История военного искусства Cредневековья - Евгений Андреевич Разин

«И тако сступишася обе силы великиа на бой, и бысть брань крепка и сеча зла зело, и лиашеся кровь, аки вода и подоша мертвых множество бесчислено от обоих сил, от татарскиа и русскиа…; всюду бо множество мертвых лежаху, и не можаху кони ступати по мертвым; не токмо же оружием убивахуся, но сами себя бьюще, и под коньскыми ногами умираху, от великие тесноты задыхахуся, яко немощно бе вместитися на поле Куликове, между Доном и Мечи, множества ради многых сил сошедшеся»[189]. По сообщению летописца, наибольшие потери несла «пешая русская великая рать».

Самым устойчивым оказался правый фланг русского боевого порядка, отразивший все атаки татар. Но в центре, где противник наносил главный удар, после трех часов боя сложилась неблагоприятная для русской рати обстановка. Татары начали прорывать фронт большого полка. Только стойкость владимирских и суздальских полков позволила восстановить здесь положение и отразить атаки татар в центре. Вслед за этим татары перенесли главный удар против левого фланга русской рати, где была более удобная местность для действии конницы, так как овраги верховья р. Смолка более пологие. «И ту пешаа русскаа великаа рать, аки древеса, сломишися и, аки сено посечено, лежаху, и бе видети страшно зело… и начаша татарове адолевати»[190]. Полк левой руки сражался упорно, но под натиском превосходящих сил противника начал медленно отходить к Непрядве, обнажая левый фланг большого полка.

На направлении обозначившегося успеха натиск татар усилился. Продвигаясь к Непрядве, татары начали охватывать левый фланг большого полка. Только выдвижение частного резерва под командованием Дмитрия Ольгердовича устранило угрозу, нависшую над большим полком, продолжавшим отражать атаки татар с фронта. Приближался момент кризиса битвы.

Четвертый этап битвы – удар засадного полка.

«И уже осмому (14-й час. – Е.Р.) часу изшедшу и девятому (15-й час. – Е.Р.) наставши, всюду татарове одолевающе»[191]. Некоторые русские воины – «небывальцы», как их называет летописец, пали духом и уже думали, что русская рать терпит поражение. Свыше трех часов продолжалась битва. «Погании же заидоша всюду, християнстии же оскудеша: уже мало христиан, но все погании»[192]. Татарам казалось, что они выигрывают битву. Все большие и большие массы их устремлялись к Непрядве, преследуя остатки полка левой руки.

Наблюдатели и командование засадного полка следили за ходом битвы из Зеленой дубравы, и многие из них считали, что пора вступать в бой, что татары уже выигрывают битву. Так думал и князь Владимир Андреевич, который говорил Боброку: «Что убо, брате, ползует стояние наше и кий успех от нас им есть? кому убо нам помощи? уже убо вси мертви лежаху христианстии полци»[193]. «Какая польза от нашего стояния в дубраве? – спрашивал князь Боброка. – Кому мы можем оказать помощь? Ведь все наши полки уже лежат мертвыми».

Боброк отвечал, что время для вступления в бой засадного полка еще не настало и надо подождать, тем более что сильный ветер дул в лицо. Когда же воины хотели самовольно броситься на врага, Боброк заявил: «Никакоже никтоже да не изыдеть на брань, возбраняеть бо нас господь»[194]. Для того чтобы удержать полк от преждевременного выступления, был использован авторитет бога, церкви, что оказалось весьма действенным для верующих воинов.

«И уже девятому (15-й. – Е.Р.) часу изходящу, и се внезапу потяну ветер созади их, понужаа их изыти на татар. Тогда убо Дмитрей Боброк рече князю Володимеру Андреевичю: “Господине княже, час прииде, время приближися”; также и ко всему воиньству рече “господие, и отцы, и братиа, и чада, и друзи! подвизайтеся, время нам благо прииде, сила бо святого духа помогает нам”»[195].

Боброк выбрал момент для контратаки, когда противник увлекся преследованием остатков полка левой руки. Татары были уверены в победе. Уже все татарское войско было вовлечено в бой и сил для контрманевра не осталось.

Весь засадный полк «изыдоша с яростью и ревностью» на врага. Удар засадного полка «Сказание» описывает образно: «Единомысленни же друзи выехоша из дубровы зелены, аки соколы изучены, ударишася на многи на форовины стада»[196]. Конница засадного полка внезапно обрушилась с тыла на главные силы татар, которые обошли левый фланг русской рати и опрокинули полк левой руки.

Увидев свежие силы русских, татары говорили: «Увы нам, увы нам! христиане упредмудрили над нами, лутчиа и удалыа князи и воеводы втаю оставиша и на нас неутомлены уготовиша; наша же рукы ослабеша, и плещи усташа, и колени оцепенеша, и кони наша утомлени суть зело, и оружиа наша изринушася; и кто может противу их стати?»[197] В результате четырехчасового боя татары понесли большие потери. Их воины, продолжавшие сражаться, были изнурены, многие оказались безоружны; резервов не осталось.

Атака засадного полка была стремительна.

«И побегоша татарстии полци, а христианьстии полци за ними гоняюще, бьюще и секуще»[198].

Крупные силы татар, оказавшиеся в тылу боевого порядка русской рати, были опрокинуты в реку Непрядву. «Трупия же мертвых оба пол реки Непрядни, идеже была непроходна, спречь глубока, наполнися трупу поганых»[199].

Удар засадного полка определил перелом в ходе битвы. В наступление перешел полк правой руки и остатки большого полка. Татары в беспорядке бросились к Красному холму. Это было началом их отступления.

Пятый этап битвы – преследование русскими полками разбитого на Куликовом поле противника.

Как только «видешася Мамаю и татарам его, яко изыдоша из дубравы христианьстии полцы тмочисленыя, и никтоже от татар мажаше стати противу их, и побеже Мамай со князи своими в мале дружине»[200]. Отсутствие резервов заставило Мамая «в мале дружине» первым бежать с поля битвы. Остатки разбитой татарской рати, бросив свой лагерь, в панике бежали в южном направлении.

Русская рать без промедления стала преследовать остатки разбитого противника. «И гониша их до реки до Мечи, а княжии полцы гнашася за татары и до станов их, и полониша богатства и имениа их много»[201].

Русские преследовали татар до реки Меча (50 км). Во время преследования «бежащих татар безчисленное множестве избиено бысть». Русские захватили большую добычу, в том числе много скота. Мамаю же «со остаточными своими князи не во мнозе дружине»[202] удалось бежать в Орду, где он начал готовить новый поход на Русь.

Непосредственным стратегическим следствием разгрома татарской рати было то, что «князь же Ягайло со всею силою литовскую побежа назад с великою скоростию, никимже гоним; не видеша бо тогда великого князя, ни рати его, ни оружма его, но токмо имени его бояхуся и трепетаху»