Последняя аристократка - Лариса Шкатула

Он кивнул на девушку.

— Она не хочет с чекистом жить… Вообще-то я по специальности юрист. Может, найду себе другую работу… Спасибо Аполлону: как бы он коряво ни жил, а благодаря ему сегодня сразу три человека возвращаются к нормальной жизни. По-моему, это дорогого стоит.

Его попутчики согласно кивнули.

Через двенадцать часов пути они пересели в другой поезд, идущий, как советовал Аполлон, на юг от Москвы. И хотя нигде, во всей необъятной стране, не было уголка, где они могли бы надеяться, что до них не дотянется длинная рука НКВД, чем дальше они отъезжали от Соловков, тем спокойнее становилось на душе.

На одной из станций, от которой до села, где жил Знахарь, а значит, и до жены и дочери Яна было недалеко, Поплавский хотел сойти с поезда и добраться к своим родным, но Арнольд ему отсоветовал:

— Приедем, устроишься, обзаведешься хорошими документами, тогда и вызовешь их к себе. Ты не представляешь, какой поток заключенных идет сейчас из села! Кулаки, подкулачники, интенсивники, агрономы-вредители… Представь, там все на виду, все настороже, каждый новый человек сразу берется на заметку, а у тебя и документов нужных нет…

— Что ж ты не подсуетился? — беззлобно проворчал Ян, осознавая правоту Арнольда.

— Ишь ты, скорый какой! — отозвался тот. — Вместо того чтобы спасибо сказать… А насчет документов… если хочешь знать, я до сих пор невольно оглядываюсь: нет ли за нами погони… Виолетте Аполлон освобождение сделать успел, а вот тебе… На все про все у меня полчаса было. Так что ты, по документам СЛОНа, у нас в бегах будешь числиться. Правда, никого из тех, кто успевал в поезд сесть, не ловили…

— Вдруг обойдется, — дрожащим голосом проговорила Виолетта; она все не могла поверить, что её лагерный кошмар кончился, что она как все люди едет в поезде и энкавэдэшник-чекист в своей страшной форме всего лишь её возлюбленный Арнольд Аренский, попросту Алька.

* * *

Наташа и Петр для вида разделились. В зале ожидания узловой станции она села на скамейку с обеими девочками, а Петр с близнецами — в другом конце зала.

Ее с девочками Алексеев высадил с одной стороны станции, а сам миновал переезд и сани с лошадьми привязал поодаль. Наташа сунула ему пачку денег Петр не стал упираться даже для виду, только неуклюже пошутил:

— Ого, ограбила кого, что ли?

— Ограбила, батюшка, — ответила она, — кистенем по кумполу, а денежки себе.

— Правда? — восторженно спросил Гришка и с уважением посмотрел на нее; из всех детей он был самый здоровый и подвижный.

— Тетя Наташа шутит, — строго пояснила Аня

Варвара ухватилась за предложенную Наташей руку и вылезла из саней. Она уже ходила, но никак на слова других не реагировала, словно вдруг оглохла и онемела. Вернее, простые команды понимала, а говорить напрочь отказывалась.

Аня пыталась ей что-то сказать, но девочка в ответ на все её попытки лишь молчала, уставившись в одну точку. В конце концов её оставили в покое и просто вели и везли с собой, как щенка или котенка.

Билетов в плацкартный вагон не было, так что Петр взял билеты в международный, дорогой и потому пустой. Проводник недоуменно оглядел их худую одежонку. На Наташу посмотрел особенно неодобрительно: мамаша сама вырядилась, а дочери бог знает во что одеты!

Молодая женщина поняла, что такой диссонанс в их одежде будет бросаться в глаза и другим. Как-то днем, на очередной крупной станции, где по расписанию поезд стоял около часа, она вышла на перрон, напоминавший собой этакий небольшой рынок, на котором продавалось все, очень недорого купила детские вещи для девочек и кое-что для мальчиков, решив, что Петр может и не додуматься до этого, ведь прежде ему покупать детям одежду не приходилось.

Вещи она сложила в корзину, которую тут же купила у какой-то бабы и уже собиралась идти к поезду, как вдруг услышала чей-то знакомый голос.

Она подняла голову и обомлела: перед нею в форме старшего лейтенанта НКВД стоял Арнольд Аренский, рядом с ним какая-то худенькая девушка и… Ян Поплавский! Наташа даже головой тряхнула, не наваждение ли? Но они стояли и сосредоточенно что-то обсуждали.

— Билетов нет, — услышала она голос Аренского, — а следующий поезд только через сутки.

— Берите билеты в международный, — сквозь зубы проговорила она. — Третий вагон почти пустой. Держите деньги, вам может не хватить.

На всякий случай она делала вид, что её интересует проходящий мимо паренек с горячими пирожками, от которых и впрямь валил пар, а деньги передала Арнольду незаметно. Зря, что ли, она в цирке работала? Правда, и он не сплоховал, вспомнил трюки, которым учил его отец. Деньги мгновенно исчезли в его кармане.

— Наташа! — в один голос, но, по счастью, тихо воскликнули мужчины.

— Берите в третий вагон, — сказала она, не глядя на них.

— Да, понимаешь, у Яна документы ненадежные, — так же бесстрастно, вроде и не ей, а Виолетте, сообщил Арнольд. Он не знал, почему Наташа не обращается к ним впрямую, но, на всякий случай, решил поддержать её игру.

— В международном документы вообще не проверяют, — сказала она и пошла к поезду.

Уже проходя по коридору, она глянула в окно: на перроне остались Ян и незнакомая девушка. Аренский исчез — не иначе, послушался её совета.

Пора было обедать. Прежде Наташа собиралась послать за съестным Петра, но подумала, что на перроне они встретятся с Яном, и решила до срока этому воспрепятствовать. Кто знает, как среагирует на все Поплавский. То есть известно, что он будет страдать и мучиться. Таня была его любимой и, как говорил сам Ян, единственной. Лучше подготовить его потихоньку.

Она переодела девочек во все новое. Причем, Варя так и осталась безучастной к её манипуляциям, Аня же явно одежке обрадовалась.

Наташа посмотрела на часы — до отхода поезда оставалось ещё двадцать минут. Она опять взяла в руки корзинку, которая оказалась такой удобной, а Варю отвела в купе к Алексееву. Они договорились изображать людей незнакомых, потому Наташа громко сказала, хотя вагон все равно был пустой:

— Вы не приглядите за моей дочуркой? Я хочу купить что-нибудь из еды.

Петр удивленно на неё воззрился. Он сам собирался прогуляться на перрон.

— На следующей станции, — Наташа правильно поняла его взгляд и обратилась к Ане. — Ты пойдешь со мной на вокзал?

— Пойду, — заулыбалась та.

Когда Наташа с девочкой вышла на перрон, она увидела, как Аренский с товарищами идет к вагону и, улыбнувшись про себя, пошла в другую сторону. Времени оставалось все меньше, а ей действительно нужно было запастись продуктами.

Аня глядела на все голодными глазами, но молчала, а только стискивала руку Наташи, когда мимо кто-то из лоточников проносил очередное лакомство вроде горячей картошки или вяленой рыбы.

Давно Наташа не получала такого удовольствия от покупок. И оттого, что рядом идет девочка, которая держит её за руку, и все принимают её за дочь Наташи, потому что она русоволосая и сероглазая.