Галактический враг - Маргарет Уэйс

На четвертом, последнем, этаже был всего лишь один номер. Мейгри вышла из подъемника и оказалась в узком коридоре, освещенном слабым, рассеянным светом, льющимся с потолка. В конце коридора была стена, на которой не было никаких украшений, кроме изображения глаза, нарисованного в виде иероглифа.

Мейгри подождала остальных и двинулась по тихому, пустому коридору. Подошла к глазу на стене и пристально посмотрела на него. Из него вырвался луч света, который сканировал ее глаз, потом исчез, глаз на стене закрылся. Стена пропала, вместо нее возникла кромешная тьма. Мейгри окунулась в нее. Вспыхнул свет, освещая маленькую круглую комнату с куполообразным потолком. В центре комнаты стоял круглый стол, вокруг него – удобная софа. На столике – видеоэкран и светильник, такой же, какой они видели в зале на нижнем этаже.

Четверо втиснулись в комнатку. Дверь за ними захлопнулась, щелкнули затворы.

– О, как уютно! – сказала Мейгри, прислонясь вплотную к стене. Она приказала всем тоже подойти к стене. – Не садитесь. Агис, проверьте, нет ли здесь подслушивающих аппаратов.

Центурион извлек из кармана сканер. Включил его, прислушался к его слабому постукиванию.

– Все чисто, миледи, – доложил он.

Мейгри кивнула.

– Всюду проверьте.

Изумленный брат Фидель наблюдал, как Спарафучиле достал лазерный фонарь, встал на четвереньки и полез под стол. Агис забрался на софу и стал простукивать панели на потолке.

– Что они делают? Ищут пыль? – спросил удивленный священник со смехом.

Мейгри не ответила. Агис простучал каждую стальную панель стен, проверил, крепко ли она прибита, просунул руку между софой и стеной, пошарил там. Покачал головой, слез с софы на пол.

Монах не понимал, что происходит.

– Но, миледи, вы же говорили, что этот номер – отдельный, безопасный...

Грохот, донесшийся из-под стола, заглушил слова священника; судя по всему, убийца пытался разломать стол. Потом раздалось кряхтенье и все смолкло.

Мейгри встревожилась. Показалась лохматая голова убийцы. Спарафучиле положил на стол маленький, круглый, гладкий камешек – зеленый с красными прожилками.

Мейгри почувствовала неимоверную слабость. Она рухнула на софу и не отрываясь уставилась на него.

Брат Фидель хотел было что-то сказать. Агис посмотрел на него выразительно, покачал головой. Спарафучиле взял камешек, прижал его ладонью другой руки. Послышался хруст, точно орех раскололся. Убийца разжал руку. Зеленая пыль вместе с крошкой посыпалась на стол, словно песок в песочных часах, и легла бугорком на столешницу.

– Это он, Звездная дама, – сказал убийца. – Тот же самый, что я нашел тогда на Ласкаре. Мебель здесь прикреплена к полу. Камень был подложен под основание стола. – Спарафучиле отряхнул пыль с рук.

– Неплохая работа, – пробормотала Мейгри. – У него времени было кот наплакал, начиная с той минуты, когда мы заказали этот номер, и до того времени, как мы пришли сюда. Проклятие! – Она вздохнула, глядя на бугорок пыли.

– Но ведь вы были готовы к этому, миледи, – сказал тихо Агис.

– Да. Потому и искала. Но от этого не легче. Вот вам и безопасность. Потребую наши деньги назад.

– Мертвые разумом не знают препятствий. Мало кто может остановить их, – сказал Спарафучиле.

– И никто мне все равно не поверит. – Мейгри пожала плечами, печально улыбаясь. – В конечном счете это всего лишь камень. Ничего больше.

Брат Фидель встрепенулся.

– Мертвые разумом... Миледи, вы говорили мне, что те монахи... с глазами, ужасными глазами... Мертвые разумом. Вы сказали, что они здесь?

– Да. Их послал человек по имени Абдиэль, – ответил ублюдок. – Священник слышал о нем?

– Да, – ответил брат Фидель тихо, лицо его стало бледным. – Я слышал о нем...

Убийца снова зарычал, отряхнулся, как дворняга. Мейгри осторожно прикоснулась краем пальца к вершине бугорка.

– А что это за штуковина? – спросил Агис. – Скорее всего она естественного происхождения, потому что сканер ее не обнаружил.

– Именно. Эта штуковина – то, за что мы ее принимаем: камень, называемый гематит или кровавик. Давным-давно особы Королевской крови с его помощью выходили на связь друг с другом. Камень помогал им проявить свои психические силы. На самом деле к нему относились как к игрушке. Легче было использовать нормальные, обычные способы связи, для этого требовалось гораздо меньше усилий. Возлюбленные обменивались гематитами, ну и прочее. А ловцы душ обнаружили, что в нем скрыты огромные возможности.

Члены Ордена Черной Молнии сделали для себя открытие: с помощью этого камня, используя особую умственную энергию монахов этого Ордена, они смогли шпионить, подслушивать чужие разговоры. Они умеют, я слышала, видеть с помощью этого камня происходящее далеко-далеко от них. С помощью этого камня Абдиэль услышал бы и увидел меня и, не исключено, прочитал бы мои мысли...

– В таком случае он знает, что мы здесь. Он попытается нас остановить? – спросил брат Фидель, со страхом оглядывая комнату, словно ждал, что старик вот-вот появится, пройдя сквозь стены.

– Нет. Это не входит в его планы. Он знает, что я сама лечу к нему. Он ждет меня. Но он не хочет, чтобы я застала его врасплох. Он стремится узнать, как и когда я появлюсь. Думаете, теперь эта комната безопасна? – спросила она Спарафучиле.

Раскосые глаза убийцы сузились.

– Нигде от него не спастись, миледи.

– Согласна. А теперь, господа, – предложила она, – прошу садиться, и приступим к делу.

И давно ты в этой консервной банке сидишь?

Ф. Баум. Волшебник страны Оз

Мейгри заказала выпивку: неразбавленное мартини с оливками – для себя, воду – для Агиса (люди Сагана, как и сам Саган, алкоголь не употребляли), стакан горячего чая брату Фиделю и какое-то зверское пойло для ублюдка.

– Официант принесет, – сказала девушка-робот. – Чем еще могу быть полезной?

Мейгри поблагодарила, села поудобнее на софу, облокотясь о подушки, решив, что мартини ей будет на пользу, лишь бы оно вкусным оказалось. Она рассеянно следила за тем, как убийца просматривает на экране клиентов таверны, переключая видео с одного столика на другой, причем с такой скоростью, что у нее закружилась голова.

Наконец он, зарычав – что было первым сигналом его участия в диалоге, повернул экран к ней.

– Посмотрите на этого парня, леди, – сказал он. – Он работал на лорда Сагана.

Мейгри увидела в белом свете лампы, стоявшей у него на столе, человека неопределенного возраста – то ли далеко за тридцать, то ли недавно за пятьдесят перевалило. Он был абсолютно лысым, лицо и череп изуродованы пятнами: следы ожога кислотой, поняла Мейгри. Темные задумчивые глаза сидели очень глубоко, под выпуклым лбом их почти не было видно. Перед ним стояла рюмка. Руки лежали на столе. Одна рука была как у всех смертных, другая – металлической.