Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Игра на понижение - Михаил Луговой

Игра на понижение - Михаил Луговой

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 120
Перейти на страницу:

В наушниках внушительно прокашлялись, потом женский голос произнес по-английски:

– Вызывает кормовая рубка. Э… Пилот?

– Слушаю, – откликнулся Евгений. – Что там с мощностью?

– Поднимаю. Здесь есть метка «Аварийный уровень с автостабилизацией параметров». Это оно?

– Да, именно. Доложите, когда уровень мощности будет достигнут.

У самого Евгения оказалось неожиданно много дел. Обычно паромы шли на посадку, имея около ста тонн квазиполимера в центральной группе баков под грузовым отсеком. Но сейчас, кроме этого, почти в два раза больше «Льда-59» оставалось и в кормовых резервуарах. Их осушать следовало в первую очередь, в атмосфере подобный дисбаланс мог сильно усложнить пилотирование. А оно и так будет непростым. При подходе к полосе, когда происходит окончательная отсечка главного двигателя, масса содержимого баков должна приближаться к нулю, иначе возможна авария. Обычно, чтобы выработать лишнюю массу, экипажи паромов вели корабль «змейкой» или применяли волнообразные колебания траектории в вертикальной плоскости, когда корабль на удалении в пару тысяч километров от космодрома то проседал до пятнадцати километров, то, подрабатывая двигателем, поднимался до двадцати. Но именно сейчас это не годилось. При таком профиле полета снимаемая с реактора мощность была пульсирующей и предполагала повышенные требования к квалификации энергетика. Но существовал и другой способ. Аэродинамическая форма парома была оптимизирована для полета на гиперзвуке, и при падении скорости ниже пяти махов паром начинал проседать, задирая нос. Работа двигателя удерживала его на этой грани, а высота лимитировала дальность полета. Правда, при этом плазмотроны были включены почти до момента посадки, лишая корабль связи. Но сейчас-то ее все равно нет!

5 мая 2074 года. Универсальное время: 06 часов 00 минут (9.00 по местному времени). Москва. Здание Службы госбезопасности

– Они будут садиться. Но как, черт побери?

Голос Родимцева дрогнул, выдавая напряжение последних часов. Из принтера с шорохом выполз еще один лист. Профессор подцепил его, пробежал глазами.

– Что там? – поднял глаза шеф Госбеза.

– Неполадки на борту, – прочитал профессор. – Вышли из строя радиопередатчики и центр контроля радиосвязи.

– Не вышли, – поправил Родимцев, – были выведены из строя. Спонтанные неполадки после того, как террорист сообщил, что связи больше не будет, – это слишком малореальное совпадение.

– Зафиксирована смена ориентации парома, – продолжил чтение профессор. – Он развернулся соплом главного двигателя по ходу полета. Очевидный вывод – подготовка к торможению.

Родимцев протянул руку и коснулся головы одного из операторов. Тот обернулся и сдвинул с головы наушники.

– Ваня, ты следишь за телеметрией с борта?

Оператор кивнул.

– Как только они начнут тормозить, фиксируй координаты.

Оператор кивнул и, сдвинув наушники обратно, снова погрузился в виртуальный мир.

– Думаем, Владимир Филиппович, думаем, – продолжил шеф Госбеза. – У нас остался один-единственный шанс. Если они начнут тормозить в пределах посадочного окна на Байконур, появится небольшая возможность, что паром проскочит Ал-Субайх. И тогда, кроме Байконура, деваться ему будет некуда. Как мы можем это обеспечить?

Профессор закрыл лицо ладонями.

– Возможно ли воздействовать на автоматику парома? – глухо спросил он. – До входа в плазменный кокон она определяет текущее положение по звездам и спутникам, а после этого инерционно. После выхода из плазмы – только по спутниковым системам. Если при этом скормить корабельной ЭВМ неверные координаты, она может решить, что снижение совершено слишком рано, увеличит скорость и высоту и…

– Отпадает, – парировал Родимцев. – Насколько я понимаю, при ориентировании парома автоматика пользуется консенсусной логикой. Местоположение определяется по всем четырнадцати навигационным системам. Если одна или две из них покажут неверные координаты, их показания будут просто исключены из рассмотрения. А под нашим контролем находятся только четыре из них. Кроме того, у космодрома имеются и приводные маяки, радио– и оптические. Нет, единственная возможность изменить точку посадки – это воздействие на экипаж. Что мы имеем? Для начала хотя бы с технической стороны?

– С технической? – переспросил профессор. – Радиосвязь выведена из строя. Разумеется, на борту остаются и другие передатчики. Телеметрия передается, еще есть аварийные радиомаяки, радио в скафандрах и, кажется, носимые аварийные комплекты. Да радаром, в конце концов, можно морзянку выстучать! Но все эти способы односторонние. С «Быковского» на связь выйти можно, а в обратном направлении… Стоп!

Профессор отнял ладони от лица. Потом медленно указал пальцем в потолок. Родимцев машинально поднял взгляд вверх, потом спохватился и воззрился на профессора.

– Что?

– Лазерная связь! Когда корабль в плазменном коконе, то радио недоступно. При взлете связь поддерживается через лазерный ретранслятор!

Родимцев уже водил пальцами по управляющей поверхности планшета, глядя на экран.

– Ретранслятор, – бормотал он. – Он что, один такой?

– Один, – сокрушенно подтвердил профессор. – Установлен на ооновской геостационарной платформе «Интерсат-Азия». Сто тридцать два градуса восточной долготы.

– Паром для него за горизонтом, – откинулся на спинку кресла шеф Госбеза. – Да и находятся и спутник, и ретранслятор под управлением диспетчерской службы Космического комитета.

– А другие спутники? Я считал, что у нас масса абонентов пользуется лазерными каналами. Взять хотя бы военных.

– Это годится только для связи с неподвижными станциями. Даже для самолетов уже возникают проблемы, а здесь паром будет идти на гиперзвуке, и для удержания его в луче спутника требуется специальная аппаратура. Хотя…

Он снова потянулся к планшету, отправив какой-то запрос.

– Нет, через «Интерсат-Азия» не выйдет, – подтвердил он через минуту. – А кроме него, подобные системы стоят только на лунных космодромах…

Профессор и шеф Госбеза быстро переглянулись.

– Для начала, – бодро произнес профессор, – где у нас находится Луна?

– Прямое восхождение… пять часов. Склонение… минус пятнадцать? – нахмурился Родимцев, бросив взгляд на экран. – Где это?

– Там, где надо, – успокоил его профессор. – Трасса парома при посадке в Аравии или на Байконуре как раз будет оттуда видна.

– Ага… Поскольку в качестве ретранслятора мы тамошний передатчик использовать уже не успеем, единственный способ передать информацию на борт парома – устное сообщение дежурного диспетчера. Ну, что же, Владимир Филиппович. У нас есть единственный шанс. Точнее, это у вас есть единственный шанс!

1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 120
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?