Первый поход - Антон Емельянов

Значит, мой странный учитель пришел сам — для того, чтобы защитить меня от Эмирион. Но что это за новая способность и что за достижение?

Понимание пришло ко мне еще до того, как я полез в описание. Никого ведь почему-то не удивило, что Пьер на самом деле еще был в отряде, когда напал на меня. Все были уверены, что я проголосовал за его изгнание, и свет утвердил его. А еще никого не смутила истерика парня по поводу проклятия Неприкаянного — не знаю, что там уж каждому привиделось, но точно не активированная печать вечного изгнанника. Аркобалено, вернее, его последствия работали до сих пор. Получается, то, что увидят все или хотя бы большинство под воздействием этой способности, в итоге может стать правдой. Даже не знаю, хорошо ли это — надо подумать. Хотя вот те же негативные последствия легко приходят в голову прямо сейчас. Еще бы понимать какие у всего этого будут ограничения, а в том, что они будут, я ни капли не сомневаюсь.

А достижение «Титан» мне досталось, как оказалось, за то, что пусть и с помощью обмана, но я бросил своеобразный вызов богам (в таком контексте даже начинаю, наконец, понимать, почему так нервничал мой покровитель — за такое ведь обычно разрушают надгробья), теперь я получил уникальное право называться их дальним родичем. Что это? Бесполезный титул или, наоборот, уникальный бонус? Тоже нужно будет подумать да поискать ему применение.

Смотрю логи дальше.

Похоже, вот он первый случай, где сработал мой долгосрочный обман. Вроде бы даже удачно, но все же не нравится мне этот навык. А ведь это еще не все проблемы — каким-то седьмым чувством я ощущал волны напряжения, исходящие от младшей Лютовой в мою сторону. Так что же все-таки она тогда увидела, если сейчас смотрит с таким напряжением? Я чуть ли не физически чувствую интерес в свой адрес, но совсем не такой как раньше. Похоже, очень скоро нас ждет серьезный разговор. Но сначала все-таки надо прочитать и последнее сообщение.

А вот, похоже, и то, что ждало бы меня, проиграй я этот бой. Или это последствие смерти в статусе «неприкаянного»? Краем глаза я следил за ямой с надгробием Пьера, и оттуда до сих пор никто так и не показался. Неужели, это всё, и у него не будет даже последнего шанса? Нет, мне такой мститель под боком нужен меньше всего, но ведь тогда выходит, что я только что окончательно с ним покончил. Немного тошно, не физически, а где-то внутри, от того, что убил человека. По-настоящему, без суррогата в виде разрушения камня (как в свое время сделала Лиса) — а просто так, окончательно и бесповоротно. Вот только по-другому было нельзя, так что жалеть я об этом не хочу и не буду. Я сделал то, что должно, и думать по-другому было бы предательством по отношению к самому себе. Стоило мне определиться с этой мыслью, как комок в горле рассосался, и я понял, что действительно принял это.

— Ломал ли я машины? — бодрым голосом я вернулся к заданному мне вопросу. Надо же, все терпеливо ждут, не торопят и не подгоняют. — Конечно, нет.

Нет, серьезно, Влада думала, что я буду признавать свою вину и оправдываться? И какой в этом смысл? Кому от этого будет легче? Тем более что Пьер фактически принял вину на себя.

— Вы забыли, что Бессонов сказал? Что он выполнил задание, задержав нас на неделю, и получил за это награду от своей покровительницы. Которая, кстати, разрешила ему убить меня. Правда, вот не вышло. Или ты думаешь, что окажешься более успешной? — уж кому-кому, а Владе позволять повышать на себя голос я точно не собираюсь.

Заодно как раз появился повод закрепить в голове у собравшейся вокруг нас толпы результаты всего, что только что произошло. Да напомнить, что не стоит спорить с тем, кто смог выжить после недвусмысленной угрозы со стороны богини. И, похоже, мне это удалось — мои слова, судя по всему, окончательно упорядочили в сознании людей их мнение о последних событиях, и я получил пару новых «накопительных счетов» для своего обмана.

Очень хорошо — судя по всему, вопрос с машинами и этим инцидентом официально можно считать закрытым. Не знаю, что там мой покровитель пообещал Эмирион, но я сам, похоже, выбрался сухим из воды. Жалко, конечно, что обмануть старушку так, чтобы система это зачла, не удалось. Вот там, чувствую, награда была бы соответствующей, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Завтра скорость прироста моей основной характеристики еще немного возрастет, а пока остается только ждать полуночи и перехода обмана на новый уровень.

Я на какое-то время замер, на всякий случай ожидая новых вопросов от кого-то из членов отряда, но всем, похоже, и так всё было ясно и теперь им хотелось обсудить последние события во внутреннем кругу своей стихии. Даже поход за машинами как-то сам собой отложился. Да и кому теперь идти, если его недавний лидер благополучно сложил с себя все полномочия?

— Тогда расходимся, все решения отложим до вечернего совета, — неуверенно начал Петрович, и народ тут же прыснул во все стороны.

— Подождите нас тут. Иди за мной, — зыркнув в сторону паладинов, Майя стальными клещами вцепилась мне в руку и потащила в сторону выхода из лагеря. Как я и думал, похоже, нас ждет серьезный разговор.

Невольно вспомнилось, что последний раз меня так уверенно куда-то тащила девушка в одиннадцатом классе перед выпускным. Мы встречались тогда уже год, а тут повод и заранее позаимствованный из учительской ключ от кабинета истории, расположенного в самом дальнем крыле школы. Сейчас, конечно, вряд ли хоть одному из нас есть дело до секса, но уж очень напомнило.

— Что ты сделал? — решив, что мы ушли достаточно далеко, Майя остановилась и, по-птичьи склонив голову, немного снизу-вверх уставилась на меня глаза в глаза.

— О чем ты? — судя по тому, как мы общаемся, мысли мои она читать не может, так что сам спешить с ответами я точно не буду. Как мне кажется, у нее появились вопросы после использования мной аркобалено. Даже не так, она себе что-то вообразила и сейчас мучительно пытается понять, что же делать дальше. Вот только мне, пока я точно не пойму, что именно пришло в эту темную головушку, надо молчать.

— Хорошо, — начала девушка. И это действительно было хорошо. Значит, произошедшее ее настолько задело, что она готова говорить практически напрямик. — Я заметила, как во время голосования ты воздействовал на разум людей. Я и раньше подозревала, что с твоими мозгами что-то не то, но тут ты прокололся.