Книга дракона - Илья Новак

Дядя упал, брызги грязного снега разлетелись из-под него, и торговавшая рядом сморщенными яблоками бабешка в невообразимом есенинском зипуне ахнула.

Гармонь, издав умирающий аккорд, смолкла. Дядя лежал, широко раскинув ноги в ватных штанах, подогнув под себя одну руку, а вторую вытянув в мою сторону. Я поспешно шагнул дальше, уходя с направления, в котором указывала его рука, слыша за спиной возбужденные голоса и причитания: «поднимите его», «та скорую трэба», «може, сердце?».

Что за черт? Уже сотни раз я этого дядю здесь видел. Надо же, именно в тот момент, когда я мимо проходил…

За переходом остановка троллейбусов, и как раз один подъехал. На горку, до площади. Я вышел на Соломенке, здесь большущее бетонное здание института, в котором моя контора арендует полуподвальное помещение.

Совсем стемнело и сделалось как-то неприкаянно. Людишки мимо топали, кое-кто еще даже с елками, хотя до Нового года осталось всего ничего. Два раза Деды Морозы прошли, а один раз – пожилая Снегурочка. А дядя с гармонью-то? Упал – и нет его. Странно как-то, даже дико… Пришлось поднять воротник пальто, потому что снег пошел сильнее. Сквозь него фонари светились, как какие-нибудь фосфоресцирующие медузы в мутной океанской толще. Обойдя институт, я спустился по узкой бетонной лестнице и попал в заброшенный угол внутреннего двора, за которым уже ржавые, покинутые гаражи и свалка. Офис наш находится в другой, более обжитой части, а производственный цех с воротами, обитыми полосами белого пластика, здесь. Я приостановился, вытер нос перчаткой и глянул по сторонам. Громада института, где светилась всего пара окон (это в нашем офисе, там еще мастер Руслан сидит, скорее всего) возвышалась слева, а справа – ржавые стенки гаражей за пеленой снега. Я вдруг увидел на ближайшем гараже какую-то фигуру, пригляделся: ё-моё, Дед Мороз! Он стоял, уперев руки в бока – темный силуэт на фоне размытого света фонарей. Стоял и смотрел вниз, на внутренний двор института. Пьяный, что ли? Что ему там делать, на гаражах?

Нет, совсем муторно стало на улице. И одинокая фигура на гараже производила такое тоскливое впечатление, что я быстро открыл ворота и вошел в цех.

…коридор, слева двери туалета, душевой, потом склада, потом просторная ниша, где охрана сидит. Я ждал этого. Ждал, чтобы убедиться еще раз: настоящая причина, по которой я приперся сюда в новогоднюю ночь, не выдумана мной. Между дверями туалета и душевой расстояние метров пять, а сами помещения – метра два шириной каждое. Не больше. Я встал и глянул на стену коридора между ними. Нет, не в порядке тут что-то, я прав таки. Давно меня это мучает, а теперь вот как раз есть возможность разобраться.

Охранника Пети уже нет, смылся, эгоист, домой, не дождавшись меня. Вот он, цех – все стены в белой пластмассе. Справа клеть подъемника и закуток наладчиков. Слева железная лесенка на второй этаж, копировальная комната и четырехсекционная печатная машина немецкого производства «Гейдельберг Друкмашинен Остевропа Гмбх», которую я так и называю – друкмашиной. Столы, где разложены календари с последнего заказа, поддон с бумагой, стеллаж с краской и тюк с ветошью. Здесь все пропахло полиграфией, густые химические миазмы висели в воздухе. Из радиоприемника играла музыка.

Тепло. Я снял шапку, почесал лоб. За друкмашиной – а она большая такая, три на восемь и два с половиной в высоту – кто-то ходил, доносились голоса. Я поднялся на второй этаж.

Собственно, второй этаж – это всего лишь доходящая до середины цеха широкая бетонная плита в двух метрах под потолком. Ее сверху закрасили и сделали ограждение, на которое я сейчас и облокотился. Внизу загудело, включился компрессор. Из-за друкмашины появился печатник Витя, повернул один из рубильников на щите. Компрессор умолк, а Витя ушел обратно.

Я спустился на первый этаж, повесил пальто, достал пачку «LM», из нее – сигарету, и прошел за друкмашину. Там помощница печатника Людочка в синем комбинезоне и ярко-зеленых резиновых перчатках полировала тряпкой жестяную пластину печатной формы, а Витя сидел на краю стола. Был он пузатый, толстолицый и в круглых очках. Мы с ним одного возраста, хотя он выглядит куда старше, лет на сорок. А я не пью, хорошо сохранился.

– А ты чего тут? – спросил Витя.

Я не успел ответить. Людочка, дунув на челку, разъяснила:

– Петро ж домой отпросился.

– Так ты вместо него на всю ночь?

Я улыбнулся Люде и кивнул Вите.

– Вы долго еще?

– Меня муж прибьет, – пожаловалась Людочка плаксиво. – Я ж почти ничего приготовить не успела.

– Да нет, мы закончили уже эти календари. Сейчас идем.

– А, ну ладно… – Я стоял, все еще разминая сигарету и вспоминая, где спички. Сунул ее в зубы, хлопнул по карману джинсов – а спички-то в пальто, кажется. Собрался было подойти к вешалке, но Витя достал розовую зажигалку и щелкнул ею.

– Когда заходил, грохота там не слыхал?

– Вроде нет…

Людочка уже закончила с формой и снимала перчатки. От нее пахло ацетоном.

– Какой грохот?

– Не грохот, там шумело что-то, – произнесла Людочка.

– Ха, шумело… – Витя грузно слез со стола. – Там гаражи, ты ж видел? Кто-то закричал…

– Менты, – убежденно сказала Людочка.

– Какие ж менты? Чего б это они шумели? Какой-то звук, потом побежал кто-то…

– Да, и вроде стекло разбилось.

– Так вы б сходили, посмотрели, – предложил я, только сейчас замечая по неверным движениям Вити и блестящим глазам Людочки, что оба они подвыпившие. Праздновали, наверное, тут, не отрываясь от трудового процесса.

– Та ну его на хуй! – с чувством сказал Витя. – Нет, я к этому отношусь негативно.

– А чего? Давай сходим, Витечка.

– А может, и сходим… – согласился он.

Я вернулся в коридор и встал между туалетом и душевой. Ворота в конце коридора приоткрылись, и внутрь заглянул мастер Руслан. Посмотрел на меня – мы с ним друг друга никогда не любили отчего-то – и поморщился.

– Ну, что у вас? – крикнул он. – А ты чего здесь?

– Задержался, – пробурчал я.

– Календари они закончили?

– Ага.

Он помолчал, внимательно глядя на меня. Губы у него были африканские – коричневые и пухлые. А нос вроде римский, сломанный. И шрам под правым глазом.

– На тираж календарей хватило?

– Витек, Люд, календарей на тираж хватило?

– Хватило, – донеслось из цеха.

– Хватило, – передал я Руслану.

– Значит, я завтра рано утром постараюсь заехать, – сказал он и ушел, прикрыв ворота.

Я вернулся в цех. За друкмашиной свет загорелся ярче, они там включили переноску, лампочку на длинном шнуре. Раздался шелест ветоши, скрип жести, потом приглушенный голос: