История Хэйкэ - Эйдзи Есикава

Танец подошел к концу. Внезапно умолкла музыка. Когда дева веселья низко склонилась в почтительном приветствии сановному гостю, другие девушки окружили Киёмори, чтобы вновь наполнить сакэ его чашечку.

– Не мешайте! Прочь с моего пути! Приведите ко мне эту деву веселья! – выпалил Киёмори, нетерпеливо расталкивая девушек и размахивая чашечкой. Но дева уже покинула комнату быстрой семенящей походкой и, пройдя через проход, скрылась в помещении для женщин.

Киёмори настаивал на том, чтобы ее привели к нему, и послал за ней девушку. Однако дева веселья не появлялась.

– Не знаю, куда она скрылась, но найти ее не удалось, – сказала одна из женщин.

Киёмори был взбешен. Редко он напивался до такой степени и вел себя так грубо.

– Она считает себя девой веселья? Ее раньше звали Рурико, это племянница сановника Накамикадо! Уверен, что это Рурико! Эй, хозяйка, почему ее скрывают от меня?

Киёмори отшвырнул чашечку и повернулся в ярости к хозяйке дома. Но та сама изрядно выпила и вальяжно развалилась на циновке. Вспышка гнева Киёмори, казалось, только позабавила ее. Мать сотрясали приступы смеха.

– Так, Господин Харимы не забыл ее? Все еще помнит? Вы так любили эту женщину, что никогда ее не забудете?

– Ты злая женщина!

– Почему? Что заставляет вас так думать?

– Пусть бесстыдство остается на твоей совести. Но зачем тащить в свое грязное болото невинную юную Рурико!

– У нее не было отца, я воспитывала ее. Я научила ее танцевать, играть на разных музыкальных инструментах. Я сделала ее женщиной, способной самостоятельно жить. Что в этом плохого?

Ошеломленный, Киёмори покачал головой:

– Все так. Если бы Рурико получила правильное воспитание, она бы стала хорошей женой для достойного мужчины. Но ты растлила ее, сделала шлюхой.

– Господин Харимы, вы напоминаете мне своего покойного отца. Кто-то хочет стать шлюхой, другая – еще кем-то, разве это имеет значение? Если Господин Харимы так негодует сейчас, то почему он не добивался любви Рурико более настойчиво, когда она и я жили у Накамикадо? Не следует ли вам винить самого себя за робость? Впрочем, еще не поздно. Загляните к нам по возвращении из Кумано. Я поговорю с Рурико и буду ждать вашего приезда.

Вскоре Киёмори и хозяйка дома снова смеялись, плакали пьяными слезами, обменивались чашами сакэ и шутками, которые приводили в замешательство окружающих. Наконец Киёмори задремал, и хозяйка дома заснула, положив голову на его плечо.

Цунэмори и Мокуносукэ уложили Киёмори в постель. Проснувшись на следующее утро в своей комнате, он почувствовал себя так, как будто ничего не случилось.

– Вы проснулись, господин? Я приготовила вам воду.

Этими словами приветствовала Киёмори в начале дня девушка-служанка. Возле окна на подставке стоял таз с водой. Умывшись и пригладив волосы, Киёмори выглянул из окна. Для декабря день был очень солнечным и теплым. Скользнул взглядом по реке. До него донеслись плеск воды от весел лодки и пение. Звуки исходили от гребцов, нетерпеливо ожидавших его прибытия, чтобы продолжить плавание. Киёмори попытался вернуть состояние, соответствующее выполнению религиозного долга, и глубоко вдохнул порцию свежего утреннего воздуха. В конце концов, он совершает паломничество к гробнице Кумано, и в это время следовало быть более серьезным…

Когда Киёмори спешил покончить с завтраком, стали подходить для приветствия сопровождавшие его в паломничестве лица. Пришел и Сигэмори, обратившийся с приветствием к отцу в довольно церемонной манере. Ему показалось, что отец смущен. Другие же старались поднять настроение Киёмори обсуждением перспектив паломничества.

Киёмори казалось, что над ним подсмеиваются, хотя внешне все были безразличны к тому, что с ним случилось прошлой ночью. Но к его самобичеванию примешивалось нечто глубоко волнительное.

Неподалеку их ожидали три больших гребных судна. Небольшие шлюпки перевозили паломников по малой воде группами в пять-шесть человек на эти суда, пришвартованные в дельте реки. На берегу сгрудилась необычно оживленная толпа зевак.

– Ладно, Цунэмори, я оставляю поместье Рокухара на твою ответственность, – сказал Киёмори, готовясь взойти на борт одного из судов.

Цунэмори, собравшийся немедленно возвратиться в столицу, пожелал брату счастливой дороги.

Киёмори стоял на палубе корабля в мерцании света, отражавшегося от водной поверхности. Когда судно отчалило, перед ним поплыла береговая линия. Киёмори мог видеть толпы людей у края воды. Там была и его мать, стоявшая в группе оживленно беседующих женщин. Некоторые из них надели шляпы с широкими полями, другие завернулись в накидки, а третьи демонстрировали виртуозно уложенные прически. Они помахивали Киёмори на прощание веерами, но он искал и не мог найти среди них одну женщину. Раздосадованный, он спрашивал себя: не привиделся ли ему прошлой ночью сон?

Морское путешествие заняло несколько дней. Группа паломников сошла на берег в заливе Вака. Остаток пути предстояло преодолеть верхом на лошадях. В полдень 13 декабря сделали первую остановку. Паломники разместились на постоялом дворе города Кирибэ. Именно здесь их догнал наконец гонец. Он день и ночь мчался верхом из Киото.

– Что? Мятеж в столице? Кто зачинщики?

Ужасная весть заставила побледнеть паломников. Беспомощность приводила их в отчаяние. Их отделяло от места мятежа большое расстояние. В этот критический момент у них не было оружия! Киёмори внутренне застонал, спрашивая себя, не был ли мятеж карой божества гробницы Кумано.

Утро выдалось морозным. На рынке у ворот Пятой улицы уже толпилось много народа. Шум и гомон доносились через дорогу из многочисленных лавок Красного Носа и даже из жилых построек, примыкавших к ним. Поднявшись очень рано, купец сейчас подсчитывал доходы от очередной торговой сделки. Подобно лошади, он выдыхал клубы пара своим носом, покрасневшим больше, чем обычно. Вместо того чтобы погреться у огня, он направился прямо к кварталу, где в арендованных помещениях жили служащие его лавок.

– Эй-эй! Вы все еще пакуете товар? Вы тратите слишком много времени на это. Поспешите, действуйте побыстрее!

Нос направился к другому ряду лавок и обратился с наставлениями к девушкам:

– Не забывайте, что сейчас идет последний месяц года! Помните, сегодня уже третье декабря. Если вы хотите приобрести к Новому году приличные наряды, то позаботьтесь, чтобы были проданы большие партии товаров.

Затем Нос отправился в свои покои и стал кричать с веранды, выходящей во внутренний дворик:

– Умэно! Умэно! Принеси мой завтрак!

Отстегнув сандалии, он вошел в дом.

Жена старательно расставляла перед своим предприимчивым супругом блюда из риса, сушеной рыбы и соленых огурцов.