Случайная вакансия - Джоан Кэтлин Ролинг

— Ты, — он ткнул пальцем в Эндрю, — выдерни компьютер из розетки. Кабели там и всё прочее. Со мной поедешь.

Отрицать, помалкивать, прятать, маскировать.

Мутные воды реки Орр сомкнулись над обломками краденого компьютера, сброшенного в полночь со старого каменного моста. Саймон, хромая, приплёлся на работу и объявил, что поскользнулся на садовой дорожке. Рут приложила к своим синякам лёд и неумело замазала их полузасохшим тональным кремом; губа Эндрю покрылась коркой, как у Дейна Талли, а у Пола в школьном автобусе снова пошла носом кровь, и вместо первого урока ему пришлось бежать в медицинский кабинет.

Ширли Моллисон ездила за покупками в Ярвил — напрасно Рут снова и снова набирала её номер; ближе к вечеру, когда Ширли взяла наконец трубку, сыновья Рут уже вернулись из школы. Эндрю с лестницы подслушивал односторонние реплики. Он не сомневался, что Рут постарается уладить проблему до прихода отца — тому ничего не стоило выхватить трубку и осыпать бранью её приятельницу.

— …Просто глупые выдумки, — угодничала мать, — но мы будем очень благодарны, Ширли, если вы их удалите.

Он хмурился; опухшая разбитая губа вот-вот могла начать кровить. Его мутило от униженных просьб матери. Теперь он и сам злился, что пост не удалили сразу же. А потом вспомнил, что сочинил его сам и может винить только себя — за кровоподтёки на лице матери, за свою разбитую губу и за ужас, окутавший их дом в преддверии возвращения Саймона.

— Я понимаю, у вас масса дел, — егозила Рут, — но, если люди поверят, у Саймона могут быть большие…

А ведь именно так, думал Эндрю, Рут разговаривает с Саймоном в тех редких случаях, когда хочет от него чего-то добиться: угодливо, осторожно, виновато. Почему она не требует, чтобы эта женщина немедленно удалила сообщение? Почему вечно прогибается, вечно оправдывается? Почему она не ушла от отца?

Раньше он всегда рассматривал Рут отдельно от Саймона, считая её хорошей и правильной. С детства родители казались ему полными противоположностями, как белое и чёрное, как добро и зло. Но с возрастом в нём назревала неприязнь к намеренной слепоте Рут, к её постоянному заискиванию перед Саймоном, к преклонению перед этим ложным идолом.

Услышав, что мать положила трубку, он стал шумно спускаться по лестнице и столкнулся с Рут, когда та выходила из гостиной.

— Звонила модераторше того сайта?

— Да, — устало ответила Рут. — Она удалит, что там понаписали о папе, и тогда, надеюсь, эта история закончится.

Эндрю знал, что его мать — женщина неглупая и куда более приспособленная, чем бестолочь-папаша. Могла бы сама зарабатывать на жизнь.

— А почему она сразу не удалила, вы ведь с ней в хороших отношениях? — допытывался он, следуя за матерью на кухню.

Впервые в жизни жалость к Рут смешивалась у него с растерянностью, близкой к злости.

— Не успела, — отрезала Рут.

От побоев один глаз у неё налился кровью.

— Ты не сказала, что ей как модератору грозят крупные неприятности за распространение клеветы? Нам рассказывали на информа…

— Ещё раз повторяю, — рассердилась Рут, — она удалит.

Перед сыновьями она не стеснялась показывать характер.

Неужели это потому, что они её не бьют? Эндрю знал, что лицо у неё болит не меньше, чем у него.

— Как ты думаешь, кто мог такое написать про папу? — невинно спросил он.

Мать в сердцах развернулась к нему.

— Понятия не имею, — бросила она, — но это подлый, трусливый поступок. Каждому человеку есть что скрывать. А если бы папа выложил в интернете всё, что знает о других? Он же до этого не опускается.

— Это противоречит его нравственным принципам, да? — спросил Эндрю.

— Напрасно ты думаешь, что так хорошо знаешь отца! — вскричала сквозь слёзы Рут. — Уйди… делай уроки… иди куда хочешь… с глаз моих…

Эндрю поднялся к себе в комнату; на кухню он шёл в надежде перекусить, но теперь, голодный, лежал на кровати и размышлял, не была ли его затея роковой ошибкой и какие ещё увечья должен нанести им Саймон, чтобы мать удостоверилась в отсутствии у него каких бы то ни было нравственных принципов.

Между тем в миле от Хиллтоп-Хауса, в кабинете своего коттеджа, Ширли Моллисон пыталась вспомнить, как удаляются сообщения с форума. Обычно сообщений приходило так мало, что они висели там по три года. В конце концов Ширли порылась в конторском шкафу и нашла задвинутое в дальний угол краткое руководство для администратора сайта, которое сама составила себе в помощь, и сумела, хотя и не с первой попытки, удалить обвинения в адрес Саймона Прайса. Сделала она это только ради Рут, которой симпатизировала; никаких личных обязательств у неё не было.

Однако удаление поста не могло стереть его из памяти тех, кто был кровно заинтересован в предстоящей гонке за место Барри. Парминдер Джаванда скопировала текст на свой компьютер, а потом не раз к нему возвращалась, изучая каждое предложение, как судебно-медицинский эксперт изучает ворсинки на трупе, и отыскивая следы писательской ДНК Говарда Моллисона. Он мог маскироваться как угодно, но она не сомневалась, что узнает типичные для него обороты речи: «Мистер Прайс, безусловно, знает толк в рациональном использовании финансов» и «обладая солидными связями».

— Минда, ты не знаешь Саймона Прайса, — говорила Тесса Уолл; они с Колином были приглашены на ужин в Олд-Викеридж, и Парминдер, не дав им переступить через порог, завела разговор об этом сообщении. — Он крайне неприятный тип и вполне мог насолить большому числу людей. Честное слово, не думаю, что этот текст написал Говард Моллисон. Для него это слишком демонстративно.

— Не заблуждайся, Тесса, — отвечала Парминдер. — Говард пойдёт на всё, чтобы протащить Майлза в совет. Помяни моё слово. Следующим будет Колин.

Тесса заметила, как побелели суставы пальцев Колина, сжимающих вилку, и возмутилась, что Парминдер сначала говорит, а потом думает. Ей ли не знать, в каком состоянии сейчас Колин, — сама назначала ему прозак.

Викрам молча сидел во главе стола. На его точёном лице привычно играла сардоническая улыбка. Тесса перед ним немного робела, как и перед всеми эффектными мужчинами. Будучи близкой подругой Парминдер, она тем не менее почти не знала Викрама, который сутками пропадал в больнице и, в отличие от жены, мало интересовался городскими делами.

— Я тебе рассказывала, что у нас на повестке дня? — не унималась Парминдер. — Моллисон собирается поставить на голосование, во-первых, вопрос о Филдсе, то есть чтобы мы передали областному совету Ярвила право на пересмотр границ административного деления, а во-вторых, о выселении наркологической клиники из нынешнего здания. Старается протолк нуть эти решения как можно скорее, пока на место Барри не пришёл новый человек.

Она то и дело вскакивала, чтобы подать к столу что-то ещё, и рассеянно открывала какие-то ненужные дверцы. Пару раз она даже не смогла вспомнить, за чем пошла, и вернулась с пустыми руками. Викрам из-под густых ресниц внимательно следил за её передвижениями.