Трое - Валери Перрен

– Прошу вас держаться в рамках, инспектор! – вмешивается адвокат.

Этьен не отвечает, он не отрываясь смотрит на девиц, переводит взгляд с одной на другую. Жиро не вмешивается. Он доверяет молодому сотруднику, тот раскалывал самых злонравных уголовников, а уж с малолетками точно справится. В натуре Этьена присутствует жестокость. Он никогда не выходит из себя, но на подозреваемых смотрит ледяным взглядом серо-голубых глаз, так что те ежатся.

– Кому сдаете краденые телефоны? – спрашивает он.

Эмили больше не улыбается, но и глаз не прячет, смотрит с вызовом.

– Отец ни за что не допустит, чтобы я села… – наконец цедит она сквозь зубы.

– Твой отец, твой отец… Решать будет судья ювенального суда… Та еще ведьма… Ей точно не понравится твоя ухмылка… Мэтр, объясните клиенткам, как серьезно они рискуют. Сотни свидетелей видели их «за работой» и готовы к опознанию. Эмили и Сабрина развлекаются кражами много месяцев, и мы начнем с обыска, а потом предъявим их жертвам… Улавливаете намек? Им не выпутаться, если не сдадут барыгу…

Час спустя допрос завершился. Успешно. Протокол, как обычно, напечатает коллега Этьена, такой у них уговор. Она избавляет его от ненавистной административной части работы, он в ответ берет на себя общение с осведомителями. Удобно и взаимовыгодно.

Этьен обожает обыски и слежку, хотя протоколы теперь оформляют на компьютере. Его тянет на улицу. Он хочет таскаться по барам, задавать вопросы, наблюдать, устраивать засады.

Он сидит на диване, пьет пиво и слушает «Где же мой разум?»[144] – свою любимую песню американской альтернативной рок-группы Pixies. Этьен думает о Нине, об их былых музыкальных мечтах. Просто о мечтах.

Он открывает следующую банку. В голову почему-то приходит неприятная мысль. С некоторых пор он стал жестче с подозреваемыми. Соплячки вроде Эмили и Сабрины попадаются редко, но до чего же приятно загонять таких в угол! Причина ясна как день, он видит в них Клотильду и снова и снова мстит ей, хотя прошло уже пять лет.

Этьен не забыл, как тонула машина в Лесном озере. Она реально существовала или привиделась ему? Кому могла принадлежать тачка? Сидел кто-нибудь внутри? Кто столкнул ее в воду? Она? У Клотильды не было ни водительских прав, ни автомобиля. Видел ли он в тот день человека за рулем? Возможно, всего лишь тень. Почему он не сказал лакомельским жандармам, что они с Клотильдой плавали в озере? Что заснул на берегу рядом с ней – из-за выпитого виски, усталости и тоски после похорон Пьера Бо?

Почему умолчал о тонущей машине и округлившемся животике Кло?

25 декабря 2017

Адриен залил полный бак и сел на скамью рядом с урной-пепельницей. Вдалеке ветер играет с пустыми качелями. Адриен курит, закутавшись в толстое одеяло, воздух ледяной, но он не мерзнет. Пачка сигарет была украдена утром из сумочки Луизы, Адриен забыл о ней, а теперь нашел в кармане своего пальто вместе с зажигалкой леденцового розового цвета. Давненько он не чувствовал во рту вкус табака, мерзкий, но бодрящий.

Адриен думает об Этьене. О его раке. О рыщущей вокруг смерти. Нельзя быть готовым к потере друзей. Даже бывших.

Адриен вспоминает.

Январь 1997-го. Они с Этьеном приехали в столицу чуть больше года назад. Теперь сам он в Венсенне, а Этьен в Насьон, пока не поступит в школу полиции Канны-Эклюз. Он второй раз в жизни позвал его на помощь.

– Не могу смотреть один. Приезжай. Составь мне компанию. Они будут рассказывать о деле Клотильды Марэ.

Странно, что Этьен произнес вслух не только имя, но и фамилию, как будто хотел отстраниться.

Речь шла о реалити-шоу «Пропал из виду», которое канал TF1 собирался транслировать в прайм-тайм.

– Родители Клотильды попросили тебя дать показания?

– Нет, – отвечает Этьен тоненьким голоском ребенка, застигнутого на месте преступления с банкой джема в руках.

Адриен приехал в 19:00. Этьен заказал две пиццы, их самые любимые: для друга – «Королевскую», для себя – «Кальцоне» – и вылил на них ведро острой масляной заправки. Нервы нервами, но аппетит никуда не делся. Адриен не помнит дня, чтобы Этьен не выглядел голодным. Он по-настоящему потрясен тем, что Этьен позвонил. Выходит, он считает его другом… Даже в отсутствие Нины. Этьен рассчитывает на него.

Почему он сомневается? Всегда сомневался…

Этьен открыл бутылку розового вина, включил телевизор без звука, и они смотрели репортажи про Ясира Арафата и Билла Клинтона, болтая обо всем и ни о чем.

Адриен уже закончил «Мел», но говорить об этом не захотел, а Этьен не спросил, как продвигается работа над книгой, о которой он узнал во время ночного девичника Нины.

Ток-шоу началось.

Этьен сделал громче и закурил. Взгляд у него был лихорадочный, и Адриен заразился его страхом и возбуждением.

На заглавных титрах звучала тревожная музыка. Было нечто нездоровое в присвоении чужих несчастий ради того, чтобы превратить их в сюжет для телепередачи.

Родители Клотильды сидели на диване в свете юпитеров – в точности как Адриен с Этьеном, только без бокалов розового в руках.

Они выглядели смирившимися, эти потерпевшие кораблекрушение мужчина и женщина. Снедаемый тревогой отец разрывался между сдержанностью и неловкостью, но был настроен решительно. «Это наш последний шанс…» – шептал он жене.

На экране появились фотографии Клотильды.

Сначала супругам Марэ задавали вопросы о дочери. «Какой она была? Скрытной или общительной?», «Она выглядела как-то иначе перед исчезновением? Ее поведение изменилось? Она стала раздражительной?», «Клотильде случалось исчезать на несколько дней, никому ничего не сказав? Свидетель заявил, что видел ее на вокзале около десяти вечера. Куда она могла направиться?», «Еще один важный момент: почему, как вам кажется, она опустошила свой счет?».

Потом Жак Прадель обратился к зрителям, глядя в камеру:

– Вы можете владеть крайне важной информацией, благодаря вашей помощи может быть решена загадка исчезновения человека. Если что-нибудь вспомните, даже самую малость, немедленно звоните нам, а если вдруг сама Клотильда смотрит сейчас эту передачу и захочет поговорить с родителями, она может набрать номер, который сейчас появится в нижней части экрана. Мы гарантируем вашу анонимность.

Следом пошел сюжет.

«Ла-Комель, обычный маленький городок в департаменте Сона-и-Луара. Здесь, в сердце мирной Бургундии, жила исчезнувшая 17 августа 1994 года восемнадцатилетняя Клотильда Марэ. Два с половиной года родители не имеют от нее известий. Она ни разу не подала ни малейшего признака жизни».

Оператор снял улицы Ла-Комели, потом дом Марэ и комнату Клотильды. Увидев кукол, сидящих на пэтчворковом покрывале, Этьен ринулся в сортир, и его вырвало. Пиццей.