Теперь ты ее видишь - Хэйди Перкс

Она не может забыть тот факт, что солгала полиции, но есть и еще кое-что. И если то, что сказала ей Алиса, – правда, Шарлотте нужно знать, что же она покрывает.

Шарлотта пьет чай и сверяет часы, когда поезд подъезжает к очередной станции. Ее остановка следующая, и они прибудут через двенадцать минут. Поезд снова отходит, и она пишет Одри сообщение, чтобы та проверила детей, замечая, как парень в конце вагона повышает голос. Он называет свою девушку тупой сукой и стукает кулаком по столу перед ними, и теперь та плачет, ее плечи подрагивают, а слезы текут по лицу черными полосками от размазавшейся туши. Другие пассажиры опускают головы или смотрят в окна, за исключением дамы в возрасте лет восьмидесяти, которая глядит на них, шокированная публичным проявлением гнева и истерики. Теперь парень наклоняется ближе к лицу девушки, заставляя ее отшатываться от каждого слова, которое произносит.

Шарлотта встает со своего места. Было время, когда она старалась держаться подальше от чужих дел, но сейчас она не может позволить такое поведение. Когда она шагает в конец вагона, то чувствует нервные взгляды других пассажиров, которые, вероятно, думают, что она безумна, если собирается вмешаться. Но как только Шарлотта достигает пары, то резко останавливается. Мужчина держит девушку за лицо, но теперь он целует ее в нос, просит прощения и говорит, как сильно ее любит.

Давясь всхлипываниями вперемешку со смехом, та отвечает ему, что тоже его любит. Они оба не обращают внимания на Шарлотту, зависшую в шаге от них.

Она могла бы продолжать идти и притвориться, что направляется в туалет, но не заморачивается подробным фарсом, а вместо этого поворачивается на каблуках и возвращается на свое место. К ней тянется рука, задерживая ее на пути, и Шарлотта смотрит на пожилую даму, которая говорит:

– Вы сделали хорошее дело, милочка. Вы оказались единственной, кто был готов вмешаться.

Шарлотта оглядывается на парочку.

– Я не думаю, что эта девушка понимает – что ей нужна помощь. – Она чувствует злость, что парень так с ней обращается. Эта девушка – чья-то дочь, и Шарлотта хотела бы, чтобы кто-то вмешался, будь на ее месте Молли или Эви.

– Нет, – соглашается дама. – Но однажды она поймет.

– Может, мне стоит вернуться и сказать что-нибудь?

– Я бы не стала, – говорит дама. – Вы не всегда знаете, когда приносите больше вреда, чем пользы. Если она не готова к помощи, то никто из них не будет вам благодарен.

* * *

Квартиру Гарриет на первом этаже нетрудно найти. Она находится в конце симпатичной улицы, где прямо за углом имеется небольшой ряд старомодных магазинов, а через дорогу – широкий простор зеленого парка с павильоном, прудом и детской игровой площадкой.

Шарлотта мнется на тротуаре снаружи. Внезапно мысль о встрече с Гарриет становится слишком подавляющей, и ей требуется заставить себя проделать короткий путь ко входной двери, позвонить в звонок и ждать без суеты. Ее сердце сильно колотится, и она думает – может ли плюнуть на всё это и кинуться прочь, когда Гарриет открывает дверь.

Гарриет одета в длинное синее платье и белый кардиган, накинутый поверх него. Ее волосы коротко подстрижены и окрашены в более насыщенный коричневый цвет. На ее губах сверкающий блеск, и они расплываются в легкой улыбке, когда Гарриет отступает, чтобы впустить Шарлотту. Гостья бормочет «спасибо», проходя внутрь, и направляется на кухню, куда врывается Алиса, вооруженная букетом цветов, который сует в руку Шарлотты.

– Ох, радость моя! – говорит та, наклоняясь к девочке. – Спасибо тебе! – Выступившие вдруг слезы удивляют ее. Она не ожидала оказаться столь эмоциональной при виде Алисы, которая теперь даже выше Молли. Ее волосы заплетены сзади и перевязаны огромной желтой лентой. Она болтает о саде, что-то о розовом кусте, а еще о новом ребенке, который спит в кроватке рядом с постелью мамочки, и спрашивает, не хотела бы Шарлотта увидеть ее собственную спальню, потому что Алиса повесила там своих бабочек на окно.

– С удовольствием! Может, чуть позже? – Шарлотта выпрямляется. Девочка не прекращает болтать, взволнованно рассказывая всё о школе, и теперь снимает с холодильника рисунок и протягивает ей.

– Это я нарисовала школьную крольчиху, – говорит Алиса. – Я правда сама рисовала!

Гарриет суетится вокруг них, наполняя чайник и выкладывая пирог на блюдо, которое ставит на маленький круглый стол, стоящий вплотную в углу комнаты. Стопка муслиновых салфеток аккуратно сложена с его краю, а детские бутылочки выстроились в ряд за раковиной. Шарлотте интересно взглянуть на малыша, пока Алиса продолжает болтать с ней.

– Я хожу в большую школу, – гордо улыбается Алиса. – Я хожу каждое утро пять раз в неделю! – Она поднимает вверх пять пальцев.

– Это очень хороший счет. Тебе нравится в твоей большой школе?

Алиса с энтузиазмом кивает.

– Крольчиху зовут Ватный Хвост, и мы можем гладить ее во время перерыва, а вчера была моя очередь кормить ее, но вы знаете, что не должны давать им слишком много морковок?

– Я ничего такого не знала.

– Это потому, что в них содержится сахар, и от этого у кролика могут сделаться плохие зубы. Моя учительница сказала это на собрании.

– Ах ты, маленькая отличница! – Шарлотта улыбается ей.

– Она такая, – говорит Гарриет, подходя к дочери и кладя руку на ее голову. – Она ничего не забывает, – добавляет Гарриет, но в такой манере, которая не предполагает, что это непременно хорошо. – Алиса, почему бы тебе не взять кусок пирога и не посмотреть телевизор? – Как только она передает Алисе тарелку, девочка покидает комнату.

– Она выглядит очень счастливой, – Шарлотта смотрит ей вслед.

Гарриет кивает.

– Надеюсь, что так. Однако не всегда можно знать наверняка, не так ли? Пожалуйста, бери пирог. – Гарриет протягивает ей тарелку. Шарлотта берет кусочек и садится на один из стульев, куда показывает хозяйка.

– Джордж спит, – говорит Гарриет, нахмурившись и беспокойно глядя на часы. – Он уже два часа как угомонился. Наверное, скоро проснется. – Шарлотта помнит их прошлые дни, как будто они были вчера, но сейчас не может сказать – хочет ли отчаянно Гарриет, чтобы Джордж проснулся, или, напротив, отчаянно хочет, чтобы не просыпался.

– Я была рада твоему звонку, – продолжает Гарриет. – Однако теперь, когда ты здесь, у меня такое чувство, что это не дружеский визит. – Она пытается засмеяться, но смешок выходит каким-то нервным.

– Возможно, что и нет, – признает Шарлотта. – Я в постоянной борьбе сама с собой.

Гарриет кивает.

– Из-за того, что ты сказала полиции?

– Отчасти и из-за этого.

– Ты думаешь, что поступила неправильно? – Взгляд Гарриет скользит в сторону, пока она кромсает кусок пирога маленькой вилкой, рассыпая мелкие крошки, разлетающиеся по тарелке.