Гражданка Иванова, вас ожидает дракон - Татьяна Абалова

— Что же вы медлите?! Он уйдет! — истерично закричала царевна.

Страшный удар сотряс здание и повалил воинов с ног. Когда улеглась пыль, а сорвавшаяся с потолка люстра перестала звенеть чудом удержавшимися на ободе хрустальными каплями, уцелевшие люди увидели невероятное — наружная стена отсутствовала, и среди облаков таяла точка, так напоминающая огромную птицу. Царь нервно стер с бледного лица пыль и покосился на ноги советника, торчащие из-под обвалившейся глыбы. Главный замок Качер, двухметровые стены которого в течение веков выдержали не одну осаду, впервые не выстоял.

— Все во двор! — взревел глава стражи, благодаря небо, что для эвакуации не придется бежать по бесконечным коридорам — дракон вынес наружную стену.

К вечеру Качеры облетела страшная весть — королевский дворец перестал существовать. Сложился, как карточный домик. Благо обошлось без многочисленных жертв: погиб лишь советник царя.

А дракон, взлетев выше облаков, чтобы не смущать крестьян, работающих на полях, всей душой стремился домой. Туда, где, как он думал, его ждали.

— Мой господин, не ищите, ее здесь нет! — нэн Хосефина упала на колени и низко опустила голову. Фольк удивленно воззрился на поникшую женщину.

— Вышла в город?

В комнату Гражданки, куда направился Ракон, не найдя жену в покоях, втиснулся глава стражи. В коридоре маячили люди из Сыска.

То-то ему показались странными взгляды лакеев — они отходили в тень, вели себя так, будто боялись его гнева.

— Гражданка Иванова исчезла две недели как. Можно сказать, сразу после вашего отъезда. Сейчас в замке за главную только леди Драгон, все остальные разъехались, чтобы готовиться к великому событию.

— Какому событию? — Фольк остро взглянул на побагровевшего от напряжения воина. Ему поручили рабыню беречь, а девчонка словно в воду канула. «Ох, слова-то как точно подходят», — стражник торопливо вытер каплю пота, сбежавшую по носу.

— Так к свадьбе же… Вашей и царевны Качер.

Ноздри герцога хищно раздулись.

— О свадьбе потом. Сначала о Гражданке Ивановой.

— Мы только вчера получили первые вести, — беспомощно взглянув на экономку, словно ждал от нее поддержки, стражник протянул хозяину объемный сверток. — Ее одежду нашли в Малой Руссее возле пруда с нимфами. О находке сообщил ее прежний собственник Иван Прекрасный. Он же опознал венок.

Фольк опустился на кровать. Хосефина, так и не поднявшись на ноги — просто не было сил, положила ладонь на его колено.

— Утонула? — голос герцога был бесцветен.

— Не похоже. Мы прошлись баграми по всему дну, но кроме вот этого, ничего не нашли, — на пол шмякнулся разбухший от влаги остов венка, некогда сплетенного из лютиков. — То ли в Нимфею ушла, то ли где в других мирах сгинула.

— Вот, значит, как. Дождалась, когда я уеду, и сбежала? — Фольк поднял больные глаза на двухметрового здоровяка. Тот махнул кому-то в коридоре рукой и попятился задом — развернуться в тесном пространстве у него все равно не получилось бы. Нэн Хосефина встала с помощью герцога. Ее трясло, и Фольк, хоть и был убит вероломством жены, проявил сострадание — усадил, чего не делал никогда прежде, рядом с собой.

В коморку бочком зашел седенький старичок с рогаткой в руках.

— Ваша Светлость, меня зовут нэд Дерзи. Не сочтите мои слова за сумасшествие, но перед вами мое новейшее изобретение. Когда достопочтимая нэн Хосефина прибежала ко мне в слезах и сообщила, что, возможно, ваша рабыня, — Фольк здесь поморщился, — ушла тем же путем, что и пришла в наш мир, я ей не поверил. Пруды нимф предназначены лишь для обмена между Нимфеей и Фемией и строго контролируются. Но ее рассказ заставил меня действовать. Этот прибор, — изобретатель погладил рогатку, — сразу почувствовал магическую активность, не свойственную слабому миру нимф. Вот, видите на рукоятке два кристалла? Они начинают светиться, как только камень, выпущенный из нее, проскальзывает в иной мир. И чем мир дальше, тем ярче свечение.

— Сколько вы насчитали входов в миры в том пруду? — Фольк, поняв, наконец, о каком открытии говорит изобретатель, лихорадочно просчитывал шаги Гражданки. Знала о мирах или кинулась наобум? Убежала или увели? Кто помог? Как выбралась с острова?

«Надо смотаться на таможню, в Малую Руссею она могла попасть только паромом».

— Миров как минимум одиннадцать. Но не уверен точно, их может быть гораздо больше. Моя рогатка просто взбесилась.

— И что это значит? — глава охраны переглянулся с людьми из Сыска.

— Что в нашем мире открылся еще один портал, — произнес Фольк, и старик часто закивал, подтверждая его слова.

— Господа, авторитетно заявляю, в Малой Руссее растет новая Застава, — все проследили за указующим перстом изобретателя, который почему-то был направлен в небо.

— И вы, нэд Дерзи, считаете, что наша бедная девочка могла пропасть в одном из этих миров? — нэн Хосефина в растерянности и от понимания, как потрясло исчезновение Гражданки милорда, стянула в кулак ткань на груди.

— Вполне возможно, — качнул головой изобретатель.

— Я найду ее, — Фольк решительно поднялся. — Хоть из-под земли, но вытащу.

Он еще не понимал, виновата Гражданка или нет, но точно знал, что жить вдали друг от друга им нельзя.

— А сейчас каждый из вас поклянется на крови, что ничего из услышанного не расскажет. Иначе смерть.

— Мы все понимаем, какой лакомый кусок мироздания мы обнаружили, — нэд Дерзи, воодушевленный открытием, мог думать только о новом портале. — И сколько желающих будет прибрать его к рукам. Если за него вступятся в спор, от Малой Руссеи не останется и камешка.

— Хана Иванам, — согласился глава стражи.

* * *

Лорд Ракон стоял под тугими струями водопада, смывая с себя пыль дорог и то мерзкое чувство, что угнетало его после посещения Качер. Теперь к нему прибавилось волнение за Гражданку. Почему ушла? Неужели ее поцелуи были обманом, и на самом деле она лишь выжидала момент, когда можно будет скрыться? От него, от его любви…

Рык, полный боли, вознесся к небесам и заставил дрожать стекла во всем замке. Взлетевший дракон поднял такой ветер, что гнулись деревья, росшие вдоль главной аллеи, а с веревки в хозяйственном дворе сорвало простыни. На башне Смертников, он, рискуя разбиться, сложил крылья и кинулся в бурное море.

Слуги на кухне притихли. Повариха застыла с шумовкой в руках, не замечая, как из кастрюли полезла густая пена.

— Страдает, — произнесла экономка и приложила платок к глазам. — И как она могла от такого сбежать?

Марисоль уткнулась носом в корзинку с лущеным горохом. Ее руки мелко тряслись. Она так и не нашла времени передать нэн Хосефине прощальный привет от Гражданки: сначала выжидала, когда экономка останется одна, а потом, когда выяснилось, что помощница пропала, закрутилось такое, что лучше было остаться в стороне, чем оказаться виноватой. Допрос в Сыске мало кому понравится. Еще, как назло, куда-то подевался Витал. Поговаривали, что он срочно уехал в коммуну вервольфов, откуда был родом. Марисоль больше всего беспокоило, вернется он к ней или, как и его хозяин, предпочтет равную себе, а не ахтыбарыниху? Не с кем поговорить, не у кого спросить совета.