Черным по черному - Тим Пауэрс

– Во-первых, потому, что тогда я получил бы ее назад без особых хлопот. Ты ведь не стал бы сильно упираться? Пожалуй, нет. Да и тогда я знал бы точно, что никто не мог пройти мимо моих стражей.

Даффи вздохнул и снова сел у огня.

– Каких стражей?

– Маленьких, похожих на птичек созданий, что живут в кукольном домике над дверью. Они великолепны – с тонкими кожистыми крыльями, блестящими, точно жемчуг, свирепые, как цепные псы, и быстрые, как стрелы. – Аврелиан присел рядом на корточки. – Их у меня дюжина, и они натасканы не нападать на меня или посетителей, что бывают в комнате с моего очевидного соизволения. Когда пять или шесть месяцев назад ты появился там, я особыми знаками передал им, что тебе позволено заходить в комнату одному. Не слишком обольщайся, я просто подумал, что в пылу предстоящих сражений, быть может, придется отправить тебя за чем-либо, самому оставаясь на поле боя.

– А, – кивнул Даффи. – Не беспокойся, я не обольщался. И никого, кроме меня, им не позволено было впускать? – Волшебник покачал головой. – Выходит, стражи твои не годятся, – заключил ирландец. – Кто-то их обошел. Ты проверял, они по-прежнему в гнезде, живы-здоровы?

– Да, они там в полном порядке. – Аврелиан устало потер глаза. – Выходит, злоумышленник был посвящен в особые тайные обряды или служил кому-то посвященному. Эти создания из другого мира, и знают о них очень немногие. Ибрагим, наверное, знает, и, кто бы ни залез ко мне, это был его шпион, о чем я должен был заранее подумать. И почему я наступаю на одни и те же…

– Как мог этот кто-то их обезвредить? – прервал Даффи.

Солнечные лучи уже перебрались через насыпь, и он прикрыл глаза ладонью.

– О, существуют две ноты, слишком высокие, чтобы их различало человеческое ухо, но в то же время способные отключать мыслительный процесс этих существ. Ноты соответствуют пульсациям в мозге, но прямо противоположны, и получается так, как если бы потянуть колечки ножниц в противоположных направлениях. Я видел, как это делается, – с помощью крохотной дудочки с одним отверстием, в которую дуют, быстро зажимая отверстие пальцем и отпуская. Сидевшие в клетке голубчики попадали замертво, но стоило прекратить дудеть, и они вновь ожили.

– Можно ли сделать то же, вдыхая? – быстро спросил Даффи.

Вопрос застал Аврелиана врасплох.

– Сказать по правде, вряд ли. Тон выйдет слишком низким, пожалуй, даже слышимым. Нет.

– Говоришь, быстрые как стрелы? И насколько сильно ты преувеличил?

– Так, самую малость, – застенчиво улыбнулся волшебник. – Понимаю, куда ты клонишь. Дабы не ограничиться первым, что попалось на глаза, пришлось бы действовать вдвоем, по очереди – один дудит, другой переводит дыхание и работает руками.

Даффи поднялся и шагнул в сторону, чтобы солнце не мешало видеть волшебника.

– Но ты точно уверен, что к тебе кто-то залез? При том беспорядке, что у тебя в комнате, потеря одной книги, можно сказать, неотвратима.

– Я уверен. Я точно помню, где ее оставил. Да были и другие признаки, что в комнате кто-то побывал: вещи взяты и положены назад немного иначе, несколько книг просматривали, что видно из стертой на полках пыли, а одну из моих змей надкусили. Не иначе, кто-то подумал, что это конфета.

Даффи содрогнулся, представив реакцию лакомки на свою оплошность.

– Это был Вернер, – сказал он.

– Вернер?Не сме…

– На столе в его винном погребке я видел дудочку с единственной дыркой и помню, что никаких слышимых звуков она не издавала. Его приятель поэт, этот Кречмер, наверняка турецкий шпион. Погоди, не перебивай! Превознося бездарные сочинения Вернера и ублажая его благосклонностью некой женщины, которая притворялась женой Кречмера, тот сумел привести твоего бедного трактирщика в такое состояние, когда для «друга» он готов на все.

Несколько мгновений Аврелиан безмолвствовал.

– И женщину, а? Безмозглый старый болван. Поди вообразил себя великим поэтом и любовником. Готов поклясться, ты прав. Проклятие, почему я не подозревал Кречмера с самого начала? – Он хлопнул себя по лбу. – Меня так же просто провести, как беднягу Вернера. Ибрагим наверняка нанял Кречмера украсть мою копию Ужасного Неодолимого Гамбита Дидиуса. Да, и разве не спрашивал несколько месяцев назад Вернер позволения брать иногда книги, намекая, что хочет иметь доступ к моей библиотеке? А когда я отказал, Кречмеру оставалось только познакомиться с моими маленькими стражами – хотел бы я видеть эту встречу, – а после вызнать у Ибрагима, как от них избавиться. Чтобы снестись с турецким адептом, нужно было время, ибо как раз в прошедший понедельник мне подумалось, что в пыли на полу моей комнаты заметны следы – тогда, стало быть, парочка составляла опись, а следом Кречмеру пришлось как-то выбраться из города, чтобы показать список книг Ибрагиму. Вот именно! А Ибрагим мог заключить, в какой из книг искать, и отослать их за ней обратно.

– Но в понедельник вечером ты ее спрятал, – припомнил Даффи.

– Да. Так вот прошлой ночью, в четверг, они вновь пробрались в мою комнату, не нашли книги там, где ее видели, и схватили несколько наугад, из которых только книга Беки мне действительно дорога. Мне придется самому сделать опись. Проклятие! Надо бы заодно проверить и винный буфет.

Даффи порывался что-то сказать, но Аврелиан прервал его внезапным смехом:

– Помнишь, как Вернер появился окровавленным и хромающим и заявил, что один из твоих викингов напился и хотел его убить? Да нет, конечно же, тебя к тому времени уже здесь не было. Так или иначе, Буге тогда все отрицал.

– Ну и?..

– Ну и, выходит, что как раз Вернер впервые обнаружил моих стражей. Вряд ли он успел пройти в комнату больше чем на пару шагов, иначе уже не смог бы выбраться живым.

Свежий западный ветер унес запах пороховой гари, и теперь до ноздрей Даффи долетал аромат готовящейся где-то луковой похлебки. Он обежал взглядом улицу и быстро заметил с полдюжины солдат, скопившихся у костра в полусотне ярдов к югу. Ирландец одернул камзол и кольчугу, давая, как он надеялся, понять, что разговор окончен.

– Ну и что ты собираешься предпринять? – спросил он.

– Кречмер и Вернер не подозревают, что их раскрыли, и нам не составит большого труда их разыскать. Мы пойдем к ним, заставим вернуть все, что они взяли, а после можешь их убить.

Даффи ответил изумленным взглядом.

– Я не могу отсюда уйти. Ведь я на службе. Защищаю Запад, ты, верно, помнишь? Черт возьми, почему бы тебе просто не подсыпать отраву им в вино? – Он поднялся, чтобы уйти, но задержался. – Да, и я бы сначала добился от них признания в совершенном. Может статься, беззвучный свисток нужен был Вернеру для чего-то еще. О, я придумал: просто насыпь им яду в вино и скажи, что, если они расскажут всю правду, ты дашь им противоядие. А там, если выяснится, что они невиновны, ты так и сделаешь, заодно извинишься.