Золотой пергамент - Марина Клингенберг

— Вот как король ваш, ничуть не хуже, ка-ак…

— Балиан! — рявкнул Артур. — Ты хоть понимаешь, что произошло?! Тебя или этого солдата хотели убить, и только чудом…

— Да ладно, в первый раз, что ли! — воскликнул Балиан.

— Я пойду, найду его, — обреченно махнул рукой Артур. — И выясню, что случилось.

Он исчез в толпе, которая, ликуя, постепенно начала расходиться. Сквозь разбредающихся воинов и любопытствующий персонал окрестных заведений в центр вдруг протиснулась Розетта.

— Слушай, здорово ты их! — в голосе девушки впервые за все время прозвучал неподдельный восторг.

— Умеем, — отвечал Балиан с чувством собственного достоинства, что для него тоже было весьма редким тоном.

— Нет, ну классно же! — не успокаивалась Розетта. — И так, а потом… Ой, — она увидела на пороге хозяйку своего заведения, зорко высматривающую сбежавших работников. — Хотя ладно. Так вот…

Кристиан и Юан, которых толпа ненадолго оттеснила на них, следили за развитием событий издалека. Было чему удивляться — Балиан, напустив на себя неимоверно важный вид, разговаривал с девушкой, при этом явно не произнося ни слова грубости. И при каждом новом воодушевленном восклицании Розетты разве что не расцветал.

— Ой, Кристиан, — подал голос Юан. — А ты не думаешь, что Балиан в нее влюбился? — с некоторым испугом спросил он.

— Пока еще нет, — усмехнулся Кристиан.

Стоящая на крыльце хозяйка грозно окликнула Розетту по имени. Девушка спохватилась, похлопала Балиана по плечу, что-то сказала и унеслась. Балиан, смотря ей вслед отсутствующим взором, так и замер посреди площади.

— А вот теперь влюбился, — со вздохом прокомментировал Кристиан.

На следующее утро Балиана, Кристиана и Юана разбудили ни свет ни заря и попросили выйти на площадь, чтобы пройти какую-то проверку. Братья повиновались, хотя Балиан и Юан выглядели не лучшим образом — бледные, волосы спросонья встрепаны. Дорогой Юан жаловался Кристиану, что Балиан всю ночь крутился, да так громко, что мальчик никак не мог уснуть. Шуршал, вставал выпить воды, зачем-то проверял ножны, потом снова шумно закапывался в одеяло.

— Плакса! — не одобрил доноса Балиан и дал Юану подзатыльник. — Не нравится, спи с Кристианом.

— И буду! — показал ему язык Юан. — Кристиан, поменяетесь комнатами?

— Тише, — улыбнулся им Кристиан, и братья сразу умолкли — они уже пришли на площадь, где рядами стояли солдаты.

Братья пристроились в конце, но все равно на них искоса посматривали — двое стройных юношей и ребенок в яркой одежде, с которой они так и не пожелали расстаться, не могли не выделяться в толпе рослых мужчин, облаченных в доспехи и серые плащи.

Им пришлось вместе со всеми простоять на площади с полчаса, внимая двум генералам, вещающим о территориях, к которым, скорее всего, устремится армия Сигфрида, примерном расположении гарнизонов и прочих важных вещах. Впрочем, Балиан этой важности не оценил и уже через пять минут предался отчаянной зевоте.

— Прекрати, пожалуйста, — сдержанно попросил его Кристиан.

— Да чушь какая-то! — проворчал в ответ Балиан. — Как будто в бою кто-то сможет думать о расположении чего-то там. Рубиться, чтобы выжить, и все тут…

Но воины, стоящие по правую сторону от него, посмотрели на него такими уничтожающе-презрительными взглядами, что он умолк и, тяжело вздохнув, попытался сосредоточиться на речи генералов. Балиан держал себя еще минут десять, потом отчаялся почерпнуть хоть что-нибудь полезное и стал исподволь смотреть по сторонам, надеясь занять себя. Как ни странно, это у него получилось — в следующем ряду слева стоял самый быстрый воин из отряда Кедвалора, Гардрин Бринн Дорденкель. Его ничего не стоило опознать по низкому росту, и Балиан снова углубился в воспоминания. Где же он его видел прежде? Балиан вновь и вновь вспоминал его удар… Да, такими пользовались преследователи, но даже если предположить, что этот человек из Этериола, ведь он, Балиан, страж, а не воин, и нечасто имел с ними дело. Разве что преследователи Эндерглида иногда сражались с ним на тренировках. Однако у этого человека темные волосы, и он не мог быть из солнечного города, это точно.

Балиан снова вздохнул и вернулся к мыслям о вчерашнем дне. Ему тут же захотелось прогуляться к войскам, чтобы поболтать с Розеттой, мысли о которой не дали ему как следует выспаться, хотя он бы ни за что не признался в этом даже самому себе.

— Балиан! — Кристиан похлопал его по плечу, и Балиан осоловело уставился на него — оказывается, все уже начали расходиться.

— А я не уснул, — похвастался Юан. — Хотя хотелось.

— Я не спал! — возмутился Балиан. — Ну что, мы свободны?

— Нет, сейчас нам нужно будет еще раз продемонстрировать свои навыки.

Балиан недовольно крякнул, и Кристиан и Юан недоуменно переглянулись. Чтобы Балиан не хотел лишний раз порисоваться? Это уже ни в какие ворота не лезло.

Тем не менее они, ни слова не говоря, пошли за солдатами. Вскоре один из генералов просмотрел длинный список и подсказал, куда им идти. Там Балиан, Кристиан и Юан еще около часа демонстрировали нескольким суровым людям в военной форме различные выпады с помощью разного оружия, удары, а так же то, как они умеют уворачиваться от этих же приемов. Больше всего не повезло Юану — строгие надзиратели, видимо, сочли, что над ними подшутили, когда дали проверить таких юных ребят. Но к Кристиану они придраться не могли, а Балиан на пару едких замечаний ответил тем, что запустил нож, который, как заявил один надсмотрщик, он держит совсем не так, как надо, в сторону несправедливого критика. Лезвие вонзилось в стену буквально в миллиметре от его уха.

— А если буду держать, как ты говоришь, могу и промахнуться, — сказал Балиан. — Еще попробовать?

Военный опешил, но его коллега шепнул ему что-то на ухо и заявил, что Балиан проверку прошел и потому свободен. Сразу после него настала очередь Юана, и уж тут обиженные судьбой и Балианом надзиратели развернулись на полную. И выпады у мальчика слабые, и ударить его ничего не стоит, и держит нож он так, что просто смешно. Оскорбленный почти до слез Юан не выдержал и, последовав примеру брата, метнул нож в сторону особо язвительного обидчика. Он рассчитывал, что тот вонзится рядом с его шеей, но немного промахнулся. Правда, как говорил потом Балиан, получилось «еще круче», ибо воротник надзирателя оказался прочно пришпилен к стенке.

Все испуганно охнули. А Юан, быстро скрыв ужас от содеянного, звонким голосом заявил:

— Если считаете, что я непригоден для боя, так докажите это в бою, а не дурацкими замечаниями!

— Отлично сказал! — радостно крикнул Балиан, стоящий с Кристианом чуть поодаль, рядом с теми, кто дожидался своей очереди. — Даешь бой!

— Не вмешивайся не в свое дело! — грянул один из надзирателей, пытаясь освободить своего смертельно бледного коллегу, пришпиленного к стене. Наконец, ему это удалось, и тот, потерев шею, грянул: