Оружейница - Александр Шилов

— ЛЁШКА!!!

Парень стремительно обернулся, хлопнул глазами и рванувшись ей навстречу, схватил в объятья.

— Сестрёнка!

— Лёшка, миленький!

Они ещё раз стиснули друг друга, затем Лёша освободился из Сашиных объятий и, повернувшись, заорал так, что у меня зазвенело в ушах:

— Народ!!! Сюда!!! Сашка здесь!!!

Из-за машины выскочили её родители, сгребли Сашу и начали тискать, издавая невнятные возгласы, а, буквально через секунду, в эту кучу-малу влетел и её старший брат…

Тут я услышала, что рядом со мной кто-то остановился и, повернув голову, поняла, что мои молитвы не пропали даром. Рядом со мной стоял Сергей. Первой его заметила Сашина мама и повернула дочку к нему лицом.

Все на мгновение замерли. Саша и Сергей сделали навстречу друг другу несколько шагов… И начали исступлённо целоваться, как будто не виделись три вечности подряд. Когда у них закончилось дыхание, и они оторвались друг от друга, Сергей подхватил Сашу на руки и начал кружить, и, примерно на третьем обороте, поцеловал её в декольте. Саша взвизгнула и выскользнула из его рук на землю.

Посмотрев по сторонам, она остановила свой взгляд на мне. Шаркнув тросточкой протеза по асфальту, она перевела взгляд на Сергея и слегка смущённым голосом сказала:

— Серёженька… тут это… у меня слегка изменилось семейное положение, — лица Сергея и Сашиных родителей приобрели испуганно-непонимающее выражение, а Саша жестом пригласила меня стать рядом, и, приобняв, сказала, — познакомьтесь, моя приёмная дочь Настя.

Я первый раз в жизни увидела, как не фигурально, а фактически, у человека отпадает челюсть. Обежав взглядом новеньких, и увидев на их лицах то же ошалелое выражение, я шагнула к Сергею и, поцеловав его в щёку, сказала:

— Здравствуй папочка.

— Здравствуй папочка.

Настя сделала шаг назад и уставилась на Серёжу с видом пай-девочки, а я приложила совершенно гигантские усилия, чтобы не заржать, ибо выражение его лица было абсолютно неописуемым.

— Саша… это как? — Маргарита Геннадьевна ошарашенно переводила взгляд с меня на сына, потом на пузико Насти и опять на меня.

— А всё просто, — Татьяна Николаевна сделала два шага из-за Наськиной спины и остановилась, — Саша, когда её перекинуло сюда, спасла Насте жизнь. А здесь уже сложился обычай, если кто-то спасает несовершеннолетнего, и тот оказывается сиротой, то спаситель становится приёмным родителем.

Папа сгрёб меня в охапку, чмокнул в ухо и повернулся к маме:

— Ну вот, получается, что Сашка раньше, чем Валерка, нас в деда с бабкой произвела!

Только тут я заметила, что Валерка стоит, взявшись за руки с молоденькой уроженкой Средней Азии, а та, в свою очередь, держит за руку очень красивого пацанчика примерно двух лет.

— Вот, — Валерка повернулся к своей спутнице, — моя жена Таня, — он нагнулся и поднял малого на руки, — и наш сын — Максимка.

Взгляды, которыми они обменялись, яснее ясного говорили — Валерке тоже, наконец, повезло.

Я обнялась с Таней, чмокнула в щёчку малого, и, шагнув к Серёже, прижалась к нему.

— Ну вот! — тихонько сказала ему на ухо, — не только у меня перемены.

Серёжа чуточку отстранился и посмотрел на Наську.

— Да-а-а… я, конечно собирался стать папой… но так оригинально… а стать дедушкой планировал не раньше чем через четверть века… — он почесал в затылке.

А мне в голову пришла неожиданная мысль.

— Насть, а ведь ты уже обзавелась двоюродным братиком, — я кивнула на Максимку, — посмотри, какое чудо!

Настя открыла рот, шлёпнула себя по лбу и, шагнув к нему, протянула руку:

— Ну, здравствуй, братик!

Малой с интересом посмотрел на Настю, потом на Таню с Валеркой, и протянул ей руку.

— Пивет, — снова с интересом посмотрев на Наськино пузико, он потрогал его и добавил, — Ого!

Приступ ржача был всеобщим…

Отсмеявшись, Серёжа познакомил меня и Настю со своей старшей сестрой Олей и её пятилетним сынишкой Костей. На этот раз знакомство с ребёнком вышло неловким. Костя бычился и прятался за свою маму, не желая сказать даже слова. Серёжа тихонько шепнул мне на ухо, что потом объяснит поведение племянника и познакомил нас с приёмными родителями Тани — Пал Палычем и Анной Матвеевной, а я, в свою очередь, представила им семейство Горобцов.

От радости мы не обращали внимания на то, что происходит вокруг, и вернули нас к реальности только вырвавшиеся из-под прицепа клубы вонючего дизельного выхлопа. Сообразив, что с площади пора проваливать, мы стали определяться — куда поставить грузовики? Но тут нам помог Олег Палыч, сказав, что в первую ночь они ставили свою Ифу совсем рядом, на охраняемой стоянке возле общежития для переселенцев.

В итоге он и Пал Палыч уселись в старый КрАЗ, а папа и Лёшка направились к двум трёхосным грузовикам с кунгами и забавного вида кабинами с куцым капотом. Дополнял их вид выпиравший вперёд бампер, здорово напоминавший нижнюю челюсть бульдога.

Серёжка потащил меня к своему «ленд крузеру», но этому неожиданно воспротивилась Наська.

— Мама поедет со мной! И не спорьте! А то вы как только сядете в машину, так сразу и начнёте целоваться, ну и впилитесь в кого-нибудь! Три месяца ждали, неужели на пятнадцать минут сил не хватит?!

Посмотрев на Серёжу и спросив себя, я поняла, что Наська права, во всяком случае, насчёт поцелуев. Поцеловав его, я шепнула, — Устами младенца… — и, подтолкнув Серёжу к его «ленду», сама направилась в сторону «индусика».

Домой мы добрались, правда, не через пятнадцать минут. Сначала ждали, пока сдадут под охрану грузовики, потом пришлось пробираться через натуральную пробку из машин и людей, расходившихся после окончания церемонии.

Наська шипела, сигналила и периодически роняла эпитеты, которые вообще-то не стоило употреблять пятнадцатилетней девочке, но всё когда-нибудь заканчивается, закончилась и пробка, мы дали газу и домчались домой.

Настя зарулила во двор и поставила «индусика» перед гаражом, остальные расставили свои машины во дворе и стали выходить из них, с удивлением разглядывая наш дом.

— Сашенька, неужели он весь ваш? — мама ещё раз окинула изумлённым взглядом наш дом.

— Наш, — вклинилась неугомонная Наська. В Демидовске курятников не строят, — процитировала она слова Генрих Карловича, сказанные ей в день нашего заселения.

Поднявшись на крыльцо. она открыла двери и отступила назад, пропуская меня. Я взяла Серёжу за руку, но он внезапно подхватил меня на руки и перенёс через порог, я только успела сказать Насте, — Покажи всем, что и как, — и показать ему на дверь моей спальни. Серёжа занёс меня внутрь, положил на кровать, и метнулся к двери, закрыть её на защёлку. Вернувшись, он присел рядом, приподнял и прижал меня к себе. Мы снова начали целоваться, я успела подумать, что Настя была права, не дав нам сесть в одну машину. Мы или бы куда-нибудь врезались, или никуда не поехали бы вообще.