Призрак прошлого - Людмила Королева

Чьи-то горячие ладони легли мне на талию. Я распахнула веки и улыбнулась незнакомцу. Симпатичный. Глаза голубые, как небо. Волосы светлые, внешность приятная, руки сильные. Взгляд хищный, лукавый, сразу понятно, что самец вышел на охоту. Наверное, пользовался спросом у девчонок. Вот только в моей душе ничего не колыхнулось. Прежде, чем успела хоть что-то осознать, почувствовала на своих губах губы незнакомца. Опешила от происходящего, но так как алкоголь был в крови, мозг притормаживал. Мне бы оттолкнуть от себя незнакомца, но тело не подчинялось. Поцелуй вызвал приступ тошноты. Мне не нравилось. Блондин резко отлетел от меня в сторону. Ура! Снова свобода!

— Убери от нее руки, — процедил Макар сквозь стиснутые зубы. У него был такой воинственный вид, что испугалась даже я, не говоря уже про незнакомца. Он попятился, подняв руки в жесте поражения.

Поляков вернулся обратно к бару, а мы с Катей продолжили танцевать. Если ко мне приближались парни, рядом возникал Поляков и всех разгонял. В его взгляде в тот момент мелькало что-то дьявольское, пугающее до мурашек. Будто сам сатана явился из преисподней, чтобы забрать души грешников.

Прошло еще несколько часов прежде, чем мы с Катей решили поехать домой. Макар заметив, что мы собираемся, подскочил к нам.

— Катя, я в дамскую комнату, — сообщила подруге, игнорируя присутствие Полякова.

— Стоять! — рявкнул на меня Макар, а я состроила недовольную гримасу. Что ему от меня надо? — Я отвезу вас домой. Катя, держи ключи, иди в машину. Не забудь двери запереть. Я дождусь Вику и поедем. Или стой здесь.

— Я лучше на свежий воздух пойду, давай ключи, — заявил Катя, протянув ладонь. Поляков вложил ей брелок в руку и строго посмотрел в глаза.

— Только без глупостей и будь осторожна. Моя машина стоит напротив входа, — проговорил Макар. Катя кивнула и ушла. Я отправилась в дамскую комнату, а Поляков шел следом, словно телохранитель.

Я скрылась за дверью, уперлась руками в раковину и тяжело вздохнула. Посмотрела на свое отражение. Щеки раскраснелись, зрачки расширены, отчего глаза казались черными. Открыла кран с холодной водой и немного освежилась. Смяла волосы на затылке, пытаясь угомонить эмоции. Алкоголь вообще не позволял трезво мыслить. Хотелось поскорее оказаться дома, упасть на кровать и поспать. Вышла из туалета, покачиваясь. Тело гудело, в голове все мысли спутались. Макар стоял, подперев стенку спиной. В коридоре ни одного человека, из зала доносился шум и веселье, а здесь относительно тихо. Поляков прищурился, прошелся по мне оценивающим взглядом, а мне хотелось прикрыться.

— Поехали домой, — кивнул он мне, оттолкнувшись от стены.

Я послушно сделала пару шагов в сторону выхода, вот только моргнуть не успела, как оказалась прижатой к стене. Поляков напал на меня так неожиданно и резко, что дух выбило. Он впился в мои губы голодным поцелуем, кусал, сминал, проникал языком вглубь, порабощал. Сотни иголок вошли в сердце, внутренности сжались с такой силой, что не удержала стон. Я растворялась в этих ярких эмоциях, а мозг был в отключке. Горячие губы припали к моей шее, спустились до ключицы. Я дрожала, задыхалась от происходящего. Неосознанно зарылась пальчиками в его волосы, притянула к себе, боялась отпустить. Боже! Пусть это будет сон! Только не реальность! Сильные руки сжимали мою талию. Макар ладонями скользил вдоль позвоночника. Намотал мои волосы на кулак, заставил посмотреть в глаза. Вот только я сфокусироваться не могла. Все плыло, а веки слипались.

— Макарунчик, что же ты творишь со мной? — выдохнул он, снова набросившись на мои губы. Целовал требовательно, властно, лишая воли. — Я подыхаю без тебя. Как же ты этого не понимаешь? — прошептал, покусывая мою шею. Я не удержала стон наслаждения. Нельзя! Нельзя идти на поводу желаний. Ведь завтра буду сожалеть!

— Прекрати, пожалуйста, — жалобно промямлила. Язык не слушался, как и тело. — У тебя Оксана есть. Нельзя с ней так. Она же живой человек, — пробормотала невероятно длинную фразу.

— Она Колю из армии ждет, а спит со мной. На два фронта играет. Так что мы с ней не таки уж и разные. К тому же, уже говорил, у нас с ней свободные отношения. Вика, одно твое слово и я снова стану твоим. Только твоим… Обещаю, что никогда ни на кого не взгляну. Я до конца дней уяснил свою ошибку. Сожалею очень. Вика, почему ты такая упрямая? Я же чувствую, что любишь меня, иначе не реагировала бы так на мои прикосновения. Я люблю тебя, — серьезно проговорил он, а я зажмурилась и закрыла уши руками. Отрицательно замотала головой.

— Хватит! Ты мне делаешь больно. Не хочу… Оставь меня в покое. Твое люблю — пустые слова. Нас Катя ждет, — проговорила на одном дыхании. Голос предательски срывался, слезы покатились по щекам. Это невыносимо! Я училась жить без него, только эмоции утихли, как Поляков врывался в мою жизнь и снова поднимал шторм.

Макар обхватил ладонями мои щеки, накрыл губами мой рот, впился как вампир в свою жертву, не отпускал. Он уперся своим лбом в мой лоб. Ему было певать, что мимо ходили люди, казалось, что в тот момент, Поляков видел перед собой только меня.

— Я действительно люблю тебя. Каждую минуту думаю о тебе… На работе, дома, перед сном… Везде твой образ. Может не смог доказать на деле, но говорю то, что чувствую.

Я судорожно сглотнула, облизнула припухшие губы. Меня трясло как в лихорадке. Вспорол раны, опять сыпал соль, причинял муку.

— Отвези меня домой, — робко попросила, растворяясь в его взгляде. Я давно для себя решила, что дороги назад нет. Правильно это или нет, известно только Богу. Не могла пересилить себя. Да, любила, но шанс дать не могла. Мне хотелось начать новую жизнь, все с чистого листа. Так я устроена. Таков мой взгляд на мир. Если что-то решила, то двигалась к своей цели несмотря ни на что. Макар остался позади, у него был шанс, но он его упустил. У нас одна жизнь, нельзя ее разменивать на боль. А рядом с этим человеком нет надежности, нет доверия. Не желала строить картонный домик, который мог снова развалиться. Мне нужен прочный, каменный дом. Много ли просила у судьбы? Возможно… Но ведь так устроены люди, мы всегда стремимся к большему. Слова Макара были как бальзам для растерзанной души, но теперь я четко представляла наше будущее. Он никогда не изменится. Быть может продержится год, два, пять, а потом сорвется, нанесет очередную рану. Не потому что он лжец или не любит меня, а в силу того, что он так устроен. Он — ветер в поле. Точно такой же характер и у моего дедушки. Говорят, что лучше синица в рукаве, чем журавль в небе. Скорее всего, люди правы. Вот только я готова была рискнуть, меня не пугало одиночество. Наши с Макаром чувства не выдержали испытания, он не оправдал моих надежд, поэтому и вернуться к нему не могла.

— Хорошо, — прошептал он, отстранился, взял меня за руку. Макар помог мне одеться, а потом вывел на свежий, морозный воздух. Катя, заметив нас, разблокировала дверь.

Всю дорогу ехали молча. Поляков бросал на меня грустный, тяжелый взгляд. Когда Макар останавливал машину на светофоре, нежно гладил меня по руке. В том месте, где наша кожа соприкасалась, покалывало.