Стать собой - Лёха

— Я приехал поздно, устал и забыл запереть дверь, — еще раз проведя рукой по лицу, я согнал последствия сонной одури. Вот только, боюсь, что это ненадолго. Скоро заболит голова и снова захочется спать. — Вольф, что ты здесь делаешь? Пришел замки на моей двери заценить? Себе такой же хочешь прикупить, все-таки две жены, это надо соответствовать. — Я задумчиво смотрел на него. В комнате все еще присутствовал полумрак, похоже, что едва рассвело. — Вольф, эй, у тебя сегодня свадьба, ты не забыл? — Вот чего я никак не ожидал, так это того, что мои слова как-то странно на него подействуют.

— Я-то не забыл про свою свадьбу! — заорал он. — А вот ты, похоже, и вспоминать не хотел! А если бы я не почувствовал чем-то задним, что ты обязательно проспишь, то ты так и не соизволил бы оторвать свою задницу от кровати, так и не появившись в храме и поставив меня тем самым в тупое и весьма неловкое положение, так что ли? — он орал, подходя ко мне все ближе, пока в конце концов не подошел вплотную и не ткнул пальцем мне в грудь, которая была сейчас традиционно обнажена.

— Так, стоп, — я убрал руку этого неадеквата от себя, потому что он давил мне прямо на грудину, доставляя некоторые неудобства. — Я что-то совсем запутался. С какого перепуга ты окажешься в неудобном положении без моего присутствия? — в этот самый момент я судорожно вспоминал, получал ли я приглашение, или нет. Если память меня не подводила, то, вроде бы нет. А может быть его мне просто не передали, Назар Борисович забыл, потому что вынужден был со мной возиться, да, мало ли еще какие обстоятельства непреодолимой силы могли подействовать. А у Вольфов том все посчитано, вроде, количество голов мужского пола, должно строго соответствовать количеству очаровательных головок женского. Тогда действительно мог возникнуть небольшой конфуз, но уж конечно не такая катастрофа, о которой с надрывом в голосе вопит Юра.

— Что? Керн, ты совсем спятил? Как ты вообще можешь представить себе, что свадьба вообще может состояться без одного из действующих лиц?

— Да не ори ты, единственное по-настоящему важного действующее лицо, без которого свадьба точно не состоится, это ты. И еще невесты. Ну, возможно, отсутствие свидетелей вызвало бы некоторое неудобство, но оно вполне было бы попрови…

— Вот! Ты сам только что сказал, что шафер одно из главных действующих лиц в предстоящей церемонии! — заверещал опять Вольф.

— И что? Иди и ори на своего шафера, я-то здесь причем?

— Да потому что ты и есть — мой шафер, или ты уже и этот факт своей биографии выпустил из вида! — рявкнул Вольф, внезапно успокоившись. — Да, Керн, твои ночные занятия не пойми чем на кладбищах в компании очень сексуальной учительницы и вполне милой девочки, явно не идут тебе на пользу.

— Что ты только что сказал? — я сел, чуть-чуть промазав мимо кровати. Съехав по матрасу на пол, я сидел, глядя снизу-вверх на Вольфа и глупо хлопал глазами. — И когда я стал твоим шафером?

— Как это когда, как только о свадьбе стало известно, — Вольф сочувственно посмотрел на меня. — Ты спас мне жизнь, дважды, если быть точным, а, может быть, и трижды. Без тебя эта свадьба точно не состоялась бы в связи с отсутствием жениха. Даже, несмотря на то, что мы приятельствуем, было бы просто невежливо игнорировать факт моего спасения. Меня бы просто не поняли, если бы я даже не предложил тебе стать моим шафером, — пафосно произнес он.

— Юра, — очень медленно произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, потому что с сумасшедшими лучше разговаривать именно спокойно, а то они и прирезать могут, просто так, без всякого повода. — Напряги, пожалуйста, свои не пропитанные паникой от предстоящей брачной ночи, извилины и напомни мне, когда именно, ты предложил мне стать твоим шафером?

— А я что, должен обязательно тебе все озвучивать? Ты что сам не мог прийти к такому логичному выводу? Ты что совсем тупой? — снова заорал Вольф и забегал по комнате. — Мало того, что у меня не было мальчишника, ладно. Я списал эту жуткую несправедливость на то, что за столь короткое время ты просто не успел подготовить ничего приличного. Но когда ты вчера не пришел за кольцами, вот тут-то я и заподозрил недоброе. К счастью мне что-то не спалось, и я решил поинтересоваться, какого гребанного хрена ты все еще сидишь на этом долбанном полу и не приводишь себя в порядок?! У меня свадьба через пять часов, а мой шафер решил филина поизображать!

Я все еще довольно плохо соображал, поэтому под вопли Вольфа, просто поплелся в ванную, чтобы начать уже приводить себя в порядок, по дороге пытаясь сообразить, каким образом я должен был прийти к столь логичному выводу, о котором мне тут распинался мой ненормальный приятель.

Во время приема душа меня посетила еще одна мысль — а в чем я пойду на эту проклятую свадьбу? Я же не знал, точнее, не пришел к логическому выводу, который так очевиден, что, скорее всего попаду в светскую хронику, и не приобрел специальный костюм заранее. Но, хотя, у меня есть довольно приличный вечерний костюм, который я заказал просто, чтобы он был, случаи-то всякие бывают, например, вот такие.

Выйдя из душа в одних трусах, я с нескрываемой тоской посмотрел в сторону окна.

— Даже не думай, — мрачно посоветовал мне отказаться от побега Вольф. Интересно, когда среди его даров появилось ясновидение? Взяв переговорное устройство, позволяющее связываться с находящимися в доме людьми, я выбрал из контактов, сохраненных в памяти дворецкого. Нужно было прояснить один момент.

— Я вас слушаю, Константин Витальевич, — раздался немного искаженный голос в динамике.

— Назар Борисович, а вы случайно не знаете, мая мать не заказывала для меня костюм? И где они с дедом сейчас? — спросил я, не слишком надеясь на успех.

— Мария Витальевна уехала почти три часа назад. Она всю неделю помогала госпоже Вольф в подготовке к свадьбе. Такое событие не делается за столь короткое время, но главе клана Вольфов, конечно, виднее, — в голосе дворецкого прозвучало недовольство. — А Виталий Павлович отбыл по делам. К началу церемонии он прибудет сразу же из лабораторий, куда его срочно попросили приехать. Свой костюм он взял с собой. Что касается вашего костюма, то, ваша мать вчера поздно вечером принесла его вам, но вас не было дома, и она повесила его в гардероб. Мария Витальевна была