Любовь Бешеного - Виктор Доценко

— Извините, дядя Терри, но мне хочется побыть одной. Спасибо вам за участие.

Мэр встал, чмокнул ее в затылок.

— Держишь, дочка! Все под Богом ходим! — Глубоко вздохнув, он тяжелой походкой двинулся к выходу.

Когда дверь за ним закрылась, Лариса уткнулась лицом в подушку и дала волю слезам. Она громко рыдала и вздрагивала всем телом. Ей казалось, что отец предал ее. Предал во второй раз! Сначала, когда бросил еще не родившуюся и уехал в Америку, теперь оставил уже навсегда. Теперь она одна на всем белом свете! Девушка не слышала звонка, не слышала, как в комнату ктото вошел, и очнулась только тогда, когда почувствовала чье-то прикосновение.

— Я же просила, дядя Терри! — с надрывом закричала она, не поднимая головы.

— Это я, подружка! — раздался голос Розочки.

— Розочка! — с рыданием воскликнула Лариса, бросаясь ей на грудь.

— Папу убили! Ты понимаешь, папу убили!

— Да, родная, я все знаю! — Розочка обняла ее и стала покачивать, как маленького ребенка; по щекам ее тоже текли слезы, и она украдкой смахивала их со щек. — Знаю, как тяжело терять родителей.

— Как же мне теперь жить-то? — Лариса буквально заревела, казалось, у нее вот-вот начнется истерика.

— А как я живу? — резко спросила Розочка. — У меня тоже никого нет!

— Господи, ты наказал меня за мои грехи! — Лариса воздела руки. — Да, я виновата перед тобой. Господи! Я глупая, своевольная, развратная, ленивая тварь! Именно поэтому ты так жестоко наказал меня, позволив моему же любовнику убить отца. Господи, прости меня грешную!

— Не терзайся так, родная! Что теперь поделаешь?

— Нет мне прощенья! Нет. Уйду в монастырь и буду замаливать свои грехи.

— В монастырь? Что ты, Лариса? И никакая ты не глупая, и вовсе не ленивая…

— Может, напомнить, как я поступила в университет? — взвизгнула подруга.

— Что ж, возможно, что при поступлении у тебя были некоторые преимущества, но теперь-то… Учишься ты сама, экзамены за тебя никто не сдает… А английский? Ты настояла на том, чтобы учиться со мной по усложненной программе. В школе ты изучала французский, а сейчас знаешь язык не хуже меня, говоришь как настоящая американка! Скажешь, такое под силу ленивому человеку? Да и вообще, разве можно так распускаться? Ты взгляни на себя со стороны: красивая, статная, сильная, волевая! Тысячи женщин мечтали бы иметь хотя бы десятую часть того, что дано тебе от природы!

Пятнадцатилетняя девочка упрямо пыталась доказать своей взрослой подруге, что она нужна обществу и еще много полезного сделает в этой жизни. Излишне эмоциональные доводы тем не менее били точно в цель. И, видимо, задели самолюбие Ларисы.

— Может, скажешь, что я и не развратная вовсе? — язвительно спросила подруга. — Да знаешь ли ты, что я даже твоего Сергея в постель затащила? — Лариса вдруг осознала, что сказанное ею подло, ужасно, и не имела она никакого права так поступать со своей подругой. Она тотчас бросилась на колени: — Прости, Розочка, я идиотка! Я вру, вру! Поверь, ничего не было! Это я от боли! Правда! Прости меня, родная!

На Розочку словно ушат холодной воды вылили. Если до этого в душе ее еще теплилась надежда на отсутствие подобных отношений между Савелием и Ларисой, то теперь, услышав правду, она ощущала страшную пустоту. Но это была отнюдь не пустота безысходности или отчаяния, а скорее спокойствие умудренного случившимся человека.

В глубине души Розочка считала, что это просто защитная реакция, и потому, столкнувшись с реальностью, была спокойна и уверенна.

— Господи, переспала и переспала! — спокойно проговорила она. — Ты ж прекрасно знаешь, что я с ним пока не была в близких отношениях, а ведь он — мужчина!

— Ты правда не сердишься? — удивленно спросила Лариса.

— Конечно нет! Мы же с тобой подруги. А Сергей, Сергей любит меня и… бережет! — добавила она после паузы.

— Да, Розочка, он так тебя любит, что я даже позавидовала вашей любви! Я просто воспользовалась тем, что он слегка перепил! Вернее, подтолкнула к этому. — Лариса вдруг рассмеялась сквозь слезы: у нее словно камень с души свалился.

— А зачем нужно было его спаивать? — удивилась Розочка.

— Как зачем? Да разве с трезвым я бы справилась? Знаешь, как он сопротивлялся? Он же все время имя твое повторял!

— Справилась? Ты что, силком его тащила? — До Розочки вдруг дошел смысл сказанного подругой, и ей стало так смешно, что она громко рассмеялась.

— Ты что? Ты что, подруга? — Ларисе показалось, что у Розочки начинается истерика.

— Просто представила, как ты с ним борешься, пытаясь тащить в постель, а он вовсю отбивается! Вот умора-то! Ха-ха-ха! — Розочка снова зашлась от смеха, засмеялась и Лариса.

Подруги вместе смеялись и плакали. Одна прощалась с отцом, другая

— со своим детством, и это были слезы очищения…

Тайсон открыл глаза и удивленно осмотрелся: почему он лежит в больничной палате? Специфический запах, капельницы, боксы, бликующие от солнечного луча, не оставляли сомнений в том, что так оно и было. Скосив глаза, Тайсон заметил на другой кровати еще одного пациента; он изредка громко всхрапывал, сразу же просыпался, затем все повторялось сначала. Видно, сосед был тяжело болен, во всяком случае, к нему был подключен какой-то аппарат, который мерно «чавкал», не останавливаясь ни на секунду.

Осмотревшись, Тайсон обнаружил прозрачный шланг капельницы и осторожно приподнял одеяло. Какая-то жидкость капала ему в грудную клетку, живот был заклеен марлевой салфеткой. В памяти Тайсона мелькали обрывки каких-то видений, но он никакие мог понять, Почему ранен в живот, если в тот момент держал тело одного из нападавших? Неужели того прошило насквозь? Ладно, главное — он жив.

«Хозяин, наверное, совсем меня потерял. Хорошо бы ему позвонить…»

Тайсон взглянул на тумбочку рядом с кроватью, но, кроме графина с водой и стакана, на ней ничего не было. Заметив над головой кнопку вызова медсестры, он нажал ее и буквально через минуту вошла длинноногая сухопарая блондинка с зелеными глазами.

— Чего вам, сэр? — с застывшей улыбкой, стараясь изобразить участие, спросила она голосом убийцы.

— Как давно я здесь нахожусь, мэм?

— Почти сутки!

— Что это за больница?

— Больница Святого Патрика!

— У меня был телефон?

— Вообще-то доктор запретил вам волноваться, сэр.

— Вот поэтому и отдайте мне его! — Тайсон сделал попытку приподняться.

— Хорошо-хорошо! — Замахав костлявыми руками, медсестра открыла тумбочку и достала трубку сотового телефона. — Прежде чем звонить, примите лекарство! — Она протянула Тайсону две таблетки успокоительного. — Через двадцать минут приду делать укол! — строго предупредила она и, виляя тощим задом, направилась к выходу.