Иероглиф «Любовь» - Надежда Первухина

— Ваша мудрость велика и могущество необъятно, — проговорил Ян.

— Я не верю ни единому слову, — выдохнул Лу. — Чтобы какая-то фея захватила страну... Где же боги? Где Небесные Чиновники? Почему они не вмешаются и не положат конец беззаконию?

— Видишь, Ань, — прозвучал в разрушенной зале печальный женский голосок. — О нас все-таки вспомнили. А ты говорил: все кончено...

Возле Яшмового престола появились два существа — юноша в белом халате, препоясанный алым поясом, и девушка в туфельках-облаках...

— Так-так, — сказала фея Цюнсан. — Небесные Чиновники пожаловали. Разжалованные Небесные Чиновники!

— Великий Путь играет не только смертными, — сказал Ань. — Но ты, фея, не радуйся. Да, в Небесной Канцелярии начались нестроения. Да, боги препираются между собой, не зная, какую судьбу уготовать Яшмовой Империи и законным наследникам династии Тэн. И до сих пор не закончен второй Облачный Совет... Но ты в нем слова не имеешь! Тебе не стать императрицей, уж к этому-то мы с Юй приложим все оставшиеся силы! Берегись, придут и за тобой Небесные Дети!

— Небесные Дети?! — Фея рассмеялась. — Они глупы и не ведают, что творят. Они никому не подчиняются, их даже ваши боги боятся. А я — я знаю, как с ними управиться. Только сначала они должны расправиться с вашей принцессой.

— Этого не будет! — воскликнула Чиновница Юй. — Я знаю, как помочь принцессе. И знаю, как помешать тебе, фея.

Юй, не касаясь облаками-туфельками пола, подощла к Лу Синю. Вынула из рукава своей пурпурной кофты связку медных монеток, протянула Лу:

— Помнишь, ты дал их девочке-нищенке на дороге? Нищенке с черепахой. Ты дал их мне, Лу. Есть в тебе доброта, а значит, и сердце твое не устрашится грядущего. Я возвращаю тебе эти монеты с лихвой. Возьми.

— О, госпожа, — пробормотал Лу и взял медные монеты. Едва они коснулись его рук, как обратились каплями яркого света и растворились на ладони.

— В тебе теперь больше силы и храбрости, Лу Синь, — сказала Юй. — Я дам тебе черепаху — ту, которую ты купил, — она отвезет тебя к принцессе Фэйянь, где бы та ни находилась. Будь рядом с принцессой и защищай ее. Сообщи ей обо всем, что случилось. Пусть Фэйянь готовится к новому бою за престол Империи.

— Но как принцесса мне поверит? — проговорил Лу.

Чиновница Юй коснулась рукой своей высокой прически и вытянула из густых блестящих волос золотую шпильку в виде феникса.

— Эта шпилька принадлежит матери принцессы, императрице Нэнхун. Взгляни: на шпильке выгравировано ее святое имя!

— И впрямь, — кивнул Лу, рассматривая незатейливое украшение.

— Как только принцесса воткнет эту шпильку себе в волосы, она увидит, где сейчас находится ее блаженная мать, и сможет говорить с нею. Это укрепит Дух принцессы... Торопись, Лу Синь, время не терпит, ибо новое зло завелось во дворце!

— А он в одиночку справится? — спросил Небесный Чиновник Ань.

— Справится, — уверила его Юй — Я хочу кое-что тайно сказать тебе, Лу Синь. Подставь-ка ухо...

Лу Синь выслушал то, что Чиновница шептала ему на ухо, и переменился в лице.

— Вот теперь-то ты точно справишься, — удовлетворенно заявила Юй. — Ступай. Черепаха ждет тебя у выхода...

Ошеломленный Лу поклонился Чиновнице Юй и хотел было идти, но путь ему преградил Ян Синь, угрожая мечом.

— Ты думаешь, я позволю тебе уйти, мой маленький братец? — яростно проговорил Ян. — Присягни вместе со мной на верность фее Цюнсан, а иначе я убью тебя!

— Ян Синь, в тебе я не ошиблась! — хлопнула в ладоши фея.

Лу побледнел:

— Неужели ты и вправду убьешь меня ради новой самозванки, брат? Очнись, где твой разум?!

— Я стал разумнее, чем прежде, — усмехнулся Ян. — Стой на месте, а иначе...

— Лу! — вскричала Чиновница Юй. — Беги! Мы с Анем их задержим!

— Да что вы можете, разжалованные чиновники! — зло рассмеялась фея Цюнсан, а потом сказала: — Ян, убей его. Такой брат ни на что не годен.

— Подлое звездное отродье! — накинулась на фею Юй. — Мне говорили, что небесные феи с далеких Горних Пределов коварством превосходят демонов, а я не верила! Зря не верила! Ань, останови братоубийство!

— Уже, — заявил о себе Ань. Он держал в руках свой знаменитый пояс. Взмахнув им, как плетью, он выбил меч из руки Яна, да и самого Яна повалил наземь. — Лежи и не двигайся, смертный Ян Синь!

Иначе я напущу на тебя свою супругу, она от тебя кости на кости не оставит, недаром ей дано прозвище расторопные Тапочки!

— Туфельки!!! — прокричала Чиновница Юй, сражаясь с феей Цюнсан.

— А, какая разница! — отмахнулся Ань. Взмах его руки породил тысячи искр, которые окутали Юй блескучим облаком, защищая от смертоубийственных выпадов коварной феи.

— Лу Синь, что ты застыл, будто тебя к полу приморозили?! — воскликнул Ань. — Беги прочь! Как вскарабкаешься на черепаху, прикажи ей доставить тебя к принцессе Фэйянь, и не бойся — этот скакун не подведет и не сбросит тебя! Беги же!!!

— Я... благодарю вас, — поклонился Лу. — Я вернусь! Только не убивайте брата!

— Стой на месте, мерзавец! — кричал Ян. — Я с тобой не закончил!

— Цыц, — сказал ему Небесный Чиновник Ань. — Хочешь отведать расторопных тапочек моей супруги? Не рекомендую...

В дворцовом зале сверкали сотни молний — это сражались фея Цюнсан и Юй, не уступавшая ей в силе, умении и ярости. Лу с мгновение посмотрел на эту невыразимую картину, а потом бросился бежать прочь из дворца, где случилось столько всего удивительного и ужасного за время, которого не хватит даже на партию игры в облавные шашки...

Лу бежал сквозь дворцовые покои и молил тысячерукую Гаиньинь, чтобы никто не остановил его. Но повсюду было пусто, безмолвно, жутко, как на заброшенном кладбище. Лу вспомнил слова самозванки Шэси о том, что она выпила кровь из своих лекарей и даже сожрала собственного сына. Быть Может, она и всех прочих слуг сожрала? И все, кто может тут бродить, — это неприкаянные души съеденных людей? Лу почувствовал, как к голове приливает горячая волна взбурлившей от ужаса крови, и запретил себе думать об этом. Он выскочил из дворца, огляделся, и новый ужас объял его сердце, но то был ужас благоговейный. Когда Небесные Чиновники упомянули о черепахе, он даже не представлял, что она будет такой...

Ее панцирь из черненого золота был размером с хорошую беседку или чайный домик. Панцирь блестел как лакированный, а еще на нем лучились-переливались драгоценные камни — так, что в этот пасмурный день кругом казалось светлее. Черепаха лежала на площади перед дворцом, задумчиво поводя золотыми лапами, напоминавшими связки бревен гигантских сосен... От каждого движения черепашьей лапы по земле пробегала дрожь. Голова черепахи пряталась в панцире, и Лу даже не хотел себе представлять, как выглядит эта самая голова... Но ничего не поделаешь, нужно исполнить приказ!