Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри - Ольга Шерстобитова

— Вы кто? И Френк…

— Мама! — тут же кинулась к женщине малышня.

Она потрепала их по головкам, поочередно поцеловала. Было видно, что силы волшебного песка хватит ненадолго. Надо торопиться.

— Вставайте, нари. У нас есть идея, как спасти вашего мужа. Но времени мало.

— Я Элиза, а вы?..

— Тристан.

— Инга, — быстро представилась я, помогая ей подняться.

Она слегка пригладила волосы, накинула зеленый платок, что висел на спинке кровати, снова потрепала по волосам малышей, вцепившихся в юбку.

— Лира где?

— Помогает нари Ламии, — ответил Тристан.

Женщина кивнула.

Очень медленно мы покинули дом. Элиза немного сощурилась от солнца, но потом уверенно сжала губы и выпрямилась.

Мы с Тристаном коротко рассказали, как познакомились с Лирой. И очень осторожно поведали, каким образом хотим спасти ее мужа от заклинания. Я боялась, что наши слова покажутся бредом, но глаза Элизы загорелись надеждой. Даже, казалось, щеки порозовели.

Медленно мы пробирались по улице, собирая любопытных зевак, и шли к заветной цели. Только бы получилось! Когда подошли к фонтану, вокруг нас уже собралась толпа. Вот же… Глазеть все горазды. А помочь сами не пробовали?!

— Френк! — прошептала Элиза, отпуская плечо Тристана и мою руку.

Протянула ладони к мужу. И на миг мне даже показалось, что женщину окутало легкое белое сияние. Кто-то ее окликнул по имени, но она явно не услышала. Шагнула в фонтан, оказываясь мокрой с ног до головы, обняла статую лепрекона и нежно-нежно поцеловала в губы. У меня от этого зрелища даже глаза защипало. Так это было трогательно и до безумия невыносимо прекрасно.

Серый камень статуи вдруг стал меняться, обретая краски. Сначала проявился ярко-зеленый костюм, потом полосатые коричнево-белые гольфы, волнистые волосы шевельнулись под легким ветром, а затем мужчина открыл глаза.

— Элиза…

— Френк…

— Папа!

Оказалось, мальчишки незаметно пробрались за нами следом. Возле фонтана начался такой переполох, что толпа откинула нас на край площади.

— Получилось! — воскликнул Тристан. — Смотри, и Лира уже там!

Девчушка правда оказалась рядом с семьей, которая, рыдая, обнимала вновь обретенного отца.

— Что здесь происходит? — поинтересовался Дан, неожиданно оказываясь рядом с нами.

— А мы лепрекона оживили! — выпалила я, заметив в руках Даниэля связку птиц. Видимо, те самые перепела.

Фейри посмотрел на картину возле фонтана и вдруг светло улыбнулся.

— Рассказывайте, как смогли добыть золото. И не смейте говорить, что украли!

— За кого ты нас принимаешь!

Я быстро пересказала Дану произошедшее, тот только улыбался и качал головой. А потом наклонился, явно намереваясь меня поцеловать, но не успел.

— Нари Инга, милорд Тристан! — послышался мужской голос, и недавно спасенный лепрекон оказался рядом с нами. За его спиной прятались малыши, а Лира обнимала маму. — Сейчас у меня ничего нет, кроме этого. Возьмите, от чистого сердца…

Френк вытащил из кармана маленький бархатный мешочек, протянул мне.

— Золотой песок приносит удачу, а этот настолько древний, что никто не помнит, когда его добывали.

— Я… не могу, — прошептала, понимая, какое это сокровище.

— Уж не обижайте нас, нари. И вам это явно нужнее. А у меня… имеется парочка хороших запасов, — подмигнул Френк. — Мы с семьей встанем на ноги. Не волнуйтесь.

И обнял счастливую, сияющую жену, целуя в щеку.

Я нерешительно взяла мешочек, поблагодарила.

— И правильно сделала, — заметил Дан. — Боюсь, для твоего артефакта покупной бы не подошел.

— Милорд Тристан, милорд Тристан! — послышалось со стороны, и перед нами оказался невысокого роста упитанный мужчина с блестевшей лысиной.

Одет он был в белую рубашку, черные штаны и грязный серый фартук.

— Я продал всю вашу чудесную репу!

Его глаза сияли.

— Уже? — поразился Тристан и нервно покосился на Даниэля.

— Да. Держите. И мою визитку возьмите, я согласен с вами сотрудничать и дальше.

Мужчина, явно тот самый торговец, с которым договорился мой напарник, протянул блестящий лист четырехлистника и карточку.

— Вы добыли пропуск, — хмыкнул Дан, проигнорировав информацию о репе.

Потом посмотрел на собравшуюся толпу, на счастливую спасенную семью… И протянул им перепелок.

— Держите. Это вам на ужин.

— Вы еще у нас погостите? — тут же поинтересовалась Элиза. — Я напеку пирогов с грибами и мясом по особому рецепту, а в подвале застоялась бутылочка хорошего вина.

— Дан… — застонал Трис. — Давай останемся на пару деньков.

И тут же под холодным взглядом Даниэля стих.

— Спасибо за приглашение, нари Элиза. Мы бы и с радостью, но здесь… время у вас течет иначе. Полагаю, прошло недели две, пока мы любовались вашими землями. Мы бы хотели вернуться. Нас заждались. Так случилось, что ушли случайно, пропали. Есть те, кто за нас волнуется.

Элиза кивнула, снова прижимаясь к мужу.

— Мы поможем вам связаться с теми, кто вас ищет. Пойдемте.

На нас кричали. Как на нас кричали! Я даже не подозревала, что ректор Дерой и король Ричард знают такие выражения и даже способны составлять из них длинные предложения.

После того как мы связались с моей наставницей Арией, та провела нас по радуге прямо в кабинет ректора Академии Клевера. И король, и ректор даже слушать, что с нами произошло, отказались, пока не успокоились. А когда узнали правду, все началось бы по новой, если бы в дверях не оказалась нари Мариса. Лицо леди, холоднокровной и всегда сдерживающей эмоции при посторонних, казалось чересчур бледным. И даже удачно сделанный макияж не смог спрятать синяков под опухшими глазами. Она что, плакала? С трудом в такое верится! Помнится, какой нари Мариса была в нашу первую встречу. И какой оказалась, когда разговаривала о случившемся со мной и с Даном у гномов. Где она настоящая? Чему верить?

Нари Мариса бросилась к сыновьям, крепко их обняла.

— Слава небесным созданиям, вы живы и целы, — прошептала она.

Дан ласково ее обнял и погладил по спине, а Трис фыркнул, но тоже уткнулся матери в плечо.

— Инга, ты не пострадала? — вдруг поинтересовалась она, разжимая объятья и оглядывая меня с ног до головы.

Видок у меня, следует признать, был еще тот. Платье напоминало половую тряпку. Впрочем, такой я не только пол не решилась бы мыть, даже нищим не рискнула бы подарить. Местами порванное, местами в непонятных бурых разводах. А уж руки и ноги… синяки да царапины! Невеста герцога Дараселя сейчас перед королем и ректором Академии, в которой училась, выглядела очень достойно, что тут скажешь.