Ночь напролет - Джейн Энн Кренц

Глэдис и Виктор Уэбб были ровесниками, вместе учились в школе. Это потом Виктор уехал из Дансли и разбогател. Все в городе знали, что Виктор Уэбб оплачивал лечение Глэдис в последний год ее жизни.

Точки соединялись так стремительно, что Айрин едва успевала следить за ними.

Внезапно раздавшийся звонок сотового телефона вывел ее из оцепенения. Вздрогнув от неожиданности, она, чуть развернувшись, поспешно открыла сумку и в этот момент увидела его.

Он вышел из тени, отбрасываемой домом. В руке он держал пистолет.

– Не отвечайте, – приказал Виктор Уэбб. – Очень медленно достаньте телефон и бросьте его в воду.

Айрин, в ее растерянном состоянии, первым делом пришло в голову, что он кажется абсолютно нормальным. В черной с рыжим рубашке, ветровке цвета хаки и светлых широких брюках он выглядел так, будто только что пришел с поля для гольфа.

Подсознательно Айрин понимала, что должна его бояться, однако огненная и мощная волна гнева, которая поднялась в ней в этот момент, затопила все остальные эмоции.

– Брось, я сказал, телефон в воду, мать твою! – рявкнул Виктор. – Сейчас же, безмозглая тварь! Ты такая же, как твои родители, тоже на рожон лезешь.

Айрин медленно опустила руку в сумку и, вытащив оттуда трясущейся рукой телефон, перебросила его через перила пристани. Маленький всплеск – и телефон скрылся в воде.

– Так это вы, – прошептала она срывающимся от ярости голосом. – Это вы убили их всех – моих родителей, Хойта Игана и Памелу. Как у вас рука поднялась на собственную внучку?

Виктор фыркнул.

– Вполне вероятно, она мне не внучка. Ее мать была шлюхой, путалась с каждым, кто носил штаны. Она женила на себе Райленда, едва парню исполнилось двадцать. Я вскоре смекнул, что эта женщина камнем повиснет у него на шее, и пытался уговорить его бросить ее.

– Но он отказался, – сухо проговорила Айрин. – Из-за Памелы.

– Он с самого начала был просто одержим этим ребенком. А я ничего не мог понять, пока не догадался, что у него пунктик насчет маленьких девочек.

– Вы и мать Памелы тоже убили, я права? Все думают, это был несчастный случай, что она погибла, катаясь на катере по озеру, но я держу пари, это вы все подстроили. Что ж вы и от Памелы тогда не избавились?

– Такая мысль приходила мне в голову, – признался Виктор. – Но Памеле к тому времени уже было почти пять лет. Райленд начинал свою первую кампанию, и ребенок великолепно смотрелся в пресс-релизах. Она нравилась журналистам и публике. После смерти ее матери избирателям очень полюбился образ Райленда – молодого, благородного, любящего отца, оплакивающего потерю любимой супруги и твердо намеренного самостоятельно воспитывать дочь.

– Однако, когда Памела достигла подросткового возраста, она стала источником неприятностей и обузой, так? Райленд охладел к ней и упрятал ее в школу-интернат, где она и проводила большую часть времени.

– Став подростком, Памела пристрастилась к наркотикам, – сказал Виктор с отвращением. – К тому же открыла, что из любого встретившегося у нее на пути мужчины может веревки вить. Правда, она почти все время жила в интернате, а потому мало появлялась на публике. Я опасался, что, окончив школу и покинув интернат, она может стать для нас большой проблемой. И начал обдумывать кое-какие планы.

– Но она, окончив школу, снова оказалась полезной вам – во время избирательных кампаний Райленда.

– Ну что тут сказать? – Виктор пожал плечами. – Она копия своей мамаши. Памела была шлюхой от природы, но она была нашей шлюхой и чертовски хорошо справлялась со своим делом. Она была готова лечь под каждого встречного и поперечного: она спала с конкурентами Райленда, с его врагами, с мужчинами и с женщинами, – словом, со всеми, кто обладал интересующей нас информацией. Она получала удовольствие от своей роли шпионки. То обстоятельство, что она является важной составляющей стратегии избирательной кампании и что Райленд зависел от нее, давало ей почувствовать свою силу. Думаю, она себя представляла этакой мстительницей и от этого получала удовлетворение. Глупое создание, она, верно, считала, что отец наконец-то у нее в руках. Но с самого начала балом правил я.

– По вашему мнению, своим успехом Райленд обязан вам.

– Да, мне. – Лицо Виктора исказила гримаса гнева. – Это я сделал своего сына тем, чем он стал.

– То есть опозоренным педофилом, которого теперь не возьмут даже бродячих собак ловить?

– Ты все испортила, – проговорил Виктор севшим от злости голосом. – Мой сын был на пути к Белому дому, пока ты не помешала ему. К Белому дому, черт тебя побери! Он должен был стать президентом. А мои внуки пошли бы по его стопам.

– Что-то я не слышала о ваших внуках, – сказала Айрин. – Ведь Райленд предпочитает маленьких девочек, не правда ли?

– Заткнись! Райленд обещал мне сыновей. Этот пункт значится в его добрачном контракте, который они подписали с Алексой Дуглас. Там черным по белому написано, что она в течение двух лет, если потребуется, с помощью искусственного оплодотворения, произведет на свет наследника мужского пола или в противном случае безоговорочно согласится на развод. Тот факт, что у нее уже есть ребенок, свидетельствует о том, что она способна к деторождению.

– Для вас дочь Алексы Дуглас – доказательство ее способности к деторождению, но ваш сын-извращенец видел ее в качестве будущего объекта своих притязаний. Это Памела, а не я, нарушила ваши планы. Она сделала то, что должна была сделать, чтобы спасти дочь Алексы, и вы, желая заткнуть ей рот, убили ее.

– Надо бы мне было избавиться от тебя семнадцать лет назад, – сказал Виктор. – Застал бы я тебя дома в ту ночь вместе с твоими родителями, прикончил бы. Но ты, ксожалению, когда я пришел, отсутствовала, а мне не хотелось рисковать, дожидаясь там тебя неизвестно сколько времени. Вот я и почел за благо уйти. Позже выяснилось, что ни о видеозаписи, ни о том, кто пристрелил твоих отца с матерью, ты ничего не знаешь, а потому я решил тебя не трогать. Сказать по правде, я за все эти годы почти забыл о твоем существовании. И это с моей стороны было ошибкой.

– Откуда вы узнали, что Памела собиралась выступить с обвинениями против Райленда?

Виктор невесело улыбнулся:

– Она позвонила мне за день до встречи с тобой.

– Ах да, конечно, – прошептала Айрин, вдруг обо всем догадавшись. – Она знала: ее поступок может уничтожить семью, и почувствовала себя обязанной предупредить вас как главу клана или, возможно, даже оправдаться перед вами.

– Я пытался ее отговорить, но она ни в какую, твердо стояла на своем. И вот она приехала в Дансли, чтобы исполнить свой замысел.

– Это она открыла вам дверь?

Виктор фыркнул.

– Нет, вообще-то я сам ее открыл – уже была поздняя ночь – и вошел в дом. Она спала в своей постели. Я сделал ей инъекцию со смертельной дозой одного препарата. Она проснулась и несколько секунд сопротивлялась, но наркотик быстро подействовал.