Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Джеймс Хэдли Чейз

что с двигателем что-то не в порядке. Открыв капот, я увидел, что кто-то отсоединил провода зажигания. Пока я с ними возился, ругаясь на чем свет стоит, прошло несколько драгоценных минут. Вскоре я сидел за рулем машины, мчавшейся в ночи, как сорвавшаяся с цепи пантера.

В больнице первым, кто попался мне после ночного сторожа, был доктор Кук.

— Вы помните меня, доктор? Я тот самый пациент, который чуть не отдал богу душу, когда его укололи иглой, отравленной кураре! Вы меня тогда спасли.

— А, ну, конечно! Вы этот… как его… ах, да, частный детектив из Нью-Йорка.

— Совершенно верно! Мне хотелось бы увидеть миссис Грацию Калливуд, ее положили к вам несколько часов назад.

— Очень жаль, но я вряд ли смогу чем-нибудь помочь, господин…

— Бакстер, — подсказал я.

— Да, да, Бакстер! Пациентка отдыхает и ее состояние…

— Я знаю, знаю, — перебил я его. Но речь идет о моей жизни и смерти.

Кук сморщил лоб, видимо, раздумывая над моими словами.

— Вы знаете, ее охраняет полицейский. Кроме того, мне сказали, что она…

— Правильно! Она убила двух человек. Но это было неизбежно. Она не могла поступить по-другому. Отведите меня к ней, доктор. У меня совсем мало времени!

Доктор как-то искоса посмотрел на меня и, молча повернувшись, пошел вперед. Я за ним.

Полицейский, охранявший Грацию, спал. Я, конечно, не стал его будить, а молча проскользнул мимо него. Я бесшумно подошел к кровати, на которой лежала Грация. На ее восковом лице отражалось страдание.

— Она отсюда никуда не… не выходила? По крайней мере, в последние часы?

Задав вопрос, я почувствовал, насколько он глуп.

— А как бы она смогла это сделать в том состоянии, в котором она находилась, да еще под присмотром этого бравого полицейского?

Кук смотрел на меня, выражая взглядом свое неудовольствие.

— Действительно, под присмотром! — хмыкнул я, указывая на спящего полицейского.

Доктор вместо ответа деликатно засунул руку под одеяло и показал мне цепь, которой Грация была прикована к постели, а затем сказал:

— Она отсюда не может никуда уйти, разве что в тюрьму. В Лос-Анджелесе с убийствами не шутят? Он еще что-то говорил, но я его уже не слушал. Я чувствовал, что моя стройная теория рушится. Но с другой стороны… Я даже облегченно вздохнул. Грация не могла стрелять в меня час назад. И потом, ведь это она спасла мне жизнь, без колебания выстрелила в Гервина Гранта и Красавчика Китаезу. Какая же я неблагодарная тварь, если мог такое подумать о ней.

Выйдя из комнаты, я решил поехать на Самсет-бульвар, чтобы закончить прерванные поиски. Труп, если такой существует, должен находиться там и ни в каком другом месте. Но была еще одна деталь, которая поразила меня с самого начала, и мне хотелось разобраться, в чем тут дело.

— А где Клер? — спросил я. — Хотелось бы еще раз выразить ей свою признательность. Она много сделала для меня и миссис Калливуд.

Мы пришли в кабинет доктора Кука, и он нажал кнопку интерфона. Вскоре в ней зазвучал голос ночной дежурной медсестры:

— Слушаю вас, доктор!

— Пригласите ко мне Клер Пирсон.

— Через несколько минут она уже стояла перед нами.

— Клер! — воскликнул я радостным голосом и прежде, чем она успела опомниться, я заключил ее в свои объятия и крепко поцеловал в губы.

Сильным рывком она вырвалась и тяжело дыша, сказала:

— Вы… что… Бакстер…

Но я не дал ей договорить.

— Прошу прощения, Клер, я не сошел с ума, просто мне хотелось выразить вам свою благодарность.

Я вытер платком губы, испачканные губной помадой, и спрятал его в карман.

— Еще раз прошу прощения, вы были так добры ко мне! Будьте так добры и к Грации, продолжайте заботиться о ней!

— Не беспокойтесь, здесь она в безопасности!

Доктор смотрел на нас, ничего не понимая, что происходит. Им обоим и в голову не могло прийти, что в моем кармане находится доказательство, которое может привести кое-кого на электрический стул. Кроме того, моя память зарегистрировала еще одну, не менее важную деталь, о которой я сообщу позднее.

Глава 12

Труп, как и я предполагал, находился здесь. Видимо, затеянная мною перестрелка сильно нарушила планы моих противников. Они спрятали его в доспехи средневекового рыцаря, который скромно стоял в углу, сжимая в руках бесполезный меч. Нашел я труп случайно. Утомленный бесплодными поисками, я стоял в этом углу, раздумывая, где бы еще поискать, и стукнул кулаком по рыцарю. С досады, конечно. От моего стука он сдвинулся, и я, ставя его на место, обратил внимание на то, что под ним кровь. Быстро разобрал эту кучу железа — и моим глазам предстал безобразный труп Мары, черной служанки Грации.

В моей голове уже кое-что прояснилось. Я понимал, правда, еще не до конца, мотивы убийства. Что было для меня загадкой, так это то, от кого исходили приказы о совершении убийств…

Теперь было понятно, что делать: надо было идти в криминальную лабораторию Лос-Анджелеса…

Так как была ночь, то дежурный офицер не проявил энтузиазма, когда я ему сказал, что мне нужен дежурный лаборант, и желательно химик.

Вскоре появился заспанный человек, который буркнул «доктор Лестер», и уставился на меня в ожидании. Взглянув на него внимательнее, я чуть было не рассмеялся, передо мной стояла настоящая обезьяна, вся заросшая волосами, кривоногая, которой, как бы в насмешку, были прицеплены очки. Но я вовремя спохватился и объяснил:

— Я частный детектив, а лейтенант Мэрфи мой приятель.

— Слушаю вас, — проворчал доктор.

Я вынул из кармана носовой платок с губной помадой на нем, затем я вкратце рассказал ему, что мне от него нужно.

Особого энтузиазма он не проявил, но платок все-таки взял, а я, между тем, отправился на виллу Калливуд за телефонным справочником.

Вернувшись в госпиталь, я сразу же направился в палату, где находилась Грация, благо того никто не видел, и в этом мне никто не препятствовал.

После моего последнего посещения здесь мало что изменилось, за исключением того, что полицейский так стал храпеть, что хоть святых выноси.

Я бесцеремонно растолкал его, и он уставился на меня недобрым взглядом. Я жестом пригласил его выйти в коридор.

Полицейский вышел из палаты, все так же враждебно глядя на меня.

— Что вам нужно? — спросил он меня грубым голосом.

— Н-да… я думаю, что у вас тяжелый сон… — начал я.

— Что вы несете? Какой сон?

— Да вы же только что сладко спали! На посту!

— Ты что, — подступился он ко мне, — наверное, в морду захотел? —