Хранитель истории - Леа Рейн

— Второй мировой?! — в ужасе переспросил Дэнни, а потом у него закололо в виске, и в голове возникли странные образы. — Вторая мировая, Холодная война. Интернет, смартфоны. «The Beatles»! Мой друг Эрнест Хемингуэй получит Нобелевскую премию! Точно. Я не сумасшедший, это будущее!

L смотрела на него, точно он был восьмым чудом света.

— Я вижу время как ты? — спросил Дэнни.

— Ты просто видишь прошлое, — ответила она.

— Но это будущее!

— Нет, Дэнни, — мягко сказала она. — Для тебя это прошлое.

— Что это значит?

— Вскоре ты все поймешь.

ПАРИЖ, 2048 ГОД

Эдвард появился в отделении рядом с рабочим местом Жаклин.

— Хочу проведать Гюстава, — сообщил он. — В какой он палате? Я ведь решил, что говнюк Уильямс его убил! Черт возьми, я бы себе этого никогда не простил.

— А что с Уильямсом? — глухо и как-то отстранённо спросила Жаклин.

— Пошёл ко дну вместе с «Титаником».

— Значит, все в порядке?

— Если это считается порядком, то да.

Эдвард внимательно посмотрел на племянницу, которая во время разговора ни на секунду не подняла на него взгляд, и понял, что с ней что-то не так. Она глядела в одну точку и яростно мяла в руках край расстегнутого серого жакета; её определённо что-то расстроило, и теперь она об этом нервно думала, не в состоянии выкинуть из головы.

— Что с тобой случилось? — спросил Эд.

— Просто… Эдит сейчас в палате вместе с Гюставом. Ну, знаешь, они там вовсю болтают, а я как будто третий лишний, — со злостью выдала она.

— И что? — нахмурился Эдвард.

— Да ничего.

— Погоди-ка. Ты запала на Гюстава? — понял он и неожиданно развеселился. — Серьезно? Почему я об этом ничего не знал? Ну надо же!

— Что в этом смешного?! — возмутилась Жаклин.

— Нет-нет. Ничего.

— Ему нравится Эдит, ведь так?

— Ну… — замялся Эд.

— Только честно.

— Да.

— Так я и думала. Тебе ведь она тоже нравится.

— Что?! Еще чего!

— Да брось, — фыркнула Жаклин. — Это ясно как день. Да она же… она же как все остальные. А когда ты видишь ее вместе с Гюставом, то смотришь так, будто готов разорвать их обоих.

— Подожди. — Лицо Эдварда вдруг окаменело. Веселость резко пропала, и он стал серьёзен, как черт.

— Раве я говорю неправду?

— Я не об этом. Что-то не так.

— Что не так? — Жаклин совсем не обеспокоилась, выказала лишь толику заинтересованности, чтобы показать свою вовлеченность, которой на самом деле не было.

Эдвард медленно, с опаской стал поворачиваться, словно затылком почувствовал, что позади находится нечто странное. Чутье не подвело. На стене вместо французского флага, который всю жизнь там висел, алела нацистка свастика.

— Давно ты её туда повесила, — сглотнув, спросил он.

— Кого?

Жаклин повернулась и в ужасе соскочила со стула.

— Это не я!

— Тогда дело дрянь.

Отделение выглядело как обычно, но его неожиданно заполнили незнакомые люди, которых тут раньше никогда не было. По стеклянным коридорам стали сновать мужчины и женщины в серой форме с многочисленными нашивками на груди и рукавах.

— Это ещё кто такие? — прошептал Эдвард.

Жаклин побледнела и опустилась обратно на стул.

— Мы стали нацистами? — проговорила она.

Рядом появился знакомый человек из техподдержки, который обслуживал компьютеры, и стал проверять монитор за соседним столом. На его плече была нашивка с орлом, который взлетал вверх и держал в лапах венок со свастикой. Эдвард тут же глянул на свое плечо и обнаружил там точно такую же нашивку.

— Откуда это?.. — Он попытался ее оторвать, но она держалась крепко.

Потом он глянул на плечо племянницы — у неё было то же самое.

— Клянусь, что пять минут назад все было в порядке, — проговорила Жаклин. — Эй, Луис, — позвала она парня из техподдержки.

— Да, герр капитан? — спросил он.

— Ты не заметил ничего необычного?

— Нет, герр капитан.

— Ладно, свободен.

Луис пожал плечами и продолжил рассматривать монитор. Эдвард и Жаклин дождались, когда он уйдёт, а потом продолжили паниковать.

— Что случилось?! — воскликнула Жаклин.

— Мы все ещё живы, и это главное. Значит, можем еще все исправить.

— Мы все ещё в отделении, но мне кажется, это обычное полицейское отделение. Посмотри на тех, они вылитые копы. — Она показала на стоящих около кулера двух мужчин, которые были экипированы как обыкновенные полицейские, а потом глянула на Эдварда и добавила: — Ты, кстати, тоже. О, черт… — Жаклин вдруг схватилась за голову.

— Дар тормозит? — понял Эдвард. — Жаклин, я настоятельно рекомендую обратиться за помощью. А то ведь может случиться, что все исправлять потом будет некому.

— Эль, — сказала она, пропустив рекомендацию Эдварда мимо ушей. — Это она. Она убила Жана в прошлом. Ты должен все изменить. Она убила Жана, и нацисты выиграли в войне!

— Что?! И как это связано?

— Отправляйся в 2015 год. Она убила Жана, и вневременное полицейское отделение перестало существовать, потому что оно было создано для поимки Жана. А раз нас не стало существовать, то Невё спас «Титаник» и обработал какого-то человека, который помог Гитлеру выиграть в войне. Теперь у них почти вся Европа. А ещё Камиль заменил Вашингтона, и Америка тоже у них. Все, что мы делали, обнулилось! Они захватили мир!

— Все твой тормознутый дар, — с обвинением бросил Эдвард, как будто Жаклин собственноручно помогла Гитлеру победить.

— Я же не виновата.

— Куда отправляться?

— В библиотеку нашего дома в 2015 году.

ПАРИЖ, 2015 ГОД

Эль де Ла Фере была девушкой, в которую Эдвард влюбился, будучи студентом. Они встретились в средневековой Испании во время суда над еретиком — именно тогда Эдвард писал доклад об инквизиторе Томасе де Торквемаде. Эль слонялась по улицам Толедо и не знала, куда себя пристроить, поэтому Эдвард решил составить ей компанию. Ей было пятнадцать лет, но она казалась гораздо старше, что было немудрено — ей пришлось рано повзрослеть, потому что в её жизни произошло немало трагедий. Она потеряла всех своих родственников, а старший брат вовсе оказался одной из жертв Жана Лобера и погиб прямо на ее руках. Эль ненавидела Жана так сильно, что стала готовить настоящий план его убийства. Кто бы мог подумать, что она действительно воплотит его в жизнь.