Путин. Россия перед выбором - Леонид Млечин

Компромат на Игоря Иванова носили по разным редакциям, предлагали за публикацию немалые деньги. Одни редакторы охотно печатали, другие брезгливо отказывались. Иванов попал в поле номенклатурной ненависти. Надо понимать, кому-то понадобилось его место. Иванов сразу сказал, что не станет цепляться за должность и уйдет спокойно. Но на всякий случай решили на него надавить, организовав гнусную кампанию. Такие нравы, такие люди…

В начале июля 2007 года Игорь Сергеевич подал в отставку. 14 июля в последний раз участвовал в заседании Совета безопасности. Президент Путин поблагодарил его за работу. 18 июля Владимир Владимирович подписал указ об освобождении Иванова от должности. В его кресло пересел многолетний директор Федеральной службы безопасности Николай Платонович Патрушев.

Внешняя политика Владимира Путина изменилась после президентских выборов 2004 года. Расширение НАТО, трагедия в Беслане, оранжевая революция на Украине… Стратегическое партнерство с Западом было признано ненужным: Россия самодостаточна и могущественна.

Сказалось и другое. В 2000 году Владимир Путин был еще молодым и не очень уверенным в себе президентом. Ему хотелось занять заметное место в кругу руководителей мировых держав, льстила возможность быть с ними на равных. Через несколько лет его жизнеощущение изменилось. Резко поменялись тональность и содержание внешней политики. В очередном послании Федеральному собранию президент Путин раздраженно высказался относительно «товарища Волка», который делает что хочет, имея в виду Соединенные Штаты…

Рассказывают, что в 2002 году Путин в беседе с одним крупным западным представителем заговорил о возможном вступлении России в НАТО. Ему ответили, что Северо-Атлантический блок не рассылает приглашений. Придется, как всем, подавать заявку. И Путин вроде бы ответил:

— Россия в очередь не встанет.

Владимир Владимирович, предложивший в начале своего президентства Соединенным Штатам тесное партнерство, был крайне разочарован. Ожидания не оправдались. Путин говорил на Мюнхенской конференции о вопросах политики безопасности в феврале 2007 года:

— НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам. Думаю, что процесс натовского расширения не имеет никакого отношения к модернизации самого альянса или к обеспечению безопасности в Европе. Наоборот, это серьезно провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия. И у нас есть справедливое право откровенно спросить: против кого это расширение?

Его слова произвели шоковое впечатление на участников Мюнхенской конференции. На следующий день предстояло выступление министра обороны США Роберта Гейтса. Все ждали, каким будет ответ. Он отшутился:

— Одной холодной войны достаточно.

«Если Путин и намеревался углубить раскол в НАТО, его агрессивное выступление привело к прямо противоположному эффекту, — сообщала тогда газета “Файнэншл таймс”. — Впервые за многие годы политики, дипломаты и министры обороны стран — членов альянса сумели сомкнуть ряды перед лицом общего врага».

Камнем преткновения было опять-таки расширение НАТО на восток, включение в состав блока тех государств, которые в Москве считают своими естественными партнерами. При этом Путин неизменно уклонялся от ответа на вопрос: почему чуть ли не все соседи России так стремятся в НАТО? Не потому ли, что не доверяют Москве и хотят от нее обезопаситься?

— Я бы не сказал, что НАТО — это смердящий труп холодной войны, — говорил в декабре 2007 года Путин. — Но это, безусловно, то, что досталось нам из прошлого…

Когда истекал второй президентский срок Путина, возник вопрос: а что теперь произойдет? Владимир Владимирович не собирался уходить из политики, но закон не позволяет баллотироваться в третий раз.

Ограничение кажется нелепым: опытный человек еще может приносить пользу согражданам, а приходится уходить. Но разве пост президента — единственная возможность участвовать в политической жизни страны? Закон разумен. Он оберегает страну от больших неприятностей. Политик, избранный на определенный срок, зависит от своих избирателей. Понимает: если совершит нечто противоправное, то ему придется за это ответить. Политик, который знает, что будет находиться у власти столько, сколько захочет, ничего не боится, ничем не ограничен. Разговоры о том, что хорошему-то человеку можно довериться, наивны. Надо же понимать волшебную силу власти. Даже ангел, если за ним не присматривать, согрешит, столкнувшись с таким искушением, как власть.

Попытки ограничить срок пребывания у власти в нашей стране как-то не приживаются. При Хрущеве ведь тоже записали, что высшие посты можно занимать не более двух сроков. Как только Хрущева сняли, это положение отменили. А тяжелобольной Брежнев руководил нами, пока не умер.

За два срока, то есть за восемь лет, что Владимир Владимирович Путин находился в Кремле, абсолютное большинство политиков успевает надоесть избирателю. Недавние кумиры вызывают раздражение, претензии или даже насмешки. Самый хороший начальник с годами перестает нравиться. Счастливый роман российского общества с Путиным продолжался к всеобщему удовольствию.

Александр Исаевич Солженицын отказался взять высший российский орден из рук Ельцина, но принял Государственную премию от Путина.

«Путину, — говорил Солженицын в интервью немецкому журналу “Шпигель” в 2007 году, — досталась страна, разграбленная и сшибленная с ног, с деморализованным и обнищавшим большинством народа. И он принялся за возможное — заметим, постепенное, медленное — восстановление ее. Эти усилия не сразу были замечены и тем более оценены. И можете ли вы указать примеры в истории, когда меры по восстановлению крепости государственного управления встречались благожелательно извне?..

Запад, празднуя конец изнурительной холодной войны и наблюдая полтора десятка лет горбачевско-ельцинскую анархию внутри и сдачу всех позиций вовне, очень быстро привык к облегчительной мысли, что Россия теперь — почти страна третьего мира, и так будет всегда. Когда же Россия вновь начала укрепляться, экономически и государственно, это было воспринято Западом — быть может, на подсознательном уровне еще не изжитых страхов — панически…»

Президентам тоже не просто даются годы у власти. Они вступают в должность полные планов, бодрые и веселые, а уходят хмурые, разочарованные и не очень здоровые. Путин же после двух президентских сроков находился в лучшей физической форме, чем когда занялся большой политикой. Не благодаря искусству медицинских светил, не благодаря чудодейственным таблеткам, а потому что позаботился о себе сам. Хватило силы воли…

Если бы отношения с Англией были получше, можно было бы сравнить экранный образ нашего президента с Джеймсом Бондом в исполнении британца Дэниэла Крейга. Раньше на роль супершпиона подбирали фактурных актеров. Но эстетические предпочтения меняются. И между ними явно просматривалось нечто общее: завидная физическая подготовка, быстрая реакция, немногословность, ироничная усмешка.