Своя сторона - Артамонова

Забини и Панси Паркинсон. Крэбба и Гойла напоили Сывороткой Правды, а потом Зельем Забывчивости. Но Теодор слишком умен для подобного фокуса, поэтому пришлось действовать расспросами.

— Ну и как удалось вам что-нибудь выяснить?

— К сожалению, ничего особенно ценного. Только то, что Тайная Комната открывалась пятьдесят лет назад и была жертва. Думаю, Теодор от своего отца знает куда больше, чем рассказал нам. Ведь Нотт является одним из старейших Пожирателей Смерти.

— И что вы теперь собираетесь делать дальше? — поинтересовался крестный.

— Самому хотелось бы знать это. Боюсь, малышка не успокоится и продолжит совать свой носик, куда не следует. Начнет выяснять возможную природу монстра Слизерина.

— Меня беспокоит безопасность Гермионы. Она в данном случае самое слабое звено. — Выразил свою озабоченность Бродяга. — Если нападения возобновятся, девочка может стать следующей жертвой, так как представляет собой первостепенную цель для Тома Реддла из-за своей близости к тебе. Поэтому лучше всего временно вывести её из игры.

Я задумался над тем, случайно ли подруга пострадала в прошлой жизни? Ведь Том из дневника прекрасно знал о близости Гермионы к Гарри и что она раскапывает историю про Тайную Комнату. Кроме того, «влюбленная» в Поттера Джинни могла специально охотиться за ней, чтобы устранить возможную соперницу.

— Ты прав. — Я согласился с отцом. — Хорошо. Так и поступим. Тем более что пользу в данном случае она все равно не может принести. Но сделать это необходимо очень аккуратно, чтобы не вызвать подозрений.

В гостиной в вихре портала появилась Рита Скиттер, подводя итог нашей беседе. На этот раз она нарядилась в серо-голубое платье и надела прекрасные драгоценности. Вот может же выглядеть нормально, если захочет! Поздоровавшись и поздравив друг друга с Рождеством, мы приступили к застолью. Но на протяжении всего праздничного ужина мне не давала покоя украшенная бриллиантами и лунными камнями старинная диадема гоблинской работы сверкавшая в свете свечей на голове блондинки.

— Откуда у вас такая диадема? — спросил я её, дождавшись момента, когда мы остались вдвоем: Сириус вышел погулять в сад, чтобы наедине выкурить очередную сигару.

— Ах, эта? — женщина нервным мимолетным движением поправила украшение. — Фамильная реликвия. Досталась мне по наследству от бабушки.

— А вашу бабушку случайно зовут не Мюриэль Прюэтт? — я пронзительно посмотрел в её глаза.

— Откуда ты знаешь? — Рита была потрясена, но поняла, что мне лгать бесполезно.

— Сейчас это не важно. — Не объяснять же ей, в самом деле, что однажды в прошлой жизни уже видел эту драгоценность на голове невесты на свадьбе Билла Уизли и Флер Делакур. — Гораздо важнее, почему вы украли её?

— Украла? — деланно возмутилась мисс Скиттер. Но под моим испытующим взглядом была вынуждена признать: — Ну, можно конечно сказать и так. Хотя я предпочитаю употреблять слово «позаимствовала».

— Так зачем же вы сделали это? — я поспешил вернуть журналистку от филологических упражнений к главному вопросу.

— Неужели ты не понимаешь? — удивилась женщина. — Потому что мне понравилась данная вещь!

— Это ясно. Но вы зарабатываете достаточно денег, чтобы не заниматься воровством, а честно купить диадему.

— Эта старая карга не согласилась бы продать её ни за какую сумму! — обличающее воскликнула Рита. — А второй такой драгоценности нет на свете!

Я промолчал вынужденный согласиться с её правотой.

— И вообще не понимаю причину твоего недовольства. Я честно выполняю все твои распоряжения в рамках нашего соглашения. Но там не сказано, что при этом не могу позаботиться о себе.

— Это очень опасно. Такая беспечность может выйти боком всем нам. — Постарался я объяснить клептоманке негативные последствия подобного поведения. — Обнаружив пропажу украшения, Мюриэль обратится к аврорам. Вы хотите попасть в Азкабан?

— Не считай меня полной дурой. Я оставила старухе точную копию, созданную с помощью заклинания джемини. Поэтому та вряд ли обнаружит пропажу. А даже если когда-нибудь обнаружит, никак не свяжет её с моим визитом, потому что не помнит о нем.

— Разумно. Но родственники Мюриэль, например Молли Уизли помнят, как выглядит диадема, и могут узнать вещь, увидев на вас. Начнут задавать вопросы, на которые вам будет очень сложно ответить.

А вот об этом любительница чужого добра, похоже, не подумала, поэтому жалобно заныла:

— Я только сегодня впервые надела её и не собиралась показывать посторонним людям. Мне просто хотелось выглядеть красиво! Что в этом плохого?

Видя, что она говорит правду, я облегченно вздохнул и сказал:

— В таком случае вам следует не демонстрировать свое «приобретение» на публичных мероприятиях, а тщательно скрывать диадему вплоть до смерти тетушки Мюриэль. Думаю, ей уже недолго осталось. А потом в случае чего сможете сказать, что честно купили украшение в лавке древностей в Лютном Переулке. Я помогу вам создать для оправдания необходимые воспоминания. Тогда все подумают, что старуха, нуждаясь в деньгах, сама продала драгоценность незадолго до смерти.

— Это будет скучно, но я согласна подождать несколько лет, если ты готов мне помочь. — Ответила Скиттер.

— Не даром конечно. — Поспешил я охладить пыл журналистки. — За мою помощь вам придется хорошо заплатить, раскопав нечто по настоящему ценное. И это без обычного предусмотренного контрактом вознаграждения за важные сведения.

— Думаю я смогу расплатиться с тобой прямо сейчас. — Лукаво улыбнулась женщина. — Что ты скажешь про информацию о дружбе молодого Альбуса Дамблдора с Геллертом Гриндевальдом?

— Что? С тем самым темным волшебником, которого он потом победил в 1945 году? — потрясенно переспросил я, не веря своим ушам.

— Ну да. К счастью для всех был только один Гриндевальд. И Дамблдор очень тесно общался с ним в юности.

— А откуда вам об этом стало известно? — подозрительно осведомился я, критически относясь к такой сногсшибательной информации.

— Из беседы с Батильдой Багшот. — Репортерша была недовольна тем, что приходится раскрывать свои источники, но понимала неизбежность этого. — Он был её внучатым племянником. Когда приехал в гости после того, как вылетел из Дурмстранга через неё и познакомился с Альбусом, семья которого жила по соседству с Батильдой.

— А почему раньше скрывали такие важные сведения? Ведь вы беседовали с Багшот почти год назад!

— Мне нужно было проверить достоверность данных такого рода. Причем сделать это следовало незаметно, не вызывая подозрений окружающих. Вряд ли ты обрадовался бы, получив ложную информацию. — Стала оправдываться журналистка. — Проверка заняла много времени, но сегодня я как раз собиралась все тебе рассказать, но тут ты спросил про диадему. Вот смотри: мне даже удалось достать хранившееся у Батильды старое письмо, которое Альбус написал Геллерту, когда они ещё дружили.

Рита достала из сумочки и протянула мне выцветший от времени листок пергамента. Я взял его и, развернув, погрузился в чтение: