Молот - Александр Авраменко

Конечно, на войне могут убить или искалечить. Но шанс уцелеть тоже имелся. И немалый. Ведь чужаки обладали знаниями, превосходящими все, имеющееся на планете. Следовательно, была надежда на то, что медицина у них тоже ушла далеко вперед…

– Не спится?

Громадный чужак навис над Серсом. От неожиданности парень вздрогнул, но пришелец выглядел довольно дружелюбно, и Серс решился ответить:

– Да. Боязно покидать родину и отправляться неизвестно куда.

– Понимаю. – И тут же без всякого перехода: – Позволишь? – Гигант показал на свободное место рядом с Серсом.

Пожав плечами, бывший студент сделал разрешающий жест, но затем, увидев, что чужой не понял, произнес вслух:

– Присаживайся.

Тот непонятно зачем кивнул и добавил:

– Спасибо.

Было видно, что пришельцу скучно. И он подтвердил это предположение, начав разговор:

– Не стоит бояться. Народ у нас хороший.

– Везде хорошо, где нас нет, – парировал Серс.

Неожиданно пришелец широко улыбнулся.

– Ого! У нас тоже есть такая поговорка!.. Ладно. Не волнуйся. Все нормально будет. Сейчас отучишься, потом – служба по контракту. А там… Как повезет. Тебя куда, кстати, записали?

Серс оживился, достал висящую на шее цепочку, к которой был прикреплен жетон, показал собеседнику. Чужак взглянул, и глаза его расширились.

– Ничего себе! Похоже, что когда мы встретимся с тобой в следующий раз, если встретимся, то я буду отдавать тебе все положенные по уставу приветствия!

– А что это? Кому ни показывал из наших, ни у кого такой нет…

На небольшой овальной металлической пластинке были выбиты имя, фамилия, возраст и непонятный код. Чужой вновь усмехнулся:

– Это номер твоей команды. Кстати, о тебе я слышал уже. Правда, не знал, что именно про тебя речь шла, но ты единственный из всего состава, кто попал в пилоты. Будешь бороздить космос, парень! Ты когда-нибудь видел, как гаснут звезды на сверхсветовой скорости? Увидишь. Это самое прекрасное зрелище во Вселенной!..

– Я буду летать?! – потрясенно спросил Серс, на что чужак вновь проделал головой непонятный жест и ответил:

– Не сразу, конечно, но будешь. Вначале – гипнообучение необходимым общим знаниям. Это займет примерно месяц. Иначе ты просто не поймешь, о чем будет идти речь на лекциях. Язык, общий курс адаптации, необходимый минимум. Потом – опять же общий лагерь, где тебя доведут до необходимых для пилота физических стандартов. А затем, если не отсеешься, начнется прямое обучение. Правда, непонятно, почему тебя приписали в летный состав? Обычно туда берут фэллов…

Непонятное слово. Надо будет спросить потом, что оно значит.

– …у них переносимость перегрузок лучше, чем у людей. Но, видимо, у тебя тоже есть что-то такое, позволяющее стать истребителем. Впрочем, заболтался я. А тебе лучше лечь и отдохнуть. С утра будет тяжелый день – погрузка, отправка на орбиту… Так что спи, парень. Бывай!

Пришелец поднялся, опять непонятно зачем кивнул и исчез в глубине вагона. А Серс послушно улегся на свое место и закрыл глаза. Впрочем, как он ни старался, сон к нему не шел…

Он родился двадцать лет назад на улице. В прямом смысле этого слова. Кто были его родители – неизвестно. Корзинку с замотанным в грязный мешок младенцем нашли возле дверей государственного приюта. Единственное, что обнаружили вместе с ребенком, это лист бумаги, на котором было нацарапано кривыми буквами «Серс». Подумав, служители заведения так и назвали малыша, благо имя было достаточно распространенным на планете.

