Маятник - Степан Вартанов

— Слежу, — согласился Лар. — А толку. Ну предупрежу я тебя — что ты делать станешь?

— Да ладно, — усмехнулся Ромка. — Здесь глубина — метра три. Какие тут могут быть… Ох!

Словно услышав Ромкины слова, дно вдруг ухнуло вниз и исчезло в пронизанной светом глубине. Это было жутко красиво, вот только там, в этой самой глубине, двигались тени, и тени эти были большие. Очень.

Затем дно снова вернулось на место. Провал. Овраг. Подводный каньон. Что это было?

— Что это было? — поинтересовался Ромка.

— Могу только сказать, что раньше здесь этого не было. Степь славилась именно тем, что она плоская.

— Значит, твои сведения устарели. Тут есть… Ну вот, опять!

На этот раз дно провалилось не совсем, его все-таки было видно. Оттуда, со дна, тянулись вверх отдельные нити водорослей, толстых, как канаты, но они прерывались, не доходя до поверхности.

— Красиво, — пробормотал мальчишка. Ему было здорово не по себе.

Еще часа через четыре водоросли, или что это там были за растения, стали достигать поверхности. Нет, ни о каком заболачивании речи не шло, просто на расстоянии метров ста друг от друга на поверхности воды качались листья, что-то вроде листьев кувшинки, только с загнутыми вверх краями. Размер листа — метров пятнадцать, а высота бортов — полтора метра. Готовый спасательный плот. А еще через час появились цветы, то есть видно-то их было и раньше…

— Это действительно кувшинки, — произнес Ромка. — Только большие.

Его транспортное средство скользило среди гигантских кувшинок, расстояние между листьями сократилось метров до сорока, а примерно из каждого десятого, точнее, рядом с ним, рос цветок. Рос на высоту метров десять этакий стебель с Ромку толщиной, с огромным бутоном на вершине. Пахло кувшинками.

Еще в воздухе кружились насекомые, но это были мирные насекомые, и к мальчишке они не приставали.

— Сказочное место, — сказал он. — Сюда бы с ребятами, поставить на этих листьях палатки и пожить недельку. Рыбу половить. Эх!

Лар не ответил. Вся эта идиллия, похоже, сильно его огорчала, особенно когда он увидел, экстрасенсорно, а не Ромкиными глазами, пятиметровую щуку. Щуку Ромка, повинуясь инструкциям демона, обогнул по большой дуге, но послевкусие, как говорится, осталось.

Еще пара часов, и дно ушло вниз окончательно, а кувшинки пропали. Ромка вздохнул, оглядываясь на ровную линию цветов позади. Лар же, напротив, оживился, сообщив, что живности в окружающей воде стало заметно меньше.

* * *

— Лар, — с тревогой спросил Ромка, — почему ты молчишь?

— Что-то движется, — отозвался Лар. Голос у него был напряженный. — Что-то большое. Осмотрись.

Ромка завертел головой, стараясь не очень сильно дестабилизировать свое транспортное средство, и почти сразу увидел причину тревоги.

Причина эта имела метровый спинной плавник и шла чуть позади и почти параллельным курсом. Почти — значит, постепенно сближаясь.

— Акула, — в устах Лара это прозвучало как ругательство. — Что здесь делает акула?

— А что здесь это море делает? — возразил Ромка. — И что теперь?

— Приготовься прыгать вверх, если она пойдет в атаку или скроется под водой. И держи курс.

— Лар?

— Что — Лар? Самому страшно.

— Если… Если я передам тебе контроль над телом, ты с ней справишься?

— Нет, — просто ответил Лар.

— Но ты же маг!

— Я получаю твое тело и твои способности к магии, парень. Не больше. Я же говорил. Все преимущество одержимых — в их умении и опыте, а силу они берут чужую. Будь на твоем месте Кайл…

— Плохо.

— Хуже некуда.

Акула между тем прошла совсем близко, в прозрачной воде было хорошо видно, какая она громадная. Обогнав доску, она некоторое время шла впереди, а затем сместилась в сторону и снова начала отставать.

— Если я взлечу, она раздолбает серф, — сказал Ромка. — И через двадцать минут я буду в воде.

— Да.

— Если я попробую разогнаться? За счет ткани?

— Догонит. Ты не сможешь долго держать скорость.

— Может, атаковать?

— Спятил.

— Ну смотри, я читал, что акулу можно отпугнуть…

— Как ты ее атакуешь?

— Не знаю, — буркнул Ромка, и в этот момент плавник неторопливо опустился под воду, одновременно разворачиваясь в сторону доски.

— Вверх, вверх, вверх! — заорал Лар, и Ромка взлетел. Мягко прогнулась, принимая отдачу, поверхность воды, а затем прямо из-под доски возникло похожее на торпеду тело морского чудовища, точнее, его челюсти. Хруст, обломки, кувыркаясь, разлетаются в стороны и падают в море, а акула заваливается на бок и скрывается под водой.

— Двигайся, — быстро сказал Лар. — Как бы она еще раз не прыгнула.

— Куда?

— Куда хочешь. В прошлый раз она выскочила метра на три, еще два метра, и прощайся с ногами.

— Два метра — это десять минут полета.

— Да. Чуть меньше.

— Что делать-то?

— Не знаю, — сказал Лар. — Нам с ней не справиться, да и доски уже нет. Собственно… Мы уже мертвы. То есть… Ты. Я-то, сам понимаешь…

— Я уже полгода как мертв! — огрызнулся Ромка. — Думай, ты же маг!

— Я думаю.

— Что бы ты сделал на моем месте?

— Вскипятил бы это море, — зло произнес Лар. — Я НЕ на твоем месте.

— А если бы…

— Если бы у меня была хоть капля магии, — сказал Лар, наблюдая Ромкиными глазами, как скользит под ними акула, разрезая плавником волны, — я бы стал невидимкой. Глядишь, отстала бы. Правда, как только я бы оказался в воде, она бы снова меня почуяла… Так что нужна еще иллюзия, чтобы ее увести. Семьдесят единиц, не меньше. А у тебя две-три. Что такое?

— Ты будешь смеяться, — сказал Ромка.

— Буду. Говори.

— Это единственные две техники, которые у меня хорошо получаются. Невидимость и иллюзия. Я их купил у уличных жонглеров.

— Вот как… — Лар на несколько секунд задумался. — Что же ты раньше-то молчал?! Это меняет дело.

— Что я должен делать?

— Сколько времени ты можешь оставаться невидимым и держать иллюзию?

— Если летать, то минуты две.

— А если не летать. Сидя?

— Сколько угодно, — пожал плечами Ромка. — Я заряжаюсь быстрее. Только кровь из носу идет, но не сразу.

— А когда идет, ты можешь продолжать?

— Ну… Могу. Что ты задумал.

— Создавай иллюзию.