Золотой цверг - Вадим Проскурин

Рю тяжело вздохнул, он не любил допросы, особенно с применением психотропных средств. Ему казалось, что когда он вторгается с помощью химии в душу другого человека и ломает защиту сознания, то совершает изнасилование в извращенной форме, церебральный секс, если так можно выразиться. Рю не любил церебральный секс.

Сяо Ван открыл глаза и обвел комнату пустым взглядом. Рю вздохнул еще раз и задал первый вопрос.

Якадзуно пришлось согнуться, чтобы войти в хижину, которую вызуэ называют есо. Чертов язык, ни одно слово человеку нельзя нормально выговорить, что бы ты ни пытался сказать, получается какая-то ерунда, а эти вызуэ смотрят на то, как шемсезл коверкает слова Ухуфлайм, и фыркают. Якадзуно уже выяснил, что фырканье заменяет ящерам смех.

Внутри хижины не было почти ничего, из внутреннего убранства только кресло-качалка, в котором дремала молодая вызуйшав по имени Хусуэлва, и еще циновка на полу, на которой, прикрыв глаза, лежал Анатолий. Якадзуно вздрогнул, увидев его.

Анатолий сильно исхудал, щеки ввалились, черты лица заострились, и если бы не здоровый румянец на щеках, он был бы похож на умирающего. Услышав шаги, Анатолий медленно и очень плавно повернул голову, увидел Якадзуно, улыбнулся и сказал:

– Привет, лозшу. Эти сэшвуэ тебя еще не достали? Якадзуно не поддержал шутку, ничего смешного в ней он не нашел.

– Множественное число от сэшвуэ звучит сэшвуй. Кроме того, в этом езузера… нет, кажется, езузере… короче, в этом гадюшнике сэшвуэ только один, а все остальные – это вонючие фохей, в которые этот урод записал и меня. Знаешь, какое у меня сейчас фувуху? Сэшвуэ Фесезл Левосе, мать его под хвост, объявил меня своей собственностью до тех пор, пока мой хозяин, то есть ты, не придешь в себя настолько, чтобы меня можно было тебе доверить. Как тебе это нравится?

Анатолий сделал странный жест, как будто попытался пожать плечами, но передумал.

– А что здесь такого? – спросил он. – У каждого народа свои законы, нашему другу Фесезлу тоже, скорее всего, не нравится, что в Олимпе ему не оказывают должных знаков уважения. Примитивные культуры очень жестко регламентируют поведение членов общества, у них каждый знает свое место, а когда выясняется, что для кого-то места нет, ему это место находят, исходя из собственных представлений о системе взаимоотношений в обществе. Я так понимаю, у них феодальное общество?

– Что-то вроде того. Пожалуй, скорее даже рабовладельческое. Сэшвуй относятся к фохего почти как к домашним животным.

– Сэшвуй и фохего – это касты?

– Фохей.

– Чего?

– Фохей, а не фохего. Корень фохе, и – окончание множественного числа. Бывают и другие окончания, вообще, у них столько склонений и спряжений…

– Быстро ты разобрался в их языке.

Якадзуно скорчил злобную гримасу, похоже, методы обучения иностранному языку у ящеров не отличались гуманностью. Анатолий поспешил сменить тему.

– Что, вообще, случилось? – спросил он. – Как мы здесь оказались?

– Мы попали под ядерный удар, – выдал Якадзуно потрясающе глубокую и неожиданную мысль. – Я так и не понял, кстати, что там взорвалось.

– Скорее всего, управляемая мина. Когда эти придурки начали стрелять, она спокойно взлетела и взорвалась. А может, это был автономный снаряд. Когда пули начали падать на землю, к этим танкам можно было и слона подвести, они бы все равно ничего не заметили.

– Танкам? Каким еще танкам?

– Обыкновенным. Не знаешь, что такое танки? Это тяжелые бронированные грузовики с мощным вооружением, на Деметре расквартирован целый танковый полк.

– Но зачем? Любой серьезный противник накроет их одной веерной атакой.

– Полк экспериментальный. Насколько я помню, эксперимент признали неудачным, но полк не расформировали. Наверное, чтобы ящеров пугать. Теперь в этом полку стало как минимум одним батальоном меньше. Ну да бог с ними, с танками, ты лучше скажи, дальше что было?

– Что-что… нас накрыло, потащило, стекла побились, хорошо, что вынесло на сухое место, не утонули. Тебя приложило спиной о спинку сиденья, сиденье сломалось, твоя спина тоже. До ближайшего жилья километров пять, куда идти – неизвестно, потому что джипиэска сдохла и компас тоже, я на всякий случай включил аварийку, мало ли, думаю, может, чудо случится, а оно взяло и случилось. Фесезл принял сигнал и решил посмотреть, что там происходит, взял двоих бойцов, лодку и поехал нас спасать.

– На лодке? По болоту? Там же полно сухих мест!

– У них специальная лодка, скорее глиссер, чем лодка. Это такая большая плоскодонка, там стоит водометный двигатель, а по бокам какая-то фигня вроде гусениц, и еще они днище чем-то смазывают… Короткие сухие участки она пролетает с разгону, а если надо долго ехать посуху, они переключают двигатель на гусеницы и лодка ползет, как вездеход.

– Двигатель земного производства?

– Ну не местного же!

– Действительно. А зачем они поехали нас спасать? Они должны были сильно перепугаться.

– Они и перепугались. Черт его знает… насколько я понимаю, у этих сэшвузл такая этика, что нельзя уступать страху, и если ты пошел на страшное дело и вернулся, то ты теперь супергерой. И еще, я думаю, Фесезл хотел поснимать аккумуляторы с убитых машин, с нашей они, кстати, аккумулятор сняли.

Анатолий сунул руку под мышку и обнаружил, что пистолет отсутствует.

– Мой пистолет они тоже забрали, – констатировал он.

– Мой оставили, – сказал Якадзуно. – Мы все-таки не пленники, мы, скорее, почетные гости. По крайней мере ты.

– Погоди. Значит, меня они приняли за человеческого сэшву или как там это у них называется… А ты кто по их мнению?

– Лозшу. Дружинник, оруженосец, рядовой солдат. Что-то вроде слуги, вроде как Планше у д'Артаньяна. Пока сэшвуэ болен, он пользуется покровительством хозяина территории, на которой находится, а его лозшу на это время становится собственностью этого самого хозяина. Право собственности относительное, чужого слугу нельзя отправлять на работу, потому что это неуважение к больному хозяину… короче, тут сам черт ногу сломит. Надо быть ученым, чтобы разобраться в их порядках.

– Думаю, ученые уже давно во всем разобрались, – заметил Анатолий, – только нам от этого не легче. Значит, они собирались разграбить убитые машины, нашли меня и… что? Почему они перестали грабить?

– Ну… я сказал им про радиоактивный дождь… нет, на самом деле тут что-то другое. По-моему, как только Фесезл узнал, что ты сэшвуэ…

– Как он узнал, кстати?

– Я сказал, что ты офицер десанта. Они вначале хотели тебя добить, типа, все равно не жилец, но потом передумали. По-моему, они возлагают на тебя большие надежды.