Мертвое ущелье - Александр Тамоников

Выведя пулемет из строя, комбат вызвал по рации Арбашева:

— Север! Я — Первый. Восток чист! Ты готов?

Старший лейтенант доложил:

— Готов.

— Хорошо. Жди приказа.

Подполковник переключился на старшего прапорщика.

— Старшина. Я — первый.

— Слушаю вас.

— Зачищай въезд в усадьбу и подгоняй к воротам «УАЗ». По исполнению немедленный доклад.

— Принял, Первый.

Старший прапорщик Милов вышел из проулка. Вскинув «Винторез», поймал в прицел охранника ворот, нажал на спусковой крючок снайперской винтовки. Телохранитель Фараона, так ничего и не поняв, рухнул в придорожную пыль, обильно обагряя ее черной кровью.

Прапорщик быстро вернулся к «УАЗу».

Армейский внедорожник остановился метрах в десяти от ворот усадьбы Расула. Крабов указал полковнику на куст возле дороги.

— Встаньте, товарищ полковник, там! Если кто-то попытается прорываться из усадьбы… тогда сами знаете, что делать!

Касаткин не стал возражать, отошел к кусту.

Командир взвода вызвал комбата:

— Первый! Я — Краб. Нахожусь на позиции штурма. Со мной старшина.

— Понял. Как только услышите выстрелы «АК-74», Арбашев будет выполнять собственную задачу, ты, Краб, в дом, на захват. Милов на прикрытие!

Капитан ответил:

— Есть.

— Смотри, Кирилл, бандиты в доме вооружены.

На что взводный зло ответил:

— Я тоже к ним не с вилами иду.

— Удачи!

— Отбой!

Крабов с Миловым встали у створок ворот. Увидели стоящую во дворе белую «девятку». Прапорщик предложил:

— Рвануть бы тачку Мансура!

Капитан посмотрел на старшину роты:

— Зачем?

— Да так! Чтобы не было ее!

— Умное решение, а главное — обоснованное. Но… внимание, сейчас должен начать игру Паша с майором из прокуратуры. А потом… пойдем мы!

Комбат тем временем вызвал старшего лейтенанта Арбашева, коротко бросил:

— Паша, пошел!

Майор Александров подставил спецназовцу спину, и тот, используя живую подставку, оседлал забор. Боевиков увидел сразу. И, не раздумывая, ударил по ним короткими очередями. Первым дернулся и упал бандит на аллее, вторым опрокинулся на землю боевик в беседке. Одновременно во двор ворвались капитан Крабов со старшим прапорщиком Миловым.

* * *

Расул, услышав короткие очереди автомата, остановился и зажал жертве разбитый рот своей крупной волосатой ладонью. Он замер, пытаясь понять, что могли означать эти очереди. И увидел в проеме окна спецназовца. Вернее, увидел ствол автомата между прутьев решетки. Ствол, из которого в его физиономии ударил огонь.

— Жива? — спросил Арбашев у Губочкиной.

Валентина, теряя сознание, успела произнести:

— Жива.

Арбашев кивнул подбежавшему Александрову на окно:

— Ты, майор, следи за комнатой, за дверью в комнату, чтобы кто не добил связистку, я на помощь своим.

Следователь подчинился.

Крабов подскочил к центральному входу в тот момент, когда из дома высунулся охранник. Высунулся он неожиданно для Кирилла. Что не смутило Милова, который, не раздумывая, из-за спины офицера всадил из бесшумной винтовки две пули в эту озабоченную, растерянную физиономию.

Крабов бросился в коридор.

С восточной стороны, так же преодолев забор, вышли и комбат с Шуршилиным.

Выстрелы не могли быть не услышанными и в главной комнате. Фараон от неожиданности уронил пиалу, проговорив испуганно:

— Что за шайтан?

А вот Жаров сориентировался мгновенно. Он прекрасно понял, ЧТО могли означать эти короткие автоматные очереди. Поэтому, отбросив столик в сторону, схватил баул с деньгами и крикнул заместителю:

— Мансур, гранаты к бою, к окну!

Сержант выхватил две мощные «Ф-1». Одну передал, перекатываясь к стене под окно, Жарову.

* * *

Крабов с Миловым ворвались в комнату, когда оборотни закончили свой маневр. И только отменная реакция спецназовцев сохранила им жизнь. Боковым зрением Крабов увидел возле стены Жарова с Мансуровым и небольшой предмет, который полетел в их сторону.

Капитан крикнул:

— Старшина, назад в коридор, граната!

И метнулся, выталкивая прапорщика за массивную дверь.

За секунду до взрыва в окно выпрыгнули и оборотни. Фараон успел накрыться столом, что спасло ему жизнь. Мощный взрыв потряс дом, выбив раму окна, из которого повалил дым. Этот взрыв чуть было не уничтожил Белянина с Шуршилиным. Находясь у стены, они получили легкую контузию, которая на некоторое время вывела их, как и Крабова с Миловым, из строя, позволив оборотням прорваться к «девятке».

Арбашева взрыв не затронул, но дезорганизовал. Он не увидел, как в машину запрыгнули Жаров с Мансуровым.

А «девятка», резко сдав назад, вылетела в ворота и буквально пронеслась мимо полковника Касаткина. Следователь поздно спохватился. Он выстрелил из пистолета в уходящую машину, но пули не достигли цели.

Полковник чертыхнулся и бросился в усадьбу, откуда спецы Белянина уже вынесли тела раненого Фараона и изуродованной Губочкиной. Трупы оставили на месте, как и женщин Расула, запретив последним покидать второй этаж.

Комбат взглянул на Касаткина:

— Ушли, суки, Петя?

— Да ты, понимаешь, все произошло так внезапно, что я ничего не смог предпринять. Стрелял, да толку-то. «Девятка» молнией пронеслась мимо меня.

— Она пошла к объездной трассе?

— Да. По дороге, ведущей к ней.

— Ясно! Скорее всего, оборотни постараются как можно дальше уйти от станицы. Им главное — дойти до горного массива. А в «зеленке» они легко затеряются. Преследовать бессмысленно, да и Губочкину надо быстрей доставить в санчасть, вместе с Фараоном. Надо оповещать штаб и Варихина. Пусть поднимает пару «вертушек» с десантом!

Белянин вызвал гарнизон, и спустя полчаса две винтокрылые машины пошли на восток. Одновременно взвод первой роты оцепил недостроенный дом Тимура. Надежда на то, что Жаров решит спрятаться в городе, казалась настолько невероятной и абсурдной, что комбат просто перестраховался. В доме никого не оказалось. Спецы обнаружили лишь вещи оборотня и женщины, да драгоценности, спрятанные в доме. Жаров, вопреки логике и расчетам опытного Белянина, все же повел «девятку» не от станицы, а именно в населенный пункт, чем удивил Мансурова. Тот, увидев, что начальник свернул к Разгульной, изумленно спросил: