Без царя в голове - Сергей Шангин

— Ну да, так и было, так и пишут… — вконец запутавшись, пробормотал Иван. — Получается… да ну, не может быть… врете вы все, лапшу на уши вешаете. Чтобы русский человек, да подобные мерзости сотворить мог, не поверю, хоть на куски режьте, не поверю. И я не верю пропаганде, — добавил гордо Волгин.

— Во-первых, мой друг, хорошую пропаганду вы никогда не распознаете, она будет именно такой, какой ее готовы принять безоговорочно. А во-вторых, в политике национальность значения не имеет, уважаемый. Никто не делится деньгами и властью, особенно большими деньгами и безграничной властью.

— Где-то я это уже слышал, — пробормотал Иван себе под нос.

— Это не секрет и не я придумал, общеизвестный факт, — магистр, судя по всему, обладал весьма чутким слухом.

— Ну, хорошо, предположим, я вам поверил и готов с вами сотрудничать. Что я должен сделать?

— Ничего! Раз не хотите научить наших специалистов вашему умению, сами донесите до умов ваших сограждан эту простую мысль — мы не хотим войны и готовы сотрудничать.

— Не понял, почему я? Ваши послы постоянно при дворе царя, вот пусть они и талдычат это царю!

— Не получается, — вздохнул магистр, — те же боярские препоны. Царь решений не принимает, а бояре все предложения принимают в штыки.

— Граф Меньшиков?

— Хм, пойди поговори с ним, он на пушечный выстрел нашего брата не подпускает. Всякого тайного агента старается выследить и поймать. А там конец один — каторга или расстрел на месте.

— Уже плачу от жалости, — хмыкнул Иван, ни на грош не поверивший в варговские россказни. — Бедные несчастные, как мышки малые от страшного кота прячутся. Не ты ли, магистр, хвалился своей воинской выучкой? Что же агенты твои такие дохлые?

— Вопрос сложный, — ушел от прямого ответа магистр. — Не моя сфера, не я за это в ответе. Но сейчас у нас появилась возможность донести наше послание…

— С чего вы решили, что я послания буду куда-то кому-то нести? — удивился Иван. — Мне пока еще пожить охота, я на каторгу не спешу.

— Видите, а я вам сразу предлагал хороший вариант, — расплылся в довольной ухмылке магистр. — Скажите, как вы это делаете, и мы сами донесем нужные мысли до нужных людей.

— Что это? — не сразу понял Иван. — Ах, это! Не скажу, секрет.

— Любой секрет имеет цену. Сколько стоит ваша тайна? Можете не стесняться. Любая сумма, в любом эквиваленте. Совершенно анонимно. Бог с ними со швейцарскими банками, со счетов в российских банках. По совершенно законным с точки зрения российского законодательства договорам. В таком деле у нас большая практика.

— Как это законным образом? Каким договорам? Какие могут быть договора у русского человека с варгами?

— Почему именно с варгами? — магистр покривился от непонятливости собеседника. — К примеру, вы написали книгу и она разошлась жутким тиражом. Перед этим вы заключили договор с любым вашим российским издателем, который предварительно получит определенные пожертвования от анонимного благодетеля. Это как пример, существует масса способов совершенно законно заплатить нужному человеку любую сумму.

— Так уж и любую? — удивился Иван, прикидывая размер возможного вознаграждения и сравнивая его с украденными у самих варгов пятьюстами миллионов кредитов.

— Я умоляю, просто назовите любое число, какое придет на ум.

— Да у вас столько денег нет, — не поверил Иван. — Сейчас я вам тайну скажу, а вы мне дулю с маслом.

— Дулю? С маслом? Каким маслом? — напрягся магистр.

— В смысле кинете вы меня, — пояснил Иван.

— Кинем? Куда?

— Господи, да обманете и все тут, останусь я и без тайны и без денег.

— Зачем же обманывать, — облегченно вздохнул магистр, запутавшийся в идиоматических выражениях Ивана. — Мы деньги сразу перечислим, а потом вы свой секрет откроете. У нас без обмана. Как вы понимаете, в этой ситуации мы рискуем больше.

— Ага, денежки перечислите, я секрет скажу, тут вы меня и по кумполу, — злорадно захохотал Иван, разгадавший коварный замысел варгов.

— Да что с того, что по кумполу. Так и надо с этим графом поступить, но вам-то до него какое дело? Вы же к себе обратно улетите, вернетесь по месту жительства так сказать, если я правильно понимаю.

— Откуда такие познания? — вновь насторожился Иван.

До сего мгновения он считал себя единственным посвященным в тайну, за исключением царя естественно. Но и царь не знал всего доподлинно, откуда же этим сия тайна известна?

— Космос велик, слухами мир полнится, — туманно ответил магистр.

— А точнее? — не отступал Иван.

— Вы не единственный, кто делал подобное ранее. Это тайна, но скажу — нам нужен контакт с подобными вам. До сих пор, к сожалению, наладить контакт не удавалось. Вы первый, кто пошел на контакт, поздравляю!

Иван аж вспотел от услышанного. Так он не один! Кто-то и до него проделывал подобное! Ай да Швондер, ай да проныра! Стоп! Но ведь траву у него покупает Селим-бей! Значит, вот кто балуется! Если Иван Волгин смог в башку царю попасть, то Селим и подавно прорвется. Чего там прорываться, коли на двери ни замка ни щеколды, да и самой двери в помине нет — входи кто хочет, бери, что надо. Получается, что народу, допущенного до травы, прорва, отчего же он единственный так варгам интересен стал?

— С чем поздравляете-то? — насторожился Иван. — Я не давал согласия на сотрудничество, поздравлять не с чем.

— Мы хорошо заплатим, — поспешил вернуться к прежней теме магистр. — Научите нас своему искусству и мы никаких денег не пожалеем, вы станете самым богатым человеком по ту и эту сторону галактики, — нашептывал змей-искуситель. — Сто миллионов, миллиард, сто миллиардов кредитов! Неужели вам мало? За одну ма-а-аленькую тайну сто миллиардов кредитов, согласитесь — это хорошая цена.

Совершенно неожиданно для себя Иван почувствовал какую-то странную маету, словно болит давно выдернутый зуб или совесть проснулась в самое неподходящее время. Навалилась тоска смертная, померк свет в глазах и… безо всякого звездного фейерверка Иван очнулся в трапезной царя.

* * *

Подобное подобным не лечится, не травится и ничему не учится!

— Черт, на самом интересном месте! — чертыхнулся он, вставая на ноги, словно ничего особенного не произошло.

— Ну, кто говорил, что ему плохо? — грозно-бесшабашным тоном осведомился Семенов. — Сейчас мы глянем, что там за сны ему снятся после такой травы, — Иван увидел, что Семенов затягивается его же недокуренной сигарой и залпом выпивает стакан водки, в точности повторяя действия Ивана перед улетом.

«Ты что делаешь, дурак?» — хотел было заорать Иван, но не успел. На лице Семенова отразилась такая богатая гамма чувств, что окружающие замерли в немом изумлении. Семенов то оглушительно гоготал, словно его черти за пятки щекотали, то плакал жалобно и тоскливо, то порывался всем набить морду и дойти до самого царя, то затихал, уставившись в одну точку.