Потом – суровая дисциплина и борьба за выживание. Приют принадлежал государству, а значит, жизнь в нем была далеко не сахар. Питание впроголодь, когда сильные отбирают у тех, кто послабей, их порцию. Издевательства старших, обноски, пожертвованные теми, кому посчастливилось больше, чем сиротам, в качестве богоугодного дара. Непрестанные мечты о добрых и богатых родителях, у которых неизвестные злодеи украли новорожденного, но которого папа и мама обязательно найдут и вернут в роскошный дворец…

Но годы шли, а семья не находилась. Ушла в прошлое наивность, ей на смену пришли расчетливость и практичность. Школа, в которой знания ученикам забивались через заднее место плетью учителя. Серсу относительно повезло – в отличие от некоторых, ему доставалось не так часто, всего-то пару раз в неделю. Иногда – чаще, иногда – реже. Других пороли по несколько раз на дню, и не один сирота отправился на небеса, попросту не выдержав избиений учителей.

Впрочем, пареньку даже нравилось учиться, и он поглощал знания с необыкновенной жадностью, в редкое свободное время пропадая в городской библиотеке, что также было неслыханным для приютского сироты.

В четырнадцать мальчика отдали в профессиональное училище, где он должен был получить специальность механика. Но тут случилось чудо. Совет призрения, на совести которого находился приют, вдруг обратил на Серса свою благосклонность. Выяснилось, что мальчик получил наивысшие баллы на выпускных экзаменах за последние десять лет истории приюта. Посему из училища его забрали и перевели в высшую школу, где он также упорно учился и вошел в тройку самых лучших учеников.

Спустя же три года, получив медную медаль за прилежание, Серс был без экзаменов принят в столичный университет. Благо, награда давала на это право. Там парень через шесть лет должен был получить диплом инженера по паровым двигателям. Впрочем, среди студентов ходили слухи, что пришельцы из космоса вскоре поделятся своими знаниями и специальность «паровика» никому не пригодится.

Однако Серс не опускал руки, а с прежней неуемностью поглощал знания. Ему было очень интересно учиться. Но и тяжело тоже. Получаемая им стипендия позволяла жить на стакане воды и миске жидкой каши в день. На книги, тетради, одежду и прочее ее, естественно, не хватало. Поэтому парень искал подработку. Та находилась с трудом – ведь желающих получить лишнюю копейку в столице было с избытком. И зачастую Серс ложился спать на своей голой койке в общежитии с урчащим от голода желудком…

Затем страшные слухи подтвердились, когда начали менять программу обучения. Их факультет подлежал расформированию. В списках студентов, переводимых на другие специальности, парень себя не нашел. Совет попечителей, как только Серс стал совершеннолетним, отказался от него. И, поняв, что справедливости не добиться, юноша, не раздумывая, пошел на призывной пункт пришельцев, о котором случайно узнал от соседа по комнате.

Это место оказалось большим зданием в четыре этажа, в самом центре престижного делового района столицы, битком набитым охранниками порядка. Так что пока Серс добирался до него, у парня добрый десяток раз проверили бумаги, удостоверяющие личность, и даже один раз поддали деревянной дубинкой по спине за медлительность.

Оказавшись же на месте, Серс приуныл: перед вербовочным пунктом колыхалось людское море… Впрочем, деваться ему было некуда, и он встал в общую колонну. К его удивлению, ждать пришлось недолго. Уже к полудню Серс перешагнул через порог учреждения и предстал перед необычной формы столом, за которым сидела чужая женщина. Чужая – в смысле, не с его планеты. Уж больно чувствовалась в ней некая чуждость, необычность для этих мест. То ли необычное лицо, не напоминающее никого из живущих в этом мире, то ли острые уши, чем-то похожие на звериные. А еще – невероятная плавность и текучесть движений и написанное на лице отвращение ко всему происходящему. Она мельком просмотрела его бумаги, затем ловким движением защелкнула на запястье легкий браслет из необычного материала, буркнув: