Крепость королей. Проклятие - Оливер Петч

– Что было потом? Не тяните же, отче!

Старый монах тяжко вздохнул:

– Габсбурги особо не церемонились. Всех обитателей Трифельса бросили в темницу. Бургграфа Райнхарда фон Хоэнека и еще нескольких зачинщиков подвергли пыткам, выпотрошили, как животных, и четвертовали во дворе крепости. Их головы в назидание другим выставили на крепостных стенах… – Отец Тристан печально покачал головой. – Юному Иоганну фон Брауншвейгу сначала удалось сбежать, но его все же настигли в шпейерском соборе. Он пал в бою, и его роль в заговоре так и осталась невыясненной. Вскоре после этого король Альбрехт лишил Трифельс всех привилегий и передал крепость одному из своих наместников. Знаменитые императорские регалии вывезли в замок Кибург, что в далекой Швейцарии. – он с грустью пожал плечами: – Так Трифельс утратил свой высокий статус и с тех пор приходил в упадок. Теперь о былом величии свидетельствуют лишь старинные баллады и истории.

Агнес перегнулась через стол, между ними по-прежнему лежала потрепанная хроника. Она пододвинула себе книгу и показала на юного рыцаря.

– Отец, мне снова снился Иоганн, – начала она приглушенным голосом. – Я… похоже, я пережила его бегство. С ним была женщина. Женщина и ребенок. Может, вам известно…

– Агнес, уймись ты, наконец! – Монах гневно стукнул по столу мозолистой ладонью. – Ты что-то себе надумала, поверь мне! Сны о былых временах, ну что за вздор… – Он схватил ее за рукав ночной сорочки. – Вот что произошло на самом деле. Тебе приснился благородный рыцарь, пусть так. Для юной девушки такое не редкость. Но, увидев изображенного в хронике Иоганна, ты лишь вообразила, что это тот самый рыцарь! И теперь продолжаешь сочинять! Уверен, какую историю я бы ни рассказал, она совпадет с каким-нибудь из твоих сновидений. У тебя разыгралось воображение, Агнес, вот и всё!

– Но ведь были еще женщина и ребенок! Я сама была той женщиной и видела ее лицо! И мне снилось, что какие-то люди замыслили убить ее. – Агнес упрямо поджала губы и, немного помедлив, продолжила: – Я… кажется, слышала ее, как она плачет. Звук шел откуда-то из стен крепости. И еще что-то постукивало…

Отец Тристан облегченно рассмеялся:

– Вот видишь, теперь я могу доказать, что тебе все это почудилось. Это я стучал! Я выходил во двор, собирал в саду травы. Ты же знаешь, в полнолуние они ярче всего проявляют свои свойства. Хедвиг по глупости заперла за мной дверь, и мне пришлось долго стучаться, чтобы она впустила меня обратно. Вот и всё… – Монах тяжело поднялся. – Не следовало мне рассказывать тебе этих старинных историй. Еще ребенком ты забивала себе голову этой чепухой и не могла уснуть. Давай пойдем спать, пока совсем не рассвело. И обещай, что впредь будешь держаться подальше от книги и тайника. – он подмигнул ей: – Ты же не хочешь, чтобы твой исповедник на старости лет отправился к позорному столбу за хранение мятежных записей?

– Нет… конечно, нет.

Агнес нерешительно поднялась. Отец Тристан между тем поставил книгу на одну из верхних полок. Усталая и сбитая с толку, Агнес направилась к лестнице. Может, старый капеллан прав и она поверила в какие-то сновидения? Может, все это лишь фантазии юной, замечтавшейся девушки, тоскующей по былым временам? Которая изводила себя мыслями о сияющем рыцаре на белом коне?

И все-таки ей казалось, что исповедник о чем-то недоговаривал. Во время разговора отец Тристан дрожал сильнее обычного и беспокойно отводил взгляд.

Он, может, и не лжет, но знает больше, чем хочет признать.

Спускаясь по лестнице, Агнес мельком посмотрела в одно из окон. В небе висел узкий серп луны, отбрасывая бледный отсвет в тесный проем. Агнес не сразу осознала смысл увиденного. Она растерянно взглянула на монаха, шагающего перед ней по ступеням. Что там он говорил ей пару минут назад?

Я выходил во двор, собирал в саду травы. Ты же знаешь, в полнолуние они ярче всего проявляют свои свойства…

Напевая вполголоса, старый капеллан шагал себе дальше. Агнес задумчиво остановилась. Отец Тристан явно солгал ей. Вот только зачем? И что ему вообще понадобилось в библиотеке? Если бы он и собирал травы, то отправился бы с ними прямиком на кухню…

На последней ступени отец Тристан остановился и оглянулся на подопечную.

– И вот еще что, – сказал он тихо. – То кольцо. Я видел, что ты по-прежнему носишь его на цепочке. Обещай мне, что никому его не покажешь. – Агнес еще ни разу не замечала за ним столь сурового взгляда. – Никому! Поняла меня? И свои сновидения оставь при себе.

Девушка нерешительно кивнула:

– Хорошо… обещаю. Но почему…

– Отдохни. – монах неожиданно одарил ее доброй улыбкой, знакомой с детства. – Покатайся с утра на лошади или пусти сокола полетать. И постарайся поменьше раздумывать. Я, скорее всего, отправлюсь вслед за твоим отцом к Рамбургу, чтобы помочь раненым в этой стычке, будь она неладна. Поэтому у тебя будет не меньше недели. – Он перекрестил ее. – Да храни тебя Господь.

Сгорбившись, отец Тристан заковылял к своей спальне, расположенной возле кухни. Агнес долго смотрела ему вслед. Затем, нащупав кольцо под сорочкой, с тяжелым сердцем отправилась в свою комнату.

Но, несмотря на усталость, уснуть ей не удалось.

Замок Блуа в долине Луары, Франция,

1 июня 1524 года от Рождества Христова

Король Франциск I смотрел на бледное, изможденное лицо супруги, над которым кружило несколько мух. Она едва дышала; король чувствовал запах гнилостных испарений, исходивших от ее истощенного тела. Ее величество королева Клод Французская никогда не отличалась красотой, хромала, имела скверные зубы и с детства была слаба здоровьем. Однако она приходилась дочерью королю Людовику XII. Лишь женившись на ней, Франциск, потомок побочной королевской линии, мог рассчитывать на трон. Ради такого со многим можно смириться, в том числе и с безобразной, крайне набожной супругой.

Но и это скоро останется в прошлом. Стоит надеяться…

Потупив взор, король достал украшенные золотом и бриллиантами четки и принялся одну за другой повторять молитвы. За его спиной стоял Йоханнес, давний исповедник Клод, тощий францисканец в рваной рясе. Франциск чувствовал, как этот фанатик едва ли не прожигал его взглядом.

– Она спит вот уже два дня, – пробормотал священник, когда молитвы наконец стихли. – Сочувствую, Ваше величество, но, думаю, ваша дражайшая супруга скоро покинет нас и душа ее вознесется на небеса. Еще пара недель, и страдания останутся позади.

Франциск мрачно кивнул, проворно перебирая четки. Как обычно, маленькие слоновой кости бусины требовались ему для расчетов. Каждая из них олицетворяла кампании, которые он мысленно разворачивал по разным уголкам страны уже который месяц. Этот изменник Карл де Бурбон, бывший герцог и командующий французскими войсками, заключил союз с кайзером. Они собрали новую армию для вторжения в Бургундию. Английский король Генрих VIII даже замыслил поход на Париж. А он, Франциск I, король Франции, вынужден разыгрывать тут скорбящего супруга! Одно только зловоние, пропитавшее эту комнату, сбивало с мысли… Он нетерпеливо сунул четки в карман бархатного камзола и поднялся во весь свой рост, превышающий шесть футов.