Седьмой рыцарь - Екатерина Кариди

Столько веков этому обычаю, а они в своей богоспасаемой Илтирии до сих пор не понимают, на чем основана магия их весенних танцев. Глупцы… Все же до отвратительного просто.

Так называемая магия весенних танцев всего лишь выявляет и усиливает то, что умные люди в некоторых дальних странах называют любовью с первого взгляда. Позволяя им не тратить время на сомнения и длительные ухаживания. Ведь выбор-то происходит с первого взгляда, как бы глупо это не звучало и не выглядело. А магия просто закрепляет его на всю жизнь, делая их счастливыми.

И ведь этот дурачок, решившийся ради власти на спонтанный с его точки зрения шаг, в самом деле не понимал, что выбор был не случаен. Просто его испорченная душонка не смогла принять непонятной любви с первого взгляда. Но не принять еще не означает не чувствовать.

Можно снять или ослабить магию, но нельзя просто так взять и вырвать любовь из сердца. Она уходит только с кровью, разрывая душу на части.

А теперь мальчишку можно было только пожалеть.

Но жалость не то чувство, что мог лелеять Норберт в своем мертвом сердце. Нет, то было алчное предвкушение, что заставляло сейчас подрагивать все внутри. Совсем немного потерпеть, и скоро еще один дракон напоит его своей кровью, продлевая жизнь, молодость, давая силы….

Он даже закрыл глаза, отдавшись ожиданию. И вдруг услышал голос женщины, заставивший его вздрогнуть от ужаса. Хотел скрыться, уйти порталом.

И не смог. Шевельнуться не смог, беспомощный, спеленатый чуждой магией.

— Но прежде… — проговорила Феодора.

Тот, на кого ее указующий жест был направлен, извиваясь поднялся в воздух. А после завис перед строем потрясенного войска Илтирии, вытянувшись в струнку. И раньше, чем кто-либо успел отреагировать, приказала:

— Отдай все, что ты взял когда-то.

Негромко, но слышал слова волшебницы каждый.

А древний маг, выгибаясь в судорогах, стал выплескивать из себя драконью кровь, выпитую им за все его долгую жизнь. Это было невозможно в принципе, но это происходило на глазах. А когда наконец иссяк, перестав блевать кровью, она сказала:

— А теперь да свершится, то, что должно было с самого начала.

Фигура мага, зависшая в воздухе, мгновенно почернела и вместе с кровью, что из него вышла, осыпалась пеплом.

Прошло не больше минуты, и на глазах у самозванного короля Илтирии перестал существовать тот, на которого он возлагал основные свои надежды. Филберт взревел, очнувшись от оцепенения, и только собирался отдать приказ шаманам, чтобы подняли магию земли, как…

Это был шум.

Похожий на шторм или ураганный ветер перед землетрясением. Шум заставил застыть всех. Он доносился откуда-то из-за завесы, укрывавшей границу Джгарта.

А через мгновение стало понятно.

Завеса распалась, когда сквозь нее пролетел громадный семиголовый дракон. Его крылья, казалось, закрывали горы, оставшиеся позади. Потом колоссальная туша удивительно легко приземлилась и, сделав два шага, от которых содрогнулась земля, присела рядом с шеренгой магов Джагарта.

Дракон занял своим телом треть свободного поля. Хвост, который он небрежно вытянул, почти достал до первых рядов войска Илтирии. И на глазах у Филберта Танри его войско шарахнулось в сторону, отбегая на почтительное расстояние. А степняки, стоявшие в последних рядах и вовсе повернули своих коней и спешно скрылись с глаз.

Вот она, неожиданность… Вот чего Филберт Танри никак не мог предполагать, ибо подобных чудовищ не существует. И все-таки оно было…

Семь голов на блестящем, как черный металл, теле. В центре золотая и по три черно — золотые головы с каждой стороны. Засмотревшись, первый рыцарь вдруг осознал, что вообще-то, остался с драконом один на один.

— Ты прислал дракону вызов на поединок чести, первый рыцарь, — проговорила женщина в белых одеждах. — Ты получишь удовлетворение. Но прежде тебе придется сразиться в поединке за честь Вильгельмины Ванлерт.

Филберт истерически захохотал.

— До первой крови, — невозмутимо продолжала женщина в белом.

А он разглядел наконец рыцаря на спине чудовища. Удивляясь, как не заметил его раньше, стал всматриваться. Латник казался совсем маленьким. Впрочем, это ничего не значило, в сравнении с гигантской семиголовой тушей кто угодно покажется маленьким.

Что-то странно екнуло в сердце первого рыцаря. Но его уже несло волной дикого куража, когда жизнь теряет цену, а все соображения становятся лишними и бессмысленными. Он выкрикнул, глядя на дракона:

— Так значит, шлюха Ванлерт нашла кого-то, кто будет биться за ее честь? Что ж, я готов!.

— Да будет так, — и женщина в белом отступила, встав в один ряд с наблюдателями, а магическая завеса, скрывавшая Джагарт снова поднялась непроницаемой стеной.

Тихо-тихо было на поле.

Маленький рыцарь легко соскользнул со спины дракона и спустился по крылу, которое тот специально вытянул прямо на середину поля. Сделал несколько шагов и остановился. Вблизи рыцарь тоже не казался большим.

Испытывая странное волнение. Филберт пытался разгадать, кто перед ним. Но глухое забрало скрыло лицо, а по спокойной стойке ничего понять было невозможно, кроме того, что рыцарь невысокого роста. Сам он был намного шире в плечах и выше на голову.

— Не смогла найти никого, кроме этого недомерка? — язвительно расхохотался Филберт подходя ближе и становясь в стойку.

Небольшой латник на его слова ничего не ответил.

— Выбор оружия за тобой, первый рыцарь, — проговорила женщина в белом.

— Мечи, — коротко ответил Филберт.

— Да будет так. Начинайте.

Все стало каким-то абсурдным. Вся выстроенная им картина ломалась на глазах. Но оставался этот чертов поединок. Единственная реальность. И только на эту реальность он мог опреться сейчас.

Не зря Филберт выбрал мечи, в всем экспедиционном корпусе, трусливо наблюдавшем сейчас за ним издали, на мечах ему не было равных. Испытывая глухое раздражение, сходу пошел в атаку, желая поскорее покончить с этим. Рыцарь был мелким по сравнению с ним, сил у него заведомо должно быть меньше. Быстро утомится, проиграет и перестанет мозолить ему глаза. Недомерок.

Честь…

Честь! Зубы скрежетали, когда он думал об той, за чью честь приходилось сражаться.

Однако маленький рыцарь, на которого он обрушился всей мощью, не дрогнул, не отступил. Мечи со звоном и скрежетом ударялись и скользили, высекая искры. И сколько бы силы не прикладывал Филберт, которышка стоял стойко.

Тогда он решил сменить тактику. Стал кружить, наскакивать сбоку, норовя нанести обманный удар. Не брезгуя грязными приемами.

Дракон шумно вздохнул, поднимая золотую голову, и переступил лапами. Но улегся снова. А маленький рыцарь по-прежнему легко и четко отбивал все удары. В какой-то момент Филберт понял, что тот его просто изматывает. Ждет, когда он выдохнется, чтобы… Чтобы что?