту», и к слову из четырех букв, и узнали, что астронавты в космосе могут взбеситься по полной. Мы знали намного больше слов, чем эти юные стенографистки.

Когда ЦУП упомянул, что экипаж на Самоа встретят танцующие девушки, Том спросил, будут ли они выступать топлес. А в последний день полета, докладывая о нашем состоянии, я сказал Земле, что все трое счастливы, здоровы, голодны и сексуально привлекательны. Наш капком Джо Энгл ответил: «У нас есть решения и лекарства от всего перечисленного, кроме четвертого пункта». Нет сомнения, «Аполлон-10» предназначался только для взрослой аудитории, и другие астронавты шутили, что наш послеполетный фильм будет с соответствующей пометкой.

К субботе создалось такое впечатление, что всё, что мы сделали за прошедшую неделю, затмевает негодование по поводу нашего языка. Один заголовок гласил: «Небо в бешенстве – астронавты подорвали имидж хладнокровных». В тексте говорилось, что мы сломали кандалы самоограничений в части языка, что никто из официальных лиц по этому поводу не жалуется и что другие астронавты согласны – сейчас самое то чертово время, чтобы им позволили оставаться людьми.

Но если бы все было так просто! Преподобный д-р Ларри Поланд, президент Библейского колледжа в Майами, был чрезвычайно разочарован тем, что мы донесли до Луны «слова, которые вы обычно видите на стенах туалета». Возмущенный преподобный доктор отправил президенту Никсону и в NASA телеграмму с требованием принести публичные извинения и призвал Тома, Джона и меня «раскаяться в сквернословии, вульгарности и кощунстве». Тысячи людей выступили в нашу защиту, заявляя, что в сходной ситуации, вероятно, выражался бы намного хуже любой нормальный человек, а возможно, и сам достопочтенный доктор. Из каждой сотни пришедших писем 99 поддерживали нас. Однако NASA сдалось напору и выбрало меня в качестве виновника. Джона огонь этой схватки не задел, а Мямля бормотал свои ругательства себе под нос, так что мир не мог услышать, что именно он говорит. А вот по части сказанного мною никаких сомнений не оставалось, и нужно было принести извинения, чтобы снять пятно с тиары астронавта. Я согласился, но при условии, что сделаю это так, как сочту нужным, и на пресс-конференции произнес: «Тем, кого я оскорбил, я приношу извинения. Тем, кто меня понимает, я благодарен».

Преподобный д-р Ларри Поланд сказал, что прощает меня, хотя мне от этого было ни холодно ни жарко. Я не собирался прощать этого самодовольного ханжу. Кусок свинячьего дерьма.

Что-то в этой картине не складывалось. Том Стаффорд был дублером командира «Аполлона-7» и командиром «Аполлона-10», плюс три номера. Нил Армстронг из дублера командира «Аполлона-8» был переведен в командиры «Аполлона-11». Пит Конрад дублировал командира «Аполлона-9» и командовал «Аполлоном-12»[140]. Гордо Купер был дублером командира «Аполлона-10», но командиром «Аполлона-13» назначили Алана Шепарда. Правило «третий полет твой» было отброшено. Большой Ал вернулся в город, и Купера, бесшабашного летуна, который входил в Первую семерку, просто выкинули. Гордо это очень не понравилось, и он решил, что пора уйти в отставку.

Почти сразу после возвращения на Землю я начал продвигать свой новый план. В то время как окна сотрясали аплодисменты по случаю нашего успеха, в программе происходили очень важные вещи. Барбара после нескольких долгих и серьезных разговоров благословила мою идею, хотя думала, наверное, что это лишь безрассудная схема из серии «всё или ничего».

События развивались так быстро, что в день нашего приводнения в ЦУПе уже висел плакат с надписью «До старта 51 сутки». Человеку предстояло вскоре пройти по Луне, но это не значило, что все остальное должно было остановиться.

После нашего возвращения планировалось еще десять полетов. Дик выстраивал своих любимцев в очередь в следующие экипажи и без колебаний решил посадить своего приятеля Ала Шепарда на водительское место на ближайший доступный полет, то есть на «Аполлон-13».

Невзирая ни на что, Шепард все еще оставался в нашем деле одним из лучших пилотов, и если кто-то и заслужил место на «Аполлоне», так это он.

Не всем это понравилось. В конце концов, прошло восемь лет после того, как он отправился на ракете лишь в короткий суборбитальный полет. С той поры сменилось множество технологий. Он не работал дублером командира «Аполлона», не был даже дублером пилота командного или лунного модуля, и как внутри программы, так и снаружи открыто раздавались тревожные голоса: он может не успеть подготовиться. Одно дело давным-давно в одиночку слетать вверх и вниз на «Меркурии», и совсем другое – командовать экипажем в сложной экспедиции на Луну на «Сатурне V». Мы все знали, что Ал хорош, но был ли он настолько хорош? Общее мнение в Отделе астронавтов сложилось так, что он должен встать в очередь, как остальные.

Дик пошел на уступку головному офису агентства и убедил Ала подвинуться вправо на один полет, чтобы получить больше времени на подготовку. На основной экипаж «Аполлона-14» планировался Джим Ловелл. Дик переставил его вместе с Кеном Маттингли и Фредом Хейзом на один полет влево – на «Аполлон-13». Как следствие, Ал перешел на освободившееся место на «Аполлоне-14» и получил на подготовку четыре дополнительных месяца. Ни рыжеволосый Стю Руса, его пилот командного модуля, ни пилот лунного модуля Эд Митчелл еще не были в космосе, так что к ним немедленно приклеился ярлык «экипаж новичков», что оказалось не таким уж малым уколом самолюбию Ала, который так много лет топал на всех нас.

Зарубив шанс Гордо Купера полететь на «Аполлоне-13», Дик и Ал определенно сделали пробоину в борту теории ротации («твой полет будет через три»). Теперь меня занимал вопрос о том, каковы перспективы Тома Стаффорда, Джона Янга и Джина Сернана. Том уже смотрел в другом направлении, нацеливаясь либо на новую административную должность в программе, либо на место в Сенате от штата Оклахома. Выглядело так, что мы с Джоном идем на дублерство новой команды Ловелла на «Аполлоне-13» – Джон как командир и я вновь как пилот лунного модуля – с хорошей перспективой стать основным экипажем «Аполлона-16» и пройти по Луне. Отлично, это была бы прекрасная работа, вершина карьеры любого астронавта. Для того мы сюда и пришли! Одна беда – я этого не хотел. Я не имел желания вернуться к Луне в качестве пилота лунного модуля. Для меня просто пройти по Луне было недостаточно.

Я всегда верил, что судьба человека – это результат его личного выбора. Нужно тщательно продумать свое решение, оценить побочные эффекты, принять риск возможной ошибки и после этого идти к цели. Моя цель, лежавшая в основе всего, что я когда-либо делал, состояла в том, чтобы командовать самому. Если бы я все еще служил во флоте, я бы старался получить под командование эскадрилью. Сейчас же я обладал и опытом, и уверенностью для того, чтобы возглавить собственную экспедицию к Луне.