Невеста из Калькутты - Сьюзен Грейс

Рэнди опустилась на стул возле туалетного столика, печально посмотрела на себя в зеркало и подперла кулаками подбородок.

– Я не пользуюсь своим даром потому, что боюсь, как бы окружающие не сочли меня ненормальной. Мне приходится все время быть начеку. Своим даром я воспользовалась здесь всего лишь однажды, когда нужно было понять причину болезни Нана, и я знала, что другие средства не помогут.

Абу приблизился к Рэнди и положил ей на плечо руку.

– Необходимость прятать свой дар от других отравляет тебе душу, дитя мое, – ласково сказал он. – Но вместе с даром ты можешь потерять и свою волю, а мне было бы очень печально видеть, как моя воспитанница, которой я всегда так гордился, превращается в беспомощное, трусливое существо.

– Я не трусиха, – вскинула голову Рэнди, глядя на Абу в зеркало.

– Но если так, то почему ты до сих пор не сказала Джеймсу, что любишь его?

– Почему? Потому… потому что… ну да, я собиралась… – Рэнди глубоко вздохнула и откровенно призналась: – Да, я струсила. Но на самом деле мне не хотелось раскрывать Джеймсу мои чувства до тех пор, пока я не буду убеждена в том, что он тоже любит меня.

– Любой мужчина дорожит своей честью, и, если она однажды была задета, он становится осторожным, ожидая нового подвоха. Быть может, Джеймс просто ждет, когда ты первой признаешься ему в любви. – Абу нежно погладил Рэнди по спине. – Скажи, разве не достоин он того, чтобы его жена была откровенна с ним?

– Он не муж мне, Абу, – сказала Рэнди, поворачиваясь лицом к своему старому наставнику. – Как мне сказал адвокат Нана, тот брак, что мы заключили с ним в Индии, не может быть признан действительным.

И она рассказала ему о своем разговоре с мистером Малкольмом.

– И теперь я просто не знаю, как мне поступить, – закончила Рэнди. – Если я промолчу, завтра утром нас с Джеймсом обвенчают по всем правилам, и тогда все проблемы отпадут сами собой. Но честно ли это будет по отношению к Джеймсу? Не будет ли это коварством с моей стороны? Что, если он уже тяготится этим браком?

На Абу рассказ Рэнди, казалось, не произвел никакого впечатления. Старый индус сложил на груди руки и ответил, пренебрежительно пожав плечами:

– Какой-то листок исписанной бумаги не имеет к браку ни малейшего отношения. Брак – это стремление двух душ быть вместе и никогда не расставаться, это те клятвы, которые дают друг другу люди. Так что перед небесами вы с Джеймсом давно уже муж и жена. Кроме того, ваш брак был предначертан самой судьбой.

– Да, да, знаю. Судьба, рок, провидение, или как там еще это зовется. – Рэнди снова повернулась к зеркалу и уставилась на свое отражение. – Быть может, я смотрела бы на все с большим оптимизмом, если бы чувствовала себя получше.

– Это поправимо. Джарита сейчас заваривает на кухне травы, которые помогут тебе избавиться от тошноты.

Рэнди поймала в зеркале мудрый, все понимающий взгляд Абу и улыбнулась:

– Скольким в своей жизни я обязана тебе, Абу. Ты всегда был для меня наставником, защитником и другом. Интересно, смогу ли я когда-нибудь отплатить тебе за все, что ты для меня сделал?

– Порадуй меня своим поведением, дитя мое. Не лукавь перед самой собой и не отвергай дара, данного тебе с небес, из-за боязни быть осужденной невежами. Помни, что лучший советник в трудные времена – это не разум, но твое сердце.

– Мне кажется, ты хочешь предупредить меня о чем-то, Абу, – нахмурилась Рэнди. – Скажи, кому грозит опасность сегодня вечером – Джеймсу?

– Этого я не могу сказать наверняка, дитя мое, но чувствую, что дьявол у порога, – мягко ответил Абу, гладя плечо Рэнди. – Будь начеку, прислушивайся к голосу своего сердца и никогда не теряй веры в себя и в тех, кто тебя любит.

– В этих бриллиантах ты выглядишь словно королева, – сказал Джеймс, проходя под руку с Рэнди по залу, омываемому волнами вальса. – «Слезу Аллаха», которую подарила тебе Нана, будут сегодня обсуждать весь вечер.

Рэнди покосилась на брошь, приколотую к поясу ее белого платья, и вздохнула:

– Хотя я и без того походила на витрину ювелирного магазина, Нана все-таки настояла на том, чтобы я надела весь гарнитур. Впрочем, может быть, так оно и лучше, по крайней мере, за блеском бриллиантов не каждый рассмотрит, что я нервничаю.

Джеймс прижал к себе ее локоть и с гордостью произнес:

– Зато все заметят, какая ты у меня красавица. А теперь успокойся и расслабься, моя дорогая, а все заботы предоставь мне.

– Джеймс, я хочу сказать тебе что-то очень важное, – сказала Рэнди и качнула головой так, что волна завитых золотистых локонов поднялась, а затем вновь опустилась на ее обнаженные плечи. – Мне нужно сделать это прямо сейчас, пока бал не начался, но я никак не могу выкроить свободную минуту – гости прибывают один за другим.

Джеймс с удовольствием поправил локон на плече Рэнди и быстро поцеловал жену в лоб.

– Прости, милая, но тебе придется подождать. Появился твой дядя, и мы должны встретить его. – Джеймс предложил ей руку, и они вместе направились к дверям, в которых уже стоял герцог Мейдстоун.

Ричард Уэнворт выглядел джентльменом во всем – в одежде, походке, манере поворачивать голову, во взгляде, и Рэнди подумала о том, что ее дядя остался бы аристократом, даже если его переодеть в нищенские лохмотья. Помимо обаяния, в герцоге чувствовалась властная сила.

«Как жаль, что столько хороших качеств досталось такому негодяю, как мой дядя», – вздохнула про себя Рэнди.

Тем временем Ричард шагнул им навстречу и с отцовской заботливостью заключил Рэнди в свои объятия.

– Добрый вечер, моя дорогая, – сказал он, целуя племянницу в щеку. – Сегодня ты чудесно выглядишь.

– Что… ах да… благодарю вас, дядя Ричард, – ответила Рэнди, пристально всматриваясь в улыбающееся лицо герцога, пытаясь отыскать в нем признаки фальши. – Я рада, что вы решили посетить наш бал.

– Я член вашей семьи, и потому мое место рядом с вами, дорогая. Очень жаль, что до этого дня не дожили ваши родители, они были бы счастливы. – Здесь Ричард повернулся к Джеймсу и протянул ему руку: – Буду весьма признателен, если вы простите мне тот прискорбный случай в опере. Я вел себя ужасно, и моим единственным оправданием может служить лишь отвратительное самочувствие.

– Разумеется, ваша светлость, – ответил Джеймс, пожимая руку Ричарда. – Считайте, что все забыто.

Рэнди вспомнила, как Абу упрекал ее за то, что она совсем перестала пользоваться своим умением читать чужие чувства, и решила немедленно проверить, не лжет ли дядя, говоря о своем недомогании.

– Вы не сочтете за назойливость, если я подробнее расспрошу вас о вашей болезни, дядя Ричард? – Рэнди взяла обеими руками руку герцога. – У меня есть слуга, Абу, который обучался у лучших докторов Востока. Он наверняка знает лекарство, которое поможет вам.