Совращенная - Вирджиния Хенли

– Нельзя ли принести еду наверх, Хопкинс? – попросил Ник. – Не создаст ли это лишних проблем?

– Ничуть, милорд. Я сам подам ужин и прослежу, чтобы вас никто не беспокоил.

Сгоравшая от стыда Алекс помчалась к себе. Просто удивительно, как быстро мужчины находят общий язык, особенно в том, что касается флирта! Девушка улыбнулась. Может, стоит надеть новое платье? Она отдала Нику его сумку.

– Переоденься в спальне напротив. У меня для тебя сюрприз.

– Мы одеваемся для ужина? – ужаснулся он. – Я бы предпочел поесть в постели. Это возбуждает аппетит.

– Иди! – Алекс вытолкала его за дверь, сняла костюм, налила в таз воды и умылась. Внезапно дверь распахнулась, Ник ворвался в спальню, схватил ее за руку и поволок в комнату Дотти.

– Кто это нарисовал? – ткнул он пальцем в портрет над камином.

– Похоже, правда? – поддела его Александра.

– Бесенок! Мне придется раздеть тебя, чтобы убедиться. – Не успела она опомниться, как Ник стянул с нее рубашку и панталоны. Злость испарилась без следа, голос сел. – Сними чулки и подвязки, как делала это на сцене. Я хочу посмотреть.

– Сначала разденься сам! – решилась она на шантаж.

Ник не стал терять времени. Когда на нем не осталось ни единой вещички, она подняла ногу, расстегнула подвязку и медленно, дюйм за дюймом, сняла чулок в черно-белую полоску.

Николас не стал ждать повторения. Он поднял ее и усадил на свой вздыбленный пенис.

– Боже, Ник, на портрете не я, а Дотти. И я не могу заниматься любовью у нее на глазах!

– Нам повезло, что твоя кровать в другой спальне. – Он подхватил ее на руки и пересек коридор.

В субботу вечером Кристофер Хаттон два часа стрелял по мишеням из дуэльных пистолетов. Закончил только с наступлением полной темноты, резонно предположив, что света в ранний час будет не слишком много. На подходе к Хаттон-Холлу он перезарядил пистолет и пальнул по попавшемуся на глаза грифону. Выстрел угодил прямо в цель, добавив Киту уверенности в себе. Он был готов к встрече с противником.

В понедельник утром Кит собрал сумку, оседлал Разбойника и поехал в сторону Хардинг-Хауса.

Завидев друга, Руперт вздохнул с облегчением:

– Я боялся, как бы ты не забыл о том, что мы собирались на этой неделе в Лондон. Жду не дождусь оказаться в своем городском особняке без новоиспеченных родственничков.

– И без жены, – осклабился Кит.

– Мы с Оливией неплохо уживаемся, знаешь ли. Отец и Аннабель – вот кто меня раздражает.

– Не понимаю, что мой папаша в ней нашел, – презрительно фыркнул Кит.

– Может, она необычайно темпераментна, – пожал плечами Руперт, подумав, не семейная ли это черта? – Я готов. А ты почему верхом? Где фаэтон?

– Ник уехал на нем в Лондон, так что он уже на месте.

– В Эпсоме тебе везло, – заметил Руперт, седлая лошадь. – Будем надеяться, что удача не отвернулась от тебя.

– Садясь за карты, я всегда чувствую себя удачливым, но судьба-злодейка неизменно поворачивается ко мне спиной. – Кит посмотрел на друга и решил, что пора посадить первое зерно своего плана: – У этого ублюдка Джереми Итона до сих пор имеется одна из моих расписок. Попытаюсь уговорить Ника сыграть за меня. Хазард Хаттон никогда не проигрывает!

– По-моему, фортуна чертовски благоволит тебе, Кит. Отец оставил тебе все, включая титул, скоро ты и Александру получишь. Вряд ли ты захотел бы поменяться местами с Ником.

– Нет, конечно. Тем более что удача – дама капризная.

Они быстро одолели путь длиной в шесть миль. Кристофер простился с Рупертом на Кларджес-стрит и свернул на Керзон. Кит поставил Разбойника в стойло, оставив его на попечение грума, и бросил взгляд на гнедых. «Надеюсь, Ник решил проблему. Из-за этой чертовой пары меня подняли на смех!»

Кристофер открыл дверь своим ключом и столкнулся лицом к лицу с Фентоном.

– Мой брат здесь?

– Никак нет, милорд.

– Не знаешь, где он и когда вернется?

– Не знаю, милорд. – Фентон не слишком жаловал лорда Хаттона и не собирался снабжать его информацией. – Обедать будете, милорд?

– Буду. Вели подать через час, – распорядился Кит. – Но на ужин не останусь.

– Хорошо, сэр.

Кит сам отнес сумку в спальню, бережно достал дуэльные пистолеты и направился в покои брата. Первым делом он обыскал письменный стол Николаса, но ничего не нашел. «Черт, должно быть, он уже отнес документы в банк. Вот как он мне доверяет!» Следующим объектом стал гардероб. Одежды в нем было немного. Кит посмотрел на выцветшую военную форму, закрыл шкаф и вернулся к себе. Он чувствовал, что нервы на пределе. Нужно успокоиться. Кита затрясло от желания выпить, но он взял себя в руки, развесил одежду, уселся за стол, взял колоду карт и принялся тасовать.

В тот вечер Кит уговорил Руперта пойти в «Будлз». Ему хотелось попрактиковаться в карточных трюках перед встречей с Джереми Итоном, назначенной на вторник.

С самого начала стало понятно, что фортуна не повернулась к нему лицом. К одиннадцати он потерял почти все свои деньги, выигранные на скачках в Эпсоме. Руперт с тревогой наблюдал за другом.

– Послушай, может быть, хватит на сегодня? Не могу смотреть, как твои денежки утекают сквозь пальцы!

Несмотря на ранний час, Кит согласился уехать домой.

На Беркли-стрит Николас и Александра стояли перед зеркалом. Алекс была высокой, но все равно едва доставала Нику до подбородка. Его сильные мускулистые руки обнимали ее сзади. Алекс прикрыла глаза и загадала желание – чтобы они всегда были так же счастливы, как сейчас.

В этот вечер она надела новое бледно-зеленое платье, и они пообедали, сидя в креслах за маленьким столиком. Однако к десерту Ник не выдержал.

– Ты сегодня прекрасна! – произнес Ник, сгорая от желания прикоснуться к ней.

Он сгреб ее в охапку и поставил перед зеркалом.

Его глаза затуманились от желания. Он раздел ее и буквально пожирал взглядом. Сердце ее гулко забилось в груди, по телу прокатилась горячая волна.

Он накрыл ее груди ладонями.

– Я хочу, чтобы ты увидела, как я занимаюсь с тобой любовью. Чтобы ты увидела, как ты красива.

Алекс с замиранием сердца смотрела, как он опускается перед ней на колени, прижимаясь губами к золотистым кудряшкам. Пальцы сжали ее округлости, язык проник в потаенное местечко в поисках заветного бутончика. Она запустила пальцы в черные кудри. Его язык проникал все глубже и глубже, поднимая ее на вершину блаженства. Она впилась ногтями в его плечи и поймала в зеркале свое отражение. Ник сказал правду! В этот момент она была восхитительно красива – голова запрокинута, золотистые локоны спутались, в зеленых глазах полыхает страсть, пухлые губы шепчут его имя: «Николас!»