Вяземская катастрофа 41-го года - Лев Лопуховский

Гальдер с удовлетворением отметил:

«6.10. 4-я танковая группа, подчиненная 4-й армии, заходит главными силами на север. Войска противника, по некоторым признакам, деморализованы. Правый фланг танковой группы Гепнера и левый фланг 2-й армии наступают на Юхнов и далее, не встречая значительных сил противника.

3-я танковая группа, подчиненная 9-й армии, окончательно прорвала вторую линию обороны противника на всю ее глубину и вышла 7-й танковой дивизией на автостраду в районе севернее Вязьмы. 9-я армия сломила сопротивление противника в районе Белого. В целом можно сказать, что операция, которую ведет группа армий «Центр», приближается к своему апогею – полному завершению окружения противника» [17].

Сталину надоело выслушивать бесконечные обещания уточнить обстановку, исправить положение. Он уже не верил ни Буденному, ни Коневу. 5 октября Сталин вызвал на переговоры командующего Ленинградским фронтом. Здесь уместно будет сказать, что в 1941 г. основным средством связи Ставки со штабами фронтов и армий был телеграф с использованием аппаратов БОДО. Громоздкие, сложные в эксплуатации, эти аппараты доставляли немало хлопот при перемещениях штабов. Однако, по свидетельству начальника связи Красной Армии И.Т. Пересыпкина, И.В. Сталин категорически требовал, чтобы для прямых переговоров в высшем звене военного руководства использовались главным образом телеграфные аппараты БОДО. Он очень верил в этот аппарат и в невозможность перехвата передаваемых сообщений. Видимо, кто-то из специалистов убедил его в этом. Конечно, работу буквопечатающих аппаратов БОДО перехватывать было значительно труднее, чем простейших аппаратов Морзе, но возможно. Это показала специальная проверка, организованная русским Морским Генеральным штабом еще в период Первой мировой войны.

Ниже приводится запись состоявшихся переговоров:

«Сталин. Здравствуйте.

Жуков. Здравия желаю!

Сталин. Товарищ Жуков, не можете ли вы незамедлительно вылететь в Москву? Ввиду осложнения обстановки на левом крыле Резервного фронта в районе Юхнова (выделено мною. – Л.Л.) Ставка хотела бы с вами посоветоваться. За себя оставьте кого-нибудь, может быть, Хозина.

Жуков. Прошу разрешения вылететь утром 6 октября.

Сталин. Хорошо. Завтра днем ждем вас в Москве. Всего хорошего.

Жуков. Всего лучшего»[164].

Г.К. Жуков нужен был И.В. Сталину не в качестве советника – таких рядом было много, но почти все они смотрели в рот вождю, чтобы угадать его мнение. Верховному Главнокомандующему нужен был человек, способный быстро разобраться в обстановке и не отягощенный чувством вины за провал на фронте. Сталину нужен был человек решительный и волевой, который не остановится ни перед чем, чтобы выправить положение. Про себя вождь, видимо, уже решил найти и строго наказать виновных в прорыве фронта. Показательно, что Жуков был послан к Буденному, а комиссию ГКО послали на Западный фронт. Судя по всему, вождь был очень недоволен Коневым.

Пожалуй, единственное, что осуществил Конев из доложенных Шапошникову предложений, это явно запоздавшие меры по удержанию района Вязьмы, где могли сомкнуться клещи врага. Строго говоря, этот район из-за пресловутой чересполосицы до момента отвода войск находился за пределами его полосы ответственности. За счет отвода нескольких соединений с неатакованных участков командующий Западным фронтом решил создать группировку для прикрытия южных подступов к Вязьме. Почему-то только южных. Чтобы не допустить смыкания вражеских клещей в районе Вязьмы, надо было принять меры по удержанию подступов к Вязьме и с севера.

Командующий 16-й армией генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский

Командующий 20-й армией генерал-лейтенант Ф.А. Ершаков

Вечером 5 октября Рокоссовский получил телеграмму из штаба Западного фронта с распоряжением немедленно передать участок с войсками генералу Ф.А. Ершакову, а самому со штабом 16-й армии прибыть 6 октября в Вязьму. Кстати, здесь просматривается еще один аргумент против утверждения И.С. Конева: если он принял решение на отход 4 октября, то почему только на другой день он приказывает Рокоссовскому передать войска 16-й армии Ершакову и со своим штабом прибыть в район Вязьмы? Хотя хорошо представляет, насколько трудно вывести из боя дивизии и сколько на это требуется времени. Почему бы заблаговременно не начать отвод некоторых соединений со слабо атакованных участков в резерв под видом усиления угрожаемых направлений?

Из воспоминаний К.К. Рокоссовского:

«Все это было совершенно непонятно (никаких ориентировок и предварительных распоряжений об отходе и 5 октября не было! – Л.Л.). Севернее нас, в частности, у генерала Лукина, обстановка складывалась тяжелая, каковы события на левом крыле фронта и южнее, неизвестно...

Тут (на КП фронта. – Л.Л.) были товарищи Лобачев, Казаков, Малинин, Орел. У них, как у меня, телеграмма вызвала подозрения. Помню возглас начальника штаба:

– Уходить в такое время от войск? Уму непостижимо!

Я потребовал повторить приказ документом за личной подписью командующего фронтом» [55].

Позиция командующего 16-й армией, только перед войной выпущенного из тюрьмы, вполне понятна. Получив афронт по поводу его плана действий на случай вынужденного отхода, Рокоссовский, конечно, переживал. Ведь так не далеко было и до обвинений в пораженческих настроениях – мол, отступать собрался. А полученное распоряжение (текст телеграммы) было вообще написано на клочке бумаги. В случае чего, могут обвинить уже и в бегстве. Что, собственно, и произошло потом. Следы этого конфликта и оправдания Конева прослеживаются в их воспоминаниях. Конев принял меры, чтобы письменный приказ дошел до К.К. Рокоссовского. Для проверки получения этого приказа в штаб Рокоссовского был послан подполковник Чернышев, который донес по радио, что приказ Рокоссовским получен (Чернышев при возвращении в штаб фронта погиб). Приказ гласил:

«Командарму 16 и 20.

Рокоссовскому и Ершакову.

Командарму 16 Рокоссовскому немедленно приказываю участок 16 армии с войсками передать командарму 20 Ершакову. Самому с управлением армии и необходимыми средствами связи прибыть форсированным маршем не позднее утра 6.10 в Вязьму. В состав 16 армии будут включены в районе Вязьмы 50, 73, 38 и 229 сд, 147 тбр, дивизион РС, полк ПТО и полк АРГК.

Задача армии – задержать наступление противника на Вязьму, наступающего с юга из района Спас-Деменска, и не допустить его севернее рубежа Путьково, Крутые, Дрожжино (рубеж в 25 км южнее Вязьмы. – Л.Л.), имея в виду создание группировки и дальнейший переход в наступление в направлении Юхнов